"Труд-7", 12.02.2009
"Так вы гарантируете мне, что Лавиния приедет в СССР следующим пароходом?" - спрашивал 40-летний худощавый человек с осанкой и манерами аристократа. "Гарантируем, если вы выполните наши требования", - ответил ему один из его собеседников, простоватый молодой парень с наружностью клерка. Второй, почти близнец первого, важно кивал, закуривая сигару. Они беседовали в небольшом кафе на Манхеттене. Шел 1938 год. Уходя, аристократ обернулся и переспросил: "Я увижу ее?"На следующий день Лео Термен (под этим именем "аристократа" знала вся Америка) бесследно исчез. Вскоре о смерти "профессора Термена" - миллионера, музыканта, изобретателя, героя светской хроники - написали все американские газеты:
КОНТРА НЕДОБИТАЯ
Началась эта история голодной весной 1920 года. В то утро
будущий отец советской физики Абрам Иоффе спешил на работу, в Радиологический
институт. "Абрам Федорович!" - раздалось у него за спиной. Он
повернулся и увидел длинную фигуру в рваном вязаном кашне и офицерской шинели
без погон. Солдатские ботинки на ногах юноши явно требовали ремонта.
"Здравствуйте, я Лев Термен", - представился офицерик.
Термен рассказал о своих злоключениях: как заведовал электротехнической лабораторией и как в начале 1919 года был арестован по обвинению в белом заговоре.
"Неужели выпустили?" - удивился Иоффе. "Самому не верится", - отвечал Лев Термен. "И что теперь?" - "Да вот, на работу не берет никто. Говорят, контра недобитая:" - весело пожаловался Термен. "Ну, этому горю легко помочь, - засмеялся Иоффе. - Мне много о вас рассказывали. Хотите лабораторию?" Термен согласился не раздумывая.
Постепенно жизнь наладилась. Голодный, в нетопленом помещении, он трудился как одержимый. Никаких романтических приключений, никаких развлечений - только работа.
Однажды в августе 1921-го в дверь Льва Термена постучали. На пороге стояла незнакомая девушка со свертком в руках.
"Здравствуйте. Я Катя Константинова, сестра Александра
Павловича, вашего сотрудника, - сказала она и вдруг густо покраснела. - Он
попросил меня занести вам книгу, вот".
Почему-то Лев сразу же почувствовал, что не хочет отпускать застенчивую
красавицу. Катя рассказала ему все сразу: как умерли родители, как трудно
воспитывать маленького брата, как любит Тургенева.
"Да вы сами - тургеневская девушка, - вырвалось у Льва.
- А я больше музыку люблю. Даже Консерваторию окончил. По классу
виолончели". - "Сыграете мне?" - "Конечно. Только не на
виолончели. На инструменте, который я сам придумал. Там звук извлекается при
помощи электричества". "Электричества?" - "Ну конечно.
Разве брат не рассказывал вам, что электричество может все? Например,
передавать изображение на расстоянии. Вот представьте себе, - возбужденно
заговорил Термен, - что вы здесь, а я, например, в Америке. Вы смотрите в
стеклянную трубку, а я там, в Америке, вижу вас на экране. Верите?" -
"Верю, - Катя смотрела на Термена с восторгом. - Но это же все, наверное,
не скоро:" - "Скоро, очень скоро. Очень, очень:"
Через полгода Лев и Катя поженились. Наконец Термен пригласил Катю в
лабораторию.
"Помнишь, я обещал тебе сыграть?" - сказал он ей, расчехляя какой-то
ящик, из которого торчали металлические трубки. Термен приблизил руку к
устройству, но не дотронулся. Он то приближал руку к ящику, то удалял ее, и из
ниоткуда, возникал звук - плавный и нежный.
О ТОМ, КАК ДЕДУШКА ЛЕНИН НА ТЕРМЕНВОКСЕ ИГРАЛ
Термен действительно соорудил особо чувствительный музыкальный инструмент, который реагировал на приближение руки. В восторге была не только Катя, но и даже сам академик Иоффе. "Немедленно, немедленно ехать в Москву!" - ученый не любил откладывать дела на потом, и вскоре Лев Термен уже играл в Политехническом, а газеты писали о том, что новый инструмент, названный терменвоксом, вытеснит все инструменты в оркестре, как трактор вытеснил лошадь на полях.
