В продолжении тем:
Отрывок лекции Чудинова В.А. в Москве, где активное участие принимали сами слушатели
Скрытая информация в русских словах
Знать не знаю, ведать не ведаю
В русских сказках мудрые ведуньи (баба Яга) или жены князей (Василиса прекрасная) и другие персонажи иногда говорят «знать не знаю, ведать не ведаю».
Казалось бы, просто оборот речи, который устарел и не несёт информации. Но так ли это на самом деле?
Применим к этим понятиям метод пристального разглядывания. В русском языке есть понятия «знать » и «ведать ».
Знать от слова знак , то есть, нечто, написанное на камне, бумаге и так далее. Это пассивное знание.
А ведать — в основе своей имеет слово «дать ».
Такое же разделение существует в изучении иностранных языков: есть пассивный словарь, то что человек понимает, но не может применить, так называемый «собачий словарный запас», как собака, всё понимаю, но сказать не могу, и активный, или человеческий словарь, то, что человек сам может использовать для своего собственного разговора.
А ведание — это активное использование знания для как минимум пересказа (переДачи знания), а как максимум — для активных действий.
У китайского военного философа и практика Сунь Цзы в книге «Исскуство войны» так же есть такое различение.
В вольном пересказе это звучит в книге так: «Человек может знать, как победить, но он может быть не в состоянии воплотить это знание в реальности». В переводе на язык русских сказок это будет звучать так: «Человек знает, но не ведает».
Вот так глубоко в русских сказках на уровне языка зашита мудрость, ведущая в том числе и к победе. А казалось бы, старая детская сказка со странными словами, лишёнными смыла.
Как была внедрена приставка "бес"
До 1917 г. в России азбуку изучали со смыслом букв: Аз (я), Буки (буквы), Веди (ведать), Глагол, Добро, Есть, Жизнь…
Коммунары, захватив власть в России, закрыли эту информацию, и азбуку стали преподавать без смысла букв. Просто: а, б, в, г, д и всё. Убрали и закрыли смысл. Сегодня люди на всех просторах СНГ не понимают, почему слово пишется так, а не иначе. Берут орфографический словарь и оттуда переписывают слова бездумно. А на самом деле, многие искажения языка носят мистический характер.
Например, после 1917 г. коммунисты поменяли орфографию для таких слов как: безценный, безполезный, безчеловечный, безпринципный, безсовестный, безсмысленный, безславный, безпощадный, безплодный, безсодержательный, безпомощный и т. д.и заставили писать все эти слова с приставкой «бес» вместо «без». Казалось бы, какая разница. А разница очень велика. «Без» - это отсутствие чего-то, а «бес» - это одно из имен дьявола.
БЕС… - приставка, внедрённая в русский язык в 1921г. Луначарским-Лениным вопреки православию и правилам русского языка.
Это правило, считают православные, было введено специально , чтобы беса восхвалять и превозносить.
Изучение показывает, что приставки «бес» в русском языке никогда не было , а замена истинной приставки «без…» на «бес…» грубо искажает смысл слова.
Искусственно внедрённая приставка «бес…» обращается в корень и означает нечистый дух, состоящий на службе дьявола. Плохое произношение (косноязычие) характерно для тех, кто слаб на язык и, соответственно, разумение. Ибо слова есть проявление функций мозга.
По этим причинам слово обретает двусмысленность, в человеческом сознании развивается оборотневость (бесовщина).
Более того, со словом «бес», рассматриваемом в качестве корневого, другие слова русского языка не сочетаются, словопроизводных слов (за весьма редкими исключениями) не образуют.
Так, обратите внимание на простановку звуков и букв в следующих рядах слов, когда замена «з» на «с» приводит к противоположному смыслу:
Бе…честный; бе…славный; бе…сильный; бе…человечный; бе…корыстный; бе…совестный; бе…крайний; бе…сердечный и т.д.
Безславный означает позорный, постыдный. Безсильный - немощный, слабый.
Однако если вместо сильной жизнеутверждающей буквы «з» стоит более слабая буква «с», то слово обретает прямо противоположный смысл. Получается, что дух нечистый становится хозяином положения. Например, по смыслу выходит, что не безславный, а бес-славный. Сам смысл коренным образом изменяется и переворачивается настолько, что вместо отрицания присутствия чего-либо, получаем смысл присутствия нечистого духа. Например, не безсильный, а бес-сильный.
Следует признать правильной традиционную славянскую точку зрения - чётко различать при произношении и написании «без…» и «бес…». Словарь В.И.Даля учитывает именно эту точку зрения.
В словари последнего столетия заложено неверное понимание Луначарским-Лениным русского языка. А правильное словоупотребление - это правильное мышление . Ибо слово - друг мой!
Молодёжь и не только бездумно употребляет эти слова в своей речи всё чаще. Совершенно не задумываясь о том, откуда эти слова взялись и что значат.
В видео приведены расшифровки смысла слов таких как: чувак, чикса и других.
Это очень важный момент, который необходимо знать. Замусоривание языка и речи чужеродными языковыми и соответственно звуковыми программами - один из инструментов порабощения современного общества.
Дата создания: 18.11.2016
Дата обновления: 18.11.2016
При всем богатстве русского языка довольно часто приходится наблюдать такое явление, как возникновение непонимания между людьми при употреблении вроде бы общеизвестных слов. Однако при достаточно определенном семантическом значении у того или иного слова или фразы "на неосознаваемом уровне", или как сейчас говорится – " на уровне понятий" образуется иной смысл, причем в каждом отдельном социуме - разный. И в результате часто не могут понять друг друга и партнеры по тому или иному делу (в том числе по браку), и – что уже ближе к тематике нашей сегодняшней работы – клиент и психотерапевт...