А вскоре в кабинете Термена раздался звонок: "Кремль на проводе..." Оказалось, об изобретении прослышал сам Владимир Ильич.
Эту встречу Термен вспоминал спустя годы: "Ленин оказался очень симпатичным человеком и отнесся ко мне как к сыну".
"А нельзя ли и мне попробовать?" - не удержался вождь, когда Термен заиграл "Жаворонка" Глинки. Лев Сергеевич взял руки Ленина в свои, и они вместе сыграли пьесу, от начала до конца. Прощаясь, Ленин дал Термену два совета. Первый - везде демонстрировать свой инструмент, а второй - срочно вступить в компартию. Совет вождя Термен выполнит через 70 лет, в 1991 году. Он вступит в партию уже глубоким стариком.
СЕКРЕТНОЕ ЗАДАНИЕ ОТ ТОВАРИЩА ПЕТЕРИСА
В 1927-м Термена пригласили на гастроли по Европе. Когда он поделился ошеломляющей новостью с женой, Катя расплакалась: "Возьми меня с собой". "Не могу. Нельзя. В Европе у меня есть еще одно дело:" - тут он замялся. "Какое?" - "Этого я тебе не могу сказать".
Но Катя догадывалась, какое. Накануне им часто звонил человек, называвшийся "товарищем Петерисом". После его звонка муж куда-то уходил, а приходил за полночь и озабоченный. С тех пор как он изобрел сигнализацию и "дальновидение" (устройство для передачи изображения на расстоянии), власти не спускали глаз с секретного изобретателя.
Сперва из Европы приходили восторженные письма. Европа была очарована Терменом. В "Гранд-Опера" ради его выступления отменили спектакль. Даже стоячие места в ложах были проданы: Так прошел год. А в начале 1928 года Катерине позвонили и сказали, что Лев Термен сбежал в Америку. Подробности сообщить отказались.
Она тут же решила перебраться через океан - к мужу. Дорога оказалась слишком долгой. Только год спустя ей удалось добиться выезда в Германию. Но как доехать до США? Катя ничего не могла придумать. Как-то в городском саду к ней подсел молодой человек. "Меня зовут Вальтер", - представился он по-немецки. Осведомившись, почему у фрау такой огорченный вид, немец пообещал использовать свои связи и помочь "бедной хорошенькой женщине, так любящей своего мужа". Они начали встречаться каждый день, чтобы "обсудить наши вопросы", как уклончиво любил выражаться новый друг Кати. Через неделю Катя поняла, что никуда не торопится. В Америку она попала только в 1930 году, пообещав Вальтеру писать каждый день.
ТАЙНЫЙ ВИЗИТ РУССКОГО ГОСТЯ
Найти Термена в Нью-Йорке не представляло никакого труда. Пока таксист вез Катю к его шестиэтажному дому, "где у мистера миллионера студия - он учит извлекать звуки из воздуха" (так пояснил словоохотливый таксист), она все время думала, что скажет мужу. Но когда в гостиной ее встретил лощеный аристократ в утреннем светлом костюме, она с облегчением поняла, что объяснения излишни. В новой жизни Термена для нее попросту нет места. Лев и Катя договорились, что они останутся друзьями и что пока она не встанет на ноги, он будет помогать.
Светские львицы Америки наперебой приглашали "странного русского" в свои салоны. В больших концертных залах его ждали аншлаги. Деньги за выступления, продажа патента на терменвокс и фирма по изготовлению охранных систем быстро сделали Термена одним из самых состоятельных людей Америки. У члена Клуба миллионеров Америки, каковым стал Лев Термен, теперь не было недостатка в поклонниках и учениках. В одну из учениц, красавицу Клару Рокмор, он даже был влюблен. Все шло как нельзя лучше:
Однажды к Термену пришел молодой человек. Он говорил по-русски, представился и попросил удалить прислугу. "Я от товарища Петериса. Помните такого?" - вкрадчиво спросил он. Термен ждал этого визита и боялся его. Он стал забывать, что у него были кое-какие обязательства перед известной конторой из СССР. И отлично понимал, что если его до сих пор не ликвидировали, значит, надеются использовать. "Помню", - Лев Сергеевич старался казаться спокойным. "Вот и славно, - чекист развалился в кресле из белой кожи и закурил сигару. - Я полагаю, у вас нет никаких возражений против сотрудничества?" - пепел сигары упал прямо на белую обивку кресла. Термен предпочел не обращать внимания. "К сожалению, мой бизнес отнимает все время. И я не хотел бы давать обещаний, которые не могу исполнить". "О""""кей, - вербовщик неожиданно расплылся в американской улыбке. - Завтра вы получите веские аргументы "за". Читайте газеты".
КЕМ ОКАЗАЛСЯ ДОБРЫЙ НЕМЕЦ
На следующее утро разразился скандал: в газетах появилось письмо, из которого следовало, что Термен и его жена - члены немецкой фашистской организации. Это был сильнейший удар по репутации Лео Термена. Он позвонил Кате и попросил о встрече. Когда она увидела, чьим именем подписано письмо, разрыдалась и рассказала о своей ошибке. Автором письма был Вальтер. Значит, тогда в Европе ее попросту использовали в игре против мужа: Но теперь было поздно. Она первая заговорила о разводе: "Так будет лучше для нас обоих".
Вечером в его доме раздался звонок: "Хотите опровержения? Тогда соглашайтесь. Кстати, напомните, пожалуйста, ваши родители все еще в СССР?"
Так американский миллионер стал советским резидентом.
КРАХ ИНЖЕНЕРА ТЕРМЕНА
Между тем Термен усовершенствовал свое главное изобретение - он изобрел терпситон - "поющую" танцевальную платформу. Ее звук менялся в зависимости от движения танцора. Термен обошел почти все нью-йоркские танцевальные труппы в поисках танцовщицы, которая смогла бы достойно демонстрировать его изобретение: для этого нужно было иметь не только безупречную пластику, но и идеальный слух. Когда Термен уже отчаялся найти нужного исполнителя, он зашел в негритянский театр и увидел ее. Чернокожая танцовщица обладала невероятной грацией. "У вас отменное чутье, мистер Термен. Это наша звезда, Лавиния Уильямс", - прошептал директор труппы.
Ее способность схватывать все на лету поражала Термена. Она была не только красотка, но и очень умная женщина. До сих пор Термен не встречал человека, который бы понимал его так хорошо. Лавиния рисовала, говорила на пяти языках и очень много читала. Термен влюбился без памяти.
"Тебе нужно учиться", - он гладил ее блестящие кудри. "Ты смеешься? Я даже в метро спокойно не могу войти. У чернокожих в этой стране нет будущего", - девушка говорила об этом спокойно, как о решенном деле. "Все равно. Хочешь, я познакомлю тебя с Эйнштейном? Он часто у меня бывает. Мы играем вместе". - "Не хочу. Твои гости засмеют меня".
Однажды на светском рауте к Термену подошел один из его партнеров: "Мистер Лео, мне нужно с вами поговорить. Не в моих правилах вмешиваться в личные дела людей, но речь идет о бизнесе: Мой дружеский совет - не увлекайтесь сверх меры. О вашем романе с черной танцовщицей говорят на всех углах".
Термен резко развернулся и зашагал прочь. В этот момент он принял решение. Он подошел к Лавинии и сказал без лишних предисловий: "Лавиния, послушай. Я русский и мне наплевать на ваши дурацкие предрассудки. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться".
О скандальном браке писали все без исключения газеты. И теперь уже не восхищенный шепот, а брань и улюлюканье сопровождали Термена повсюду. Бизнес резко пошел на спад. Пришлось взять несколько уроков бокса - чтобы при случае постоять за себя. Постепенно перед четой Термен закрылись все двери.