Нарицын Николай Николаевич,
практикующий врач-психотерапевт, психоаналитик,
действительный член Общероссийской Профессиональной Психотерапевтической лиги,
Общероссийского совета по психотерапии и консультированию,
Европейской Ассоциации Психотерапевтов (ЕАР),
Европейской Конфедерации психоаналитической психотерапии (ЕКПП);
официальный преподаватель и супервизор практики Межрегионального класса ППЛ,
обладатель сертификата Всемирного совета по психотерапии,
автор и ведущий интернет-проекта
Нарицына Марина Петровна,
психолог, психоаналитик,
консультативный член Общероссийской Профессиональной Психотерапевтической лиги,
котерапевт и администратор интернет-проекта
Пленарный доклад I
Всемирного конгресса "Языки психотерапии"
"Слово одно и то же, а значение у него одновременно и одно и не одно. Оно, по нашему желанию, то как бы раздается вширь, то суживается, приобретая один, другой, третий нужный нам оттенок".
Лев Успенский, "Слово о словах"
Русский язык – один из самых богатых и в то же время многозначных языков. Однако довольно часто из языкового богатства вытекают проблемы психотерапевтического характера: особенно если клиент (пациент) не углубляется в семантические тонкости языковых единиц и конструкций.
При всем богатстве русского языка довольно часто приходится наблюдать такое явление, как возникновение непонимания между людьми при употреблении вроде бы общеизвестных слов. Однако при достаточно определенном семантическом значении у того или иного слова или фразы "на неосознаваемом уровне", или как сейчас говорится – " на уровне понятий" образуется иной смысл, причем в каждом отдельном социуме - разный. И в результате часто не могут понять друг друга и партнеры по тому или иному делу (в том числе по браку), и – что уже ближе к тематике нашей сегодняшней работы – клиент и психотерапевт. Причем далеко не всегда участники такого диалога могут осознавать, что фактически говорят на разных русских языках. Более того, в книге "Трансактный анализ – восточная версия" авторы В.В.Макаров и Г.А. Макарова указывали, что довольно часто клиенты демонстрируют такое явление, как "самоообман", то есть в той или иной степени неосознаваемую "подмену понятий" в своей проблеме: при каковой подмене проблема как бы не имеет решения или обретает другие акценты и другой характер.
Именно поэтому консультанту, работающему с клиентом на русском языке, чрезвычайно важно стремиться к взаимопониманию на семантическом уровне.
И если бессознательное человека достаточно конкретно, оно работает по принципу "здесь и сейчас": когда человек говорит или слышит, к примеру, "стол", он имеет в виду совершенно определенный стол, который для него значим: с восприятием слова возникают совершенно конкретные образы и ассоциации. И другие столы в этой ассоциативной работе не участвуют, хотя их, как известно, достаточно много самых разных. То же самое происходит в каждом случае употребления словесных понятий: каждый клиент видит свой "образ" того или иного понятия, формирует в своем бессознательном свое понимание его. И довольно часто обижается на попытки уточнения и конкретизации со стороны психотерапевта: "Вы же сами знаете, что это такое!" Человек зачастую искреннее не представляет, что то или иное сформировавшееся в его представлении понятие можно воспринимать как-то иначе.
Самый общеизвестный пример такой проблемы языковых неопределённостей, причем сегодня практически узаконенный в нашем обществе и даже в СМИ – это термин "гражданский брак". В реальности данный вид отношений часто не имеет ничего общего ни с брачными (накладывающими определенные взаимные обязательства), ни с гражданскими (регистрируемыми отделами записи актов гражданского состояния) отношениями. Здесь уже семантическая проблема выходит на уровень общественного масштаба. Безусловно, происхождение этого термина можно легко отследить, если вспомнить, почему понятие "брак гражданский" стало в свое время синонимом некачественных, ненадежных, не закрепленных отношений: когда-то надежным считался именно церковный брак, а зарегистрированный в ЗАГСе – нет. Но сейчас с распространенностью этого термина, применяемого к нерегистрированным отношениям, происходит путаница иного рода: часто из двух человек, живущих "в таком браке", один слышит в данной фразе слово "гражданский" именно в значении "ненадежный, незафиксированный, свободный", а другой слышит слово "брак", то есть союз, налагающий на супругов определенные права и обязанности. И каждый в результате ведет себя в этом браке соответствующим образом, из-за чего происходят, мягко говоря, выраженные конфликты и недопонимание. Более того, расхождение в восприятии таких союзов идет тоже на уровне СМИ и общественной цензуры: что дополнительно вызывает напряженность и недопонимание между людьми.
Еще один пример из области личных взаимоотношений - всем известное выражение "Я тебя люблю". Обычно не принято уточнять – как? Но понимание "любви" одним человеком иногда разительно отличается от понимания этого слова другим. Любить = жалеть, любить = ласкать и баловать, любить = контролировать, и даже любить = "употреблять на десерт после ужина". А для кого-то любовь – это, наоборот, "самопожертвование и долг".
Ряд этих "расшифровок" можно продолжить, причем чем длиннее будет этот ряд, тем больше потенциальных разногласий возникает по результатам подобного признания. Однако зачастую люди не испытывают необходимости конкретизировать свое понимание любви, искренне полагая, что любовь – понятие однозначное и в пояснениях не нуждается. Точно так же недопонимание по этому вопросу легко возникает между психотерапевтом и клиентом, если оба точно так же полагают, что фраза "я его/ее люблю" не нуждается в смысловой конкретизации. Посему следует всегда уточнять, что имеет в виду клиент, упоминая "любовь", как он сам понимает это чувство и какой реакции ждет и от партнера, и от врача. Причем – не то чтобы "говорить на языке клиента": иногда клиента, наоборот, нужно "оторвать" от его привычного языка и привычного понимания терминов, стимулировать задуматься, что именно он говорит, что при этом имеет в виду и какие образы и восприятия складываются при этом в его бессознательном.
Дополнительный пример на ту же тему – другая фраза, часто звучащая в кабинете: "Мы любим друг друга". Понятно, что психотерапевту часто приходится слышать эту фразу с продолжением: "мы любим друг друга, но…" И многие клиенты весьма удивляются, мягко говоря, когда предлагаешь после такой фразы анализировать: кто как любит в этой паре, и насколько совпадают эти два понятия. Тогда становится ясно, откуда возникает вот это самое "но".
В качестве еще одного примера приведем фразу "Я должен".
Наша прошлая идеология достаточно активно выхолащивала смысл слова "долг", постепенно отрывая его от конкретных представлений. Однако даже тогда, когда идеология сменилась – мегасемейно-иерархические принципы во многом остались. И нередко понятие "долга" вбивают детям на уровне внутренней цензуры, так, что это понятие оказывается как бы вне критики: логичный вроде бы вопрос "за что ты должен, кому, и как этот долг обеспечен и чем его можно выплатить" – это уже епархия сознания и интеллекта, каковые зачастую в отношении данного понятия не включаются на уровне воспитания. "Долг" воспринимается как что-то безграничное, незыблемое и неподвластное никакому уточнению, из чего следует, что выплатить его по определению невозможно. И каждая мегасемья (каждый родитель!) воспринимает этот "долг" по-своему, и конфликты в силу разного понимания возникают и там, где ребенок вроде бы согласен со своим "долгом" и даже готов его выплачивать, но так, как это понимает он сам, а не как требует родитель. А родитель предъявляет претензии, при этом не считая нужным пояснять свое понятие долга: мол, "ты и так должен знать". В результате клиент приходит в кабинет и описание проблемы начинает с фразы "Я же должен" – но не в состоянии конкретизировать, кому, что и за что.
А когда начинаешь уточнять – кому должен, на основании чего, и где его долговая расписка – в ответ нередко возникает выражено негативная эмоциональная реакция. "Вы меня не понимаете!" Нередко, кстати, причины такой негативной реакции – в том, что если клиент задумается над анализом понятия "долг", которое ему навязывает активно, к примеру, его мегасемья, то окажется, что с точки зрения логики этого "долга" либо не было изначально, либо он давно "выплачен", и тогда клиент длительное время совершенно зря провел под этим гнетом. Либо он изначально был убежден, что по поводу данного понятия просто не может быть двух мнений, а оказывается – вполне может, и даже больше двух.
Но без осознания сути цензурных понятий, с помощью которых довольно легко манипулировать людьми, объект манипуляции вряд ли вообще сможет из-под этого гнета выбраться. Посему будьте готовы пояснять клиенту причины такого вашего "непонимания" для эффективности вашей психотерапевтической работы.
Часто с клиентами происходит примерно такой диалог:
- Вы перечитайте такие-то материалы сайта и потом перезвоните.
- Хорошо. Значит, я должен вам перезвонить…
- Не должны, а имеете право.
В подобных случаях психотерапевту необходимо довольно настойчиво подчеркивать эту семантическую разницу, особенно если психотерапевт работает в консультативном ключе. К сожалению, многие клиенты между долгом и правом ставят в своем восприятии откровенный знак равенства, что в большинстве случаев означает, что клиент вообще не чувствует по жизни никаких прав, только обязанности.
Серьезная смысловая и эмоциональная неопределенность также содержится в привычном в кабинете психотерапевта заказе "найти выход". Практически это уже готовый фразеологизм, обозначающий стремление избавиться от той или иной проблемы. И именно в силу фразеологичности уже мало кто задумывается над исходным значением этой фразы. Но притом бессознательное, которое, как уже упоминалось выше, работает с конкретными образами, по этой причине может весьма затруднить подобные поиски.
Выход – это, как правило, движение откуда-то, а вход – движение куда-то. Здесь нелишне вспомнить, что одна из важных задачи психотерапии – это нацеленность на итоговый позитивный результат: причем в том числе нацеленность не только врача, но и клиента. Я в своей практике всегда уточняю перед началом работы: чего бы, собственно, хотел клиент и куда ему необходимо помочь добраться. Таким образом, речь идет о поисках не выхода, а входа: в какое-то новое качество жизни, в новое личностное состояние и т.д. А когда и клиент, и психотерапевт (что тоже нередко бывает) в работе упорно цепляются за эту расхожую фразу о поиске выхода, нацеленность на итоговый результат теряется. И в результате человек выйдет, допустим, из той же депрессии или фобии (если можно так сказать), из какого-то межличностного конфликта, – но куда он после этого в итоге придет? В новую фобию и новый конфликт? В любом случае, – не зная, куда ты в итоге попадешь, очень трудно выходить из привычного состояния, каким бы некомфортным оно ни казалось. Опять на бессознательном уровне здесь часто возникают внутреннее сопротивление, дистанция от терапевта, а то и бёрновские игры типа "Скандал", - что существенно мешает успешной терапии. Всего-то стоит заменить одно слово другим, а бессознательное восприятие клиента уже ощутимо меняется, пусть и не сразу.