"ЗАМУЧЕН В ЛАГЕРЯХ"
Как только Лео Термен перестал быть источником ценной информации, ему настоятельно посоветовали вернуться на родину. Лавинию обещали привезти следующим же рейсом.
Он уходил, когда Лавиния спала. Легонько поцеловал ее в губы. Она улыбнулась не просыпаясь. Через час он был уже в порту.
На родине Термена никто не ждал. От него шарахались, как от зачумленного. Старые друзья делали вид, что с ним не знакомы. Пытаясь понять, что происходит, он поехал из Ленинграда в Москву и начал обивать пороги кабинетов с просьбой помочь найти работу. Однажды в гостиницу, где Лев Сергеевич остановился, пришел человек с толстым портфелем. "Хочу вас обрадовать, сейчас вы поедете со мной - смотреть ваше новое место работы". Но машина привезла его в Бутырскую тюрьму.
Во всех западных энциклопедиях было указано: "Термен, великий изобретатель (1896-1938). Замучен в советских лагерях".
Шел оттепельный 1967 год. В СССР с культурной делегацией приехала ученица Термена и его бывшая любовь, Клара Рокмор. После репетиции она вышла из консерватории, и вдруг: рядом мелькнул седой человечек в сереньком советском плаще и продуктовой авоськой в руках. Но эту походку, эту безукоризненную осанку ни с чем не перепутаешь. "Лев Сергеевич!" - закричала она, боясь, что он опять исчезнет - на этот раз навсегда. Человек остановился, обернулся. Это был он. Бывший миллионер, бывший зэк и бывший сотрудник спецслужб. Оба на некоторое время онемели, а потом наперебой начали рассказывать друг другу события последних десятилетий. Термен, отсидевший восемь лет, но оставшийся в живых, уже много лет был женат на другой женщине, у него росли две дочери. Он всем был доволен, со всем смирился и очень устал.
Через два месяца после отъезда Клары Термен получил письмо из Штатов - от Лавинии. Она писала, что у нее все хорошо, что она замужем, что у нее две очаровательные дочки. Они тоже танцуют на терпситоне. На самом деле Лавиния много лет добивалась разрешения на въезд к мужу. Но МИД вынес безжалостный вердикт: госпоже Термен в разрешении на въезд отказать, полезной для СССР она быть не может.
Переписка между Терменом и Лавинией длилась 30 лет. Но в 1990 году Лавиния вдруг престала писать. В 1991-м Лев Сергеевич поехал в Америку и написал бывшей жене письмо. Он назначил ей встречу в том самом доме, где они когда-то были счастливы. Но тщетно: Лавиния так и не пришла.
До самой своей смерти (в 1993 году) Лев Термен продолжал искать Лавинию - он не мог смириться с мыслью, что пережил ее.
ОН СКРИПИТ, КРЯКАЕТ И БЛЕЕТ
Терменвокс переводит в звук движение рук музыканта. Правая рука отвечает за расположение "нот" на невидимом грифе, а левая - за повышение или понижение громкости. Игра на терменвоксе не предполагает обязательного музыкального образования. Но требования к слуху играющего очень высоки. Ведь звук меняется при малейшем движении руки. Поэтому человек, у которого руки дрожат, никогда не сможет играть на терменвоксе. Особый "неземной" тембр терменвокса полюбился кинематографистам. В фильме "Человек-амфибия" на нем исполняется одна из основных музыкальных тем. Часто мы даже не можем определить, что за кадром играет терменвокс. Он очень хорошо подражает различным звукам: им пользуются, чтобы изображать, как скрипят дверные петли, как блеют овцы, как ржут кони, и даже "как звезда с звездою говорит".
Он встречался с Чарли Чаплином, Альбертом Эйнштейном, Айседорой Дункан, Бернардом Шоу, Лениным и Рокфеллером, работал с Туполевым. Человек с фантастической судьбой, человек-миф - Лев Сергеевич Термен. Великий изобретатель, создатель первого в мире телевизионного устройства и первого в мире электромузыкального инструмента, разведчик будущего и просто советский разведчик...