Еще одним источником проблем нередко оказывается своего рода "языковое программирование" бессознательного на основе распространенных словесных штампов: как пример – упомянутое у того же Эрика Берна "Hе рано ли тебе пить виски?" и т.п. Здесь опять известная многим терапевтам ситуация, когда слова идут напрямую в бессознательное, вызывая конкретные образы. Родитель дает общий цензурный посыл "Тебе это нельзя", не задумываясь о значении конкретных слов, а ребенок слышит "Когда ты вырастешь, ты непременно будешь пить виски (водку, вино, другое спиртное), ибо все взрослые обязаны это делать". Подобные ситуации довольно часто всплывают на сеансах психоанализа у клиентов с теми или иными "цензурными поведенческими программами" с вроде бы неясной этиологией.
Поэтому терапевтам полезно обращать особенное внимание при аналитической работе с прошлым клиента не только на то, что ему внушали в детстве родители, но и на то, какими словами это производилось.
Смысловая и эмоциональная неопределенность также довольно часто становится причиной тех или иных трудностей с пониманием "себя и своих задач в социуме". К слову о программировании – подобного рода действие осуществляется даже на уровне специфических конструкций языка. В частности, если брать один из многих примеров, - в английском языке говорится "сделай или умри", в русском - "умри, но сделай". С известными допущениями здесь можно говорить об ориентировании "объекта приказа" на изначальную невыполнимость задачи и даже на самопожертвование, - что в свою очередь может вызывать неосознаваемую реакцию типа "Если это настолько нереально выполнить, то я и пытаться не буду". Кроме того, опять возвращаясь к конкретному восприятию слов и образов в нашем бессознательном, особо отмечу конкретное мышление у детей. Детское мышление еще не настолько сильно отягощено цензурой, дети часто не способны воспринимать косвенные значения фраз, они все им сказанное слышат буквально. Да, безусловно, как говорилось выше, многие языковые штампы внедряются в понимание с детского возраста. Но проблематика восприятия таких штампов нередко просто оседает глубоко в бессознательном. Например, ребенок, которому мать сформулировала приказание таким образом – "умри, но сделай", - запросто может решить: "Моя мама хочет, чтобы я умер". Конкретные примеры в практике встречаются, увы, достаточно часто.
В связи с использованием подобных языковых конструкций, формирующих определенный слой проблематики у клиентов, имеют место существенные трудности работы психотерапевтов с русскоязычным клиентом: возникают разговоры о "загадочной русской ментальности" и т.п. А на самом деле вся проблематика взаимопонимания упирается в то, что клиент – иногда бессознательно, а иногда осознанно – не углубляется в смысловые тонкости того, что именно и в какой форме он произносит, говоря о своей проблематике, и подчас активно не желает над этим задуматься. Поэтому еще одной терапевтической задачей русскоязычного консультанта становится совершенное владение всем потенциалом языка, а также постоянный логически-семантический анализ смысловых форм, используемых клиентом.
Языковой единицы, которая представляется говорящему неприличной, грубой или нетактичной; эвфемизмы нередко вуалируют, маскируют суть явления; например: скончаться вместо умереть , говорить неправду вместо врать , либерализация цен вместо повышение цен , изделие (об атомной бомбе).
В отличие от обычной лексики, эвфемизмы чрезвычайно чувствительны к общественным оценкам тех или иных явлений как «приличных» и «неприличных». С этим связана историческая изменчивость статуса эвфемизма: то, что представляется удачным эвфемистическим наименованием одному поколению, в следующих поколениях может расцениваться как несомненная и недопустимая грубость, требующая эвфемистической замены. Такова, например, история франц. garce и fille: garce в древности – всего лишь соответствие женского рода к gars « парень, юноша», затем – эвфемистическое обозначение шлюхи, вскоре, однако, начавшее осознаваться как грубость и замененное в этой функции словом fille (в одном из его значений), которое в современном французском языке перестало быть эвфемизмом и является элементом бранной лексики. Сходная картина – в истории славянских обозначений этого понятия: рус. курва (ср. также укр., белор., болг. курва , чеш. kurva , польск. kurwa ) первоначально значило «курица», затем стало употребляться в качестве эвфемистической замены грубых слов, обозначающих распутную женщину (ср. франц. cocotte первоначально «курочка», затем – «женщина легкого поведения»).
Эвфемизм как способ непрямого, перифрастического и при этом смягчающего обозначения предмета, свойства или действия соотносителен с другими приемами речи – с литотой, понимаемой как прием выразительности, основанный на двойном отрицании (небесспорный , не без умысла ) или на смещении отрицания из утвердительной части высказывания в модусную (Не думаю , что вы правы , – ср.: Думаю , что вы не правы ), и с мейозисом, понимаемым как прием выразительности, основанный на намеренном преуменьшении интенсивности свойств предмета речи, действий, процессов и т.п. (Он вполне прилично плавает – о хорошем пловце, Ее трудно назвать красавицей – об уродливой женщине).
Процесс эвфемизации тесно переплетается с процессом номинации – одним из трех фундаментальных процессов, формирующих речевую деятельность человека (два остальных – предикация и оценка). Объекты, по этическим, культурным, психологическим и каким-либо иным причинам не называемые или называемые с трудом, нуждаются в эвфемистическом обозначении; обновление номинаций диктуется необходимостью вновь и вновь вуалировать или смягчать сущность того, что в культурном обществе считается неудобным, неприличным и т.д.
Эвфемизм обладает собственной спецификой. Она проявляется как в лингвистической сущности эвфемизма, так и в темах, которые чаще других подвергаются эвфемизации, сферах использования эвфемизмов, в типах языковых способов и средств, с помощью которых они создаются, в различии социальных оценок эвфемистических способов выражения.
Для процесса эвфемизации существенны следующие моменты: 1) оценка говорящим предмета речи как такого, прямое обозначение которого может быть квалифицировано (в данной социальной среде или конкретным адресатом) как грубость, резкость, неприличие и т.п.; 2) подбор говорящим таких обозначений, которые не только смягчают способ выражения, но и маскируют, вуалируют суть явления; это особенно ясно видно на примере семантически расплывчатых медицинских эвфемизмов типа новообразование вместо опухоль или иноязычных – и потому не всем понятных – терминов типа педикулёз вместо вшивость ; 3) зависимость употребления эвфемизма от контекста и от условий речи: чем жестче социальный контроль речевой ситуации и самоконтроль говорящим собственной речи, тем более вероятно появление эвфемизмов, и, напротив, в слабо контролируемых речевых ситуациях и при высоком автоматизме речи (общение в семье, с друзьями и т.п.) эвфемизмам могут предпочитаться «прямые», неэвфемистические средства обозначения.
1. Основная цель, которая преследуется говорящим при использовании эвфемизмов, – стремление избегать коммуникативных конфликтов, не создавать у собеседника ощущение коммуникативного дискомфрта. В эвфемизмах, преследующих эту цель, в более «мягкой» по сравнению с иными способами номинации форме называется объект, действие, свойство. Ср., например, употребляющиеся в качестве своеобразных терминов слова слабослышащий (вместо глухой ), незрячий (вместо слепой ), а также слова неправда (вместо ложь или враньё ), полный (вместо толстый , о человеке), нетрезвый (вместо пьяный ), неспокойный (о том, кто любит устраивать скандалы), приболеть (Да, что-то он приболел – температура под сорок ) и т.п.
2. Вуалирование, камуфляж существа дела – еще одна цель, с которой создаются и употребляются эвфемизмы. Это особенно характерно для языка тоталитарного общества, каковым была Россия до конца 1980-х годов. Компетентные органы , учреждение (вместо тюрьма ), доброжелатель (вместо стукач ), многочисленные образования с первой частью спец- (спецконтингент , спецпереселенцы , спецотдел , спецполиклиника , спецхран , спецраспределитель и под.), словосочетания типа для служебного пользования (о секретных документах), организационный вопрос (рассмотрев который, тот или иной партийный или советский орган выводил кого-либо из своего состава, тем самым наказывая провинившегося чиновника), упорядочивание или регулирование цен (что на самом деле означает их повышение), товары повышенного спроса (т.е. те, которые трудно или невозможно купить), непопулярные меры (например, увеличение налогов) и т.п. – все это примеры эвфемистических выражений, вуалирующих, скрывающих неприятную для адресата суть понятий и действий. Особый разряд среди этого типа эвфемизмов составляют те, которые обозначают военные действия государства, а истинный смысл этих действий скрывается от общественности: воины-интернационалисты (о советских солдатах в Афганистане в 1980–1989), дружеская помощь братскому афганскому народу, ограниченный контингент войск на территории того же Афганистана, весьма употребительные во время карабахских событий и войн в Чечне словосочетания: (в таком-то районе) сохраняется напряженность (и при этом есть убитые и раненые), пойти на крайние меры , военная операция по разоружению бандитов , дать адекватный ответ на акции террористов и т.п.
3. Эвфемизмы могут употребляться с целью скрыть от окружающих то, что говорящий хочет сообщить только конкретному адресату. Разумеется, такого рода «зашифрованность» сообщения относительна, и очень скоро она становится мнимой, в особенности если подобные сообщения содержатся не в частной переписке, а публикуются и тем самым делаются доступными для интерпретации каждому читающему и слушающему. Это характерно, например, для газетных объявлений, касающихся обмена жилой площади («Меняю трехкомнатную квартиру на четырехкомнатную по солидной договоренности ), поиска сексуальных партнеров («Молодая женщина окажет внимание состоятельному мужчине»); найма на работу («На высокооплачиваемую работу приглашаются девушки без комплексов », «Предприятию требуются водители и экспедиторы. Лиц с вредными привычками просим не обращаться»; под лицами с вредными привычками имеются в виду любители спиртного) и т.п.
Оценка говорящим того или иного предмета речи с точки зрения приличия/неприличия, грубости/вежливости ориентирована на определенные темы и сферы человеческой деятельности (а также отношения между людьми). Традиционно такими темами и сферами являются следующие: 1) некоторые физиологические процессы и состояния: Освободи нос ! – вместо Высморкайся !, освободить кишечник , недомогание (о менструации), Она ждет ребенка вместо Она беременна ; 2) определенные части тела, связанные с «телесным низом»; объекты этого рода таковы, что и непрямое, эвфемистическое их обозначение в бытовой речи часто воспринимается большинством говорящих как не вполне приличное: ср., например, просторечные и жаргонные номинации мужского полового члена: палка , конец , инструмент , аппарат , прибор , балда , банан , вафля и мн. др.; 3) отношения между полами; ср.: находиться в близких , интимных отношениях , в интимной связи , физическая близость , просторечное значение глагола встречаться иметь "сексуальные отношения" и т.п.; 4) болезни и смерть: недомогать , плохо себя чувствовать – вместо болеть , хворать ; Она совсем плохая – о безнадежно больной; французский насморк – вместо сифилис ; ушел от нас , его не стало – вместо умер ; усопший – вместо умерший , кончина – вместо смерть и т.п. Темы смерти и похорон, если эти события актуальны (совпадают с моментом речи или отделены от него небольшим промежутком времени), вербализуются почти исключительно с помощью эвфемизмов. Ср.: скончаться и устар. прост. кончиться , уйти из жизни , предать земле (но не закопать !), а также в речи медиков: потерять больного "допустить, чтобы больной умер, не справиться с болезнью", дети уходят (т.е. умирают); ритуальные услуги вместо похоронные и т.п. Эти темы и сферы эвфемизации можно назвать личными: они касаются личной жизни говорящего, адресата и третьих лиц.