На старинном гербе древнего французского рода Терменов - многозначительный девиз: «Не более и не менее». Во времена Великой французской революции один из Терменов бежал в Россию. Спустя столетие, в 1896 году, в обрусевшей французской семье, в Санкт-Петербурге родился мальчик, которого назвали Львом.
С юных лет он поражал окружающих своими талантами: Лев увлекался математикой, физикой, ставил опыты, в его комнате вечно что-то взрывалось, пугая родителей. Учась в гимназии, он построил обсерваторию и даже открыл астероид. Поступив в Петроградский университет, учился одновременно по двум специальностям: физической и астрономической, параллельно занимаясь в консерватории по классу виолончели. Успел закончить ещё до революции и офицерскую школу, поэтому был призван в Красную армию в электротехнический батальон, где собрал мощную радиостанцию и занимался радиоразведкой.
В 1920 году Лев Термен начинает работать у профессора А. Ф. Иоффе в только что созданном Физико-техническом институте в Петрограде. Как-то молодой учёный заметил, что от движения рук возле пластин конденсатора (зазор между ними был заполнен газом) возникают странные, чудесные звуки. Термен попытался сложить мелодию - помогли занятия в консерватории - и прибор запел. Термен приспособил наушники и наслаждался музыкой, рождающейся из воздуха и движения рук. В институте шутили: «Термен играет на вольтметре». Так был создан первый в мире бесконтактный музыкальный инструмент.
Необычным инструментом заинтересовался В. И. Ленин и пригласил изобретателя к себе. Термен исполнил вождю мирового пролетариата «Лебедя» Сен-Санса. Восхищённый Ленин решился сам испробовать инструмент и с помощью Термена сыграл «Жаворонка» Глинки. Но особенно привлек внимание Ленина второй вариант прибора - «электронный сторож», устройство для бесконтактной охранной сигнализации. Достаточно было спрятать антенну прибора в раму окна или в дверь, и при приближении злоумышленника «электронный сторож» издавал пронзительный вой! Прибор тут же установили в Госбанке, Гохране и Скифском зале Эрмитажа.
Ленин даёт добро на гастроли Термена по всей стране. Москва, Петроград, Ярославль, Минск, Нижний Новгород - более 150 лекций-концертов в городах и сёлах России. Изобретатель назвал свой инструмент «терменвокс» («голос Термена»). Премьера первого симфонического сочинения для оркестра и терменвокса состоялась в мае 1924 года в Петрограде. Газеты писали: «Изобретение Термена - музыкальный трактор, идущий на смену сохе».
Одновременно с концертами Термен работает в Физико-техническом и поступает в Политехнический институт. Иоффе даёт ему, казалось бы, фантастическую тему для дипломной работы: «электрическое дальновидение». Но Иоффе верит, что его гениальный дипломник справится с любым заданием. И Термен не разочаровал учителя: он создал и продемонстрировал действующие макеты устройства для «беспроволочной» передачи изображения на расстояние. Попросту говоря, в 1926 году Термен изобрёл телевизор!
Газеты и журналы захлёбывались от восторга. Имя Термена входит в историю мировой науки наряду с Поповым и Эдисоном! Почему же Термен не упоминается ни в одной энциклопедии и ни в одном справочнике по телевидению? Почему регулярное телевещание в нашей стране началось только в 1939 году?
После защиты дипломного проекта Термен был приглашён на «высокую» комиссию, в которую входили Орджоникидзе и будущие маршалы Ворошилов, Будённый, Тухачевский. Термен подготовил к демонстрации аппаратуру (дело происходило в здании Наркомата обороны на Арбате), выставил объектив на улицу, и красные полководцы дружно вскрикнули от восторга, когда на экране появилась знакомая всем фигура - по двору шёл Сталин. «Дальновидение» тут же засекретили, предполагая использовать его для охраны государственных границ СССР. Имя изобретателя было тоже засекречено и забыто. Только в 1980-х годах материалы дипломной работы Термена стали достоянием гласности и полностью подтвердили его приоритет в изобретении телевидения. Одного этого вклада было бы достаточно, чтобы обессмертить имя изобретателя, а для него это был лишь один из эпизодов его жизни.