Кроме того, явление эвфемизации характерно и для различных сфер социальной жизни человека и общества. Это, например, дипломатия, которая традиционно использует разного рода камуфлирующие выражения типа определенные круги , адекватные меры , непредсказуемые последствия , миротворческая акция , физическое устранение (вместо: убийство ) и т.п., репрессивные действия власти: высшая мера вместо смертная казнь , применить санкции (это может означать и арест, и высылку человека, и экономическую блокаду страны и т.п.); государственные и военные тайны и секреты: объект (о военном заводе, испытательном полигоне и т.п.), изделие (об атомной бомбе), нетрадиционные формы ведения войны (имеются в виду способы и средства полного уничтожения живой силы противника при сохранении его военной техники), деятельность армии, разведки, милиции и других органов власти, действия которых не должны быть «на виду»: операция , акция , спецакция (имеется в виду расстрел), ликвидировать в значении "расстрелять", неуставные отношения (в армии: имеются в виду издевательства старослужащих над новичками), зачистка местности (проверка документов, арест лиц, не соответствующих тем или иным требованиям ситуации), наведение конституционного порядка (вместо: война , военные действия ), отношения между различными национальными и социальными группами населения: некоренное население – например, о русских, живущих в Прибалтике, этническая чистка – высылка или уничтожение лиц, не принадлежащих к господствующей в данном регионе нации, группы повышенного риска – о проститутках, гомосексуалистах, наркоманах, которые имеют более высокую, чем другие социальные группы, вероятность заразиться СПИДом и иными инфекционными болезнями, лица без определенного места жительства (сокращенно бомж ) – вместо старого бродяга , дом ночного пребывания вместо ночлежка и т.п.
С помощью эвфемизмов обозначаются некоторые профессии. Это делается с целью повысить социальный престиж таких профессий и скрыть негативное впечатление от «прямого» называния соответствующего рода занятий: оператор машинного доения , оператор очистных работ (ср. прежнее ассенизатор , переставшее выполнять свою эвфемистическую функцию), контролер вместо надзиратель , исполнитель – о том, кто приводит в исполнение смертные приговоры (ср. неэвфемистическое палач ) и др.
Использование эвфемизмов иногда связано с определенным типом речевого акта. Например, речевые акты угрозы, шантажа и нек. др. могут реализоваться в завуалированной форме, для чего применяются эвфемистические приемы выражения: «У тебя могут быть неприятности »; «Если вы не выполните наши требования, у вас появятся проблемы » (трудности , осложнения и т.п.).
1) слова-определители с диффузной семантикой: некоторый , известный , определенный , соответствующий , надлежащий и т.п. (примеры из современной прессы: «Эти действия правительства уже привели к известным результатам » – имеются в виду плохие, негативные результаты; «Определенный контакт между нашими службами был, но все остались живы»; «В «Мерседесах» едут люди, я бы сказал, со своеобразными лицами »); 2) имена существительные с достаточно общим смыслом, используемые для называния вполне конкретных предметов и действий: акция , изделие , объект , продукт (о «начинке» для атомных бомб), товар (о наркотиках), материал (в значении "компрометирующие сведения о ком-либо"), сигнал (в значении "сообщение в высшие инстанции о чем-либо неблагоприятном"); 3) неопределенные или указательные местоимения, а также местоименные обороты типа это дело , одно место : ср.: – У тебя что-нибудь было с Толей? – Нет, что ты! У нас с ним ничего не было (имеются в виду сексуальные отношения); название телевизионной передачи о сексе – «Про это »; Мне надо в одно место (= в уборную); 4) иноязычные слова и термины, употребляемые как обозначения, более пригодные – в силу своей меньшей понятности большинству носителей языка – для вуалирования сути явления, чем исконная лексика: канцер (вместо рак ), педикулёз (вместо вшивость ), либерализация (цен), селадон (вместо оскорбляющего слух слова бабник ), деструктивный "разрушительный", конфронтация "противостояние" (иногда с применением оружия) и т.п.; 5) слова, обозначающие неполноту действия или слабую степень свойства, употребляемые не в своем словарном значении, а в качестве эвфемизма: недослышать (о глухом), прихрамывать (о хромом), приостановить (деятельность какой-либо организации) и т.п.; 6) аббревиатуры, особенно характерные для репрессивной сферы и сфер, связанных с сокрытием военных и государственных тайн: ВМ = высшая мера (наказания), т.е. расстрел, СС = совершенно секретно (гриф на документах; в профессиональном обиходе такой гриф именовался «два Семёна»), зэк , в более позднем написании – зек (из словосочетания заключенный каналоармеец – аббревиатура возникла во время строительства Беломорско-Балтийского канала), ПКТ = помещение камерного типа (то есть попросту – камера) и др.
В разной социальной среде неодинаково представление о том, что «прилично» и что «неприлично», и, соответственно, о том, что может именоваться прямо, без обиняков, а что должно получать вуалирующие, эвфемистические обозначения. В этом отношении весьма примечательны различия между носителями литературного языка, с одной стороны, и, с другой стороны, теми, кто использует в качестве основного или единственного коммуникативного средства местный диалект, городское просторечие, социальный жаргон. Диалектологи, например, давно отметили, что носители диалектов склонны прямо называть некоторые объекты, действия и состояния, относящиеся к анатомии и физиологии человека и животных, к отношениям между полами, употреблять обсценную лексику как в ее экспрессивной, так и в номинативной функции. Однако неверно было бы считать, что в этой среде вообще нет потребности в эвфемизации речи. Напротив, и в местных диалектах, и в просторечии имеются весьма развитые «микросистемы» лексических средств, которые служат для эвфемистического обозначения табуируемых объектов, процессов, свойств. Так, глаголы озорничать , озоровать , шалить , баловаться используются здесь для называния некоторых негативно оцениваемых действий: «Продавцы озорничают : хочу – открою в два, хочу – в три»; «А на заводе-то озоруют : молоко водой разбавляют»; «На дорогах тогда и белые, и красные шалили , нашего брата обирали» (записи устной речи); «Они, старики, просты; для них это птичий грех – со снохой баловаться » (М.Горький).