В 1927 году Льва Сергеевича направляют во Франкфурт-на-Майне, на Международную выставку - прославлять при помощи терменвокса советскую науку и культуру. После выставки Термен с триумфом объездил всю Германию, выступал в знаменитом лондонском Альберт-Холле и в парижской Гранд-Опера. Пресса всех стран была заполнена восторженными отзывами. Альберт Эйнштейн писал: «Свободно извлекаемый из пространства звук - это совершенно новое явление».
После головокружительного успеха в Европе Термена командировали в Америку. Официально он представлял Народный комитет просвещения. Но была и другая, секретная миссия - собирать информацию об американском образе жизни, о планах политической верхушки, встречаться с военными, с представителями американского военного бизнеса.
Термен прожил в Нью-Йорке целое десятилетие. Он покупает «кадиллак», его принимают в элитарный Клуб миллионеров США, хотя миллионером он так и не стал. Процветает созданная им компания по выпуску систем бесконтактной охранной сигнализации. Компании «Дженерал Электрик» и RCA приобрели лицензию на изготовление терменвоксов и выпустили их около тысячи штук. В 1930 году Термен изобретает электронную виолончель и свою первую ударную установку - «ритмикон». Он берёт в аренду на 99 лет шестиэтажный дом, где открывает музыкальную студию, инструментальные мастерские и лаборатории, обучает музыкантов игре на своём чудо-инструменте.
Жизнь его, казалось бы, складывается счастливо. У него в доме бывают Равель, Гершвин, Рахманинов, миллионеры-меценаты Дюпон, Форд, Рокфеллер. Он музицирует с Эйнштейном: тот - на скрипке, Термен - на терменвоксе. К нему обращаются за консультациями по многим техническим вопросам. По просьбе Эйнштейна он налаживает трансконтинентальную телефонную связь США–СССР. На празднествах в Центральном парке Нью-Йорка его просят сделать какой-нибудь уникальный трюк - и Термен с помощью магнитного поля заставляет повисать в воздухе разные предметы. Термен включён в список самых знаменитых людей мира.
Первый раз Лев Сергеевич женился ещё в Ленинграде, на медичке Кате Константиновой. Она ездила с ним на гастроли в Париж, Лондон, Берлин, приехала и в Америку. Работа для неё нашлась лишь в 50 км от Нью-Йорка, и встречались супруги только по выходным. Однажды к Термену пришёл молодой человек и попросил Льва Сергеевича о разводе - оказывается, у него с Катей уже несколько месяцев продолжается роман. Супруги расстались.
Но и у Термена был свой американский роман с русской эмигранткой, скрипачкой Кларой Рейзенберг. Она стала его любимой ученицей и истинным виртуозом игры на терменвоксе. Термен был пылким поклонником: он поразил Клару, подарив на её 18-летие механический торт, который вращался вокруг своей оси и был украшен сверху свечой, зажигающейся при приближении к торту. Много лет спустя Клара вспоминала, как они со Львом посещали знаменитые танцзалы, и очень часто на них направляли огни, а публика прекращала танцевать и аплодировала им, принимая за профессионалов. Роман длился несколько лет, но в 1933 г. Клара вышла замуж за адвоката Роберта Рокмора.
Спустя примерно три года Лев Сергеевич женился на чернокожей танцовщице Лавинии Вильямс. Специально для неё он создал новый музыкальный инструмент - «терпситон» (в этом названии и Терпсихора - муза танца, и Термен). Металлический лист, постеленный на полу, использовался как антенна. Музыка создавалась непосредственно в танце и следовала за каждым, даже самым незначительным, движением балерины. На терпситоне танцевала и великая Айседора Дункан.
Неожиданно всему этому наступает конец. В 1938 году Термена вызывают в Москву, и он тайно покидает Америку на борту советского парохода в должности помощника капитана. Лавинии сказали, что муж вернётся через две-три недели. Термену же обещали, что его жена прибудет в Союз на следующем пароходе. Больше они друг друга не видели.