Носители диалектов и просторечия, прибегая к эвфемистическим средствам, могут проявлять так называемую гиперкоррекцию: эвфемистической замене подвергаются даже те слова и обороты, которые в иной социальной среде (например, у носителей литературного языка) не оцениваются как неприличные или грубые. Так, некоторые носители современного русского просторечия избегают слов сортир (вследствие фонетической и смысловой ассоциации его с соответствующим ненормативным глаголом), яйца (употребляя в качестве названия продукта только слово яички и ложно оценивая его как более приличное, хотя, как известно, в качестве анатомического термина используется именно диминутив), заменяют грубое, с их точки зрения, название бабье лето оборотом женское лето и т.д.
Своеобразные функции выполняют эвфемизмы в социальных жаргонах. Здесь главное – скрыть, завуалировать сущность обозначаемого понятия; иногда это сопровождается элементами словесной игры, шутки, каламбура: академия , дача , курорт – о лагере, тюрьме, браслеты "наручники", буфера , литавры "женские груди", жмурик " покойник" и т.п.
В письменном тексте эвфемизм нередко выделяется кавычками и может сопровождаться разного рода метаязыковыми комментариями. Пишущий может «раскрывать» эвфемизм и в параллель ему приводить прямое наименование. Примеры из газет: «Под благозвучным названием упорядочения цен повышены цены на ряд товаров повседневного спроса»; «Правило „око за око", на языке дипломатии именуемое принципом взаимности»; «Термин „миротворческие операции" все чаще становится смягченным синонимом слова „война"»; «Это самое страшное оружие – биологическое. Еще его скромно называют – необычное»; «К нему применяли недозволенные методы следствия , то есть побои ».
Эвфемизмы представляют собой одну из разновидностей стилистических средств языка. Они позволяют говорящим варьировать свою речь в зависимости от условий общения, при необходимости скрывать или вуалировать свои намерения, а также избегать коммуникативных конфликтов, которые могут происходить при слишком прямолинейной номинации определенных предметов, действий и свойств.
После прочтения статьи сами оставьте (или добавьте) необходимые буквы в этом названии.
Споры обывателей со сторонниками альтернативной истории об этом историческом событии завоевания Ордой Руси продолжаются с периодическим накалом. Но среди альтернативщиков все меньше поднимается данная тема, т.к. практически всем все понятно.
Была Тартария со своими провинциями (Великая. Московская, Китайская, Независимая и т.д. Тартарии). И была гражданская война, возвращение, переподчинение Московии назад в подданство Тартарии, устранение междоусобных войн князей. По сути это была война русов с русскими (или наоборот, что одно и тоже).
Об этом знают на самом верху вертикали власти:
Не знаю с какой целью, но например, в конспекте единого учебника Истории понятие "татаро-монгольское иго", было заменено на словосочетание "ордынское иго". Либо даже современные историки поняли, что здесь что-то не так, либо чтобы глаза этот термин не «мозолил».
Куликовская битва
Фрагмент иконы Сергия Радонежского «Куликовская Битва». На нём чётко видно, что с обеих сторон воюют одинаковые воины. И это сражение больше похоже на гражданскую войну, чем на войну с иностранным завоевателем.
Конечно, можно утверждать, что это междоусобные войны князей Московии, но источники говорят, что это именно та(р)тарские и русские полки.
На всех этих картинках, взятых, как из русских, так и европейских источников, изображены сражения русских с монголо-татарами, но нигде невозможно определить кто русич, а кто татарин. Более того, в последнем случае и русские, и «монголо-татары» облачены практически в одинаковые золочёные доспехи и шлемы, и сражаются под одинаковыми хоругвями с изображением Спаса Нерукотворного. Другое дело, что «Спас» у двух противоборствующих сторон, скорее всего, был разный.
Есть в Турции небольшой городок, который называется Сёгют (Söğüt). Городок небольшой, но для турок очень важный. Именно здесь, как считается, зародилась Османская империя, которая просуществовал более 600 лет - с 1299 по 1922 гг.
Рядом с ним есть небольшая галерея бюстов практически всех основателей империй, какие только известны в мире в настоящее время, на которых выбиты года существования этих империй.
Смотрим кто там представлен и как они по мнению турецких историков выглядели:
В г.Сёгюте Хан Батый изображён в скульптуре. И как мы видим, - это человек европейской внешности. Монголами здесь и тюрками "не пахнет".
Бюст Бабура, основателя Империи Великих Моголов, Сёгут, Турция.
Бюст Атиллы, основателя Гуннской Империи
Бюст Бумын кагана, основателя Тюркского каганата.
Бюст Алп-тегина, основателя династии Газневидов в Афганистане.
Бюст Пану, основателя гуннской империи (на 300 лет раньше, чем Атилла).
Бюст Тимура, основателя империи и династии тимуридов, со столицей в Самарканде
Однако это, можно считать, современные изображения, хотя, как говорится, турок никто за «язык не тянул», и они спокойно могли наваять «императоров» какого угодно восточного или монголоидного типа, но почему-то этого не сделали. Интересно, подозревают ли турки, что, изобразив основателей всех империй Евразии белыми людьми, европеоидами, они, тем самым нарушили все «либеральные» законы демократии и толерантности, совершили чудовищное преступление «дискриминации» всех остальных рас. Надеемся, что всё это они делали вполне сознательно, дабы не погрешить против Истины.
Конечно, не все эти императоры относятся к «татаро-монгольскому» игу. Но все эти люди имеют отношение к территориям, на которых была раскинута Тартария.
Про изображения Тамерлана на старых картинах уже неоднократно писали. Приведу как дополнение
А вот сами монголы поддались на общемировое мнение о якобы своем предке и установили этот монумент Чингисхану у себя. Хотя, не исключено, что их никто и не спрашивал.
Учитывая то, какую военную, производственную, снабженческую мощь нужно иметь, что бы осуществлять походы, взятия городов за тысячи километров - это должна быть сильная страна, империя с высоким уровнем развития и инфраструктуры.
В общем, с уверенностью можно сказать, что татары в понятии «татаро-монгольское иго» - это тартары из Тартарии. Специально пропущена буква, либо она не произвносилась инородцами («эр» тяжело произносить многим языковым группам). Так и прижилось слово в искаженном виде. Тем более, на многих картах провинции Тартарии читаются как Татария.
Это все косвенные и внешние признаки того, что иго от Орды было вовсе не татарским и не монгольским. Есть более убедительные факты. Что бы приступить к ним, давайте обратим внимание на еще одно интересное понятие в термине «татаро-монгольское иго» - это слово «монгольское». Откуда оно могло произойти?
Вот краткая история создания Монголии :
В 1911 году в Китае произошла Синьхайская революция, разрушившая империю Цин.
В 1911 году в Монголии произошла национальная революция. Во главе провозглашённого 1 декабря 1911 года монгольского государства находился Богдо-хан (Богдо-гэгэн VIII). По Кяхтинскому договору 1915 года Монголия была признана автономией в составе Китайской республики. В 1919 году страна была оккупирована китайцами, а автономия была ликвидирована генералом Сюй Шучжэном. В 1921 году дивизия российского генерала Р. Ф. фон Унгерн-Штернберга совместно с монголами выбила китайцев из столицы Монголии - Урги. Летом 1921 года войска РСФСР, Дальневосточной республики и красных монголов нанесли ряд поражений Унгерну. В Урге было создано Народное правительство, власть Богдо-гэгэна была ограничена. После его смерти в 1924 г. Монголия была объявлена народной республикой.
Вплоть до окончания Второй мировой войны единственным государством, признавшим независимость Монголии, был СССР. Угроза воссоединения Внутренней и Внешней Монголии заставила Китай пойти на предложение о референдуме по признанию статус-кво и независимости Монгольской Народной Республики. Референдум состоялся 20 октября 1945 года, и (в соответствии с официальными цифрами) 99,99 % избирателей, внесённых в списки, проголосовали за независимость. После создания КНР, обе страны взаимно признали одна другую 6 октября 1949 года. После признания независимости со стороны Китая Монголию признали другие государства. Китай несколько раз ставил вопрос о «возвращении» Внешней Монголии, но получал категорический отказ со стороны СССР.
Как можно понять, Монголия - это бывшая часть Китайской империи. Искусственно созданная страна. Кто-нибудь может привести примеры, были ли упоминания об этой территории как о Монголии до начала 20в.? А может быть, историки специально перепутали (вернее подменили) моголов на монголов в татаро-монгольском иге?
Страна Моголов.
Это все владения великих моголов в определенную эпоху
История владений Моголов
Великий Могол на гравюре
Если рассматривать распространенность рода R1a1a в мировом масштабе, то основной пик частот приходится на Восточную Европу. Наиболее высокие частоты гаплогруппы находятся в России, Украине и Польше. Два других ареала - это Южная Сибирь и Индостан. В Индии, наиболее высокие частоты найдены преимущественно на севере страны, и в высших кастах до 40-50%. В Сибири, R1a1a найдена у многих коренных народов, но более всего она распространена у алтайцев - до 40%.
Распространение галогруппы "С", одной из веток монголоидов.
Самая обширная и многочисленная ветвь С. На северо-американском континенте только среди индейцев (с частотой около 8%) найдена дочерняя ветвь С3b (P39). Ветвь С3d (М407) встречается в Камбодже с частотой порядка 4%, а также у других народов Юго-Восточной Азии с крайне низкими частотами. Дочерняя ветвь С3е (P53.1) найдена с низкой частотой у монголов, эвенков, уйгуров, ханьцев и др.
Распространение мужской линии O3 своим пиком приходится на территорию Китая, где она встречается среди многих этнических групп. Например, у дулунгов из провинции Юньнань частота O3 достигает 100%, у ачанов, баи и яо порядка 70-80%, у народности ну и шуй около 70%. У ханьцев из разных провинций (50-60%), у ва, лису, миао, лахуо - порядка 50%. В целом, частота О3 у различных народов Китая не менее 20-30%. В Юго-Восточной Азии на Суматре (55%), Тайване (50%), Вьетнаме (40%), на о. Борнео (36%), на Филиппинах (35%), в Малайзии (34%), в Тибете (20-30%), в Микронезии (15-18%), в Камбодже (14%), на о. Бали (7%). В Японии гаплогруппа O3 встречается с частотой до 17%, в Монголии (16%), в Корее с частотой до 35. +
Так что, даже генетика населения определенных территорий говорит о том, что историки нам рассказывают не то, что происходило на самом деле.