Из Москвы Термена, как и многих вызванных в то время из-за рубежа разведчиков, по ложному обвинению отправили прямиком в лагерь на Колыму. Во всех западных музыкальных энциклопедиях 1938 год значился как год смерти Льва Сергеевича. Он бы и погиб в сибирских каменоломнях, не выручи его опять изобретательская смекалка. Он придумал особые рельсы для своей тачки, и его бригада стала перевыполнять норму в несколько раз. Кроме того, Термен создал в лагере симфонический оркестр. Депеша о необыкновенном заключённом, отосланная начальством лагеря в Москву, дошла до советского правительства, и Термена перевели в лагерь («шарашку»), где заключённые-инженеры работали по специальности. Вместе с Терменом в этом лагере находились знаменитый авиаконструктор А. Н. Туполев и будущий конструктор космических кораблей Сергей Королёв (он был лаборантом Термена).
В «шарашке» Термен изобрёл уникальную систему «Буран» для прослушивания объектов на дальнем расстоянии. Принцип действия «Бурана» заключался в том, что на окно наводился невидимый (инфракрасный) луч. Во время каких-либо разговоров в комнате оконное стекло выполняло роль мембраны. Это было нечто вроде беспроволочного телефона, который действовал на расстоянии около километра. «Буран» использовался для прослушивания иностранных посольств в Москве. Много лет американцы не могли обнаружить никаких следов подслушивающих устройств в своём посольстве. Им и в голову не могло прийти, что подслушивающим устройством было само здание!
За «Буран» Термена наградили сталинской премией 1 степени и освободили. Он получил квартиру в престижном доме, дачу, машину. изобретатель обращался к правительству с просьбой разрешить его жене Лавинии приехать к нему из США, но не получил ответа. Лавиния ждала его много лет, так и не вышла снова замуж и умерла в Нью-Йорке в 1988 году. Термену было 50 лет, когда он женился в третий раз на сотруднице системы госбезопасности Марии Фёдоровне Гущиной. В 1948 году у них родились девочки-двойняшки Лена и Наташа. Обе пошли в какой-то степени по стопам отца: Лена стала физиком, а Наташа работала преподавателем музыки.
После освобождения Лев Сергеевич ещё долгое время оставался засекреченным, родственники считали его погибшим, пока в конце сороковых годов Термена не встретил случайно на Манежной площади его двоюродный брат, знаменитый антрополог М. Ф. Нестурх.
Только в начале 1960-х годов Лев Сергеевич смог вернуться к работе в Московской консерватории. Там он создал несколько терменвоксов и терпситонов. Об этом случайно узнал корреспондент «Нью-Йорк Таймс». Великий Термен жив! Для Америки это стало сенсацией, а для Термена - катастрофой. Руководству консерватории не понравилось, что их сотрудник дал интервью представителю капиталистической прессы. Термена уволили, а аппаратуру выкинули на помойку.
Гениальный учёный в 70-летнем возрасте оказался не у дел. Это было хуже неволи - вся жизнь для него была в работе. Но нашёлся человек, который не побоялся помочь опальному учёному. Будущий ректор МГУ Рэм Викторович Хохлов пристроил Термена на кафедре акустики физического факультета. Термен получил должность... механика 6 разряда: по советским законам пенсионеры могли занимать лишь рабочие должности.
В университете Термен создал новый вариант терменвокса, в котором тембры переключались движением глаз: за зрачками следил фотоэлемент. Термен работал над проблемой непосредственного управления музыкой в зависимости от психо-физиологического состояния человека: инструментом должна была управлять мысль композитора. Хохлов обещал Термену создать специальную музыкальную лабораторию, но осуществить этот план не успел.
Огромный терменвокс в городе Мельбурн, Австралия. ">
Я давно хотел поделится с вами данной информацией, но хочу предупредить, это копипаста (компиляция копипаст) и более того, насколько я знаю, сейчас есть некий конфликт между Термен-центром и семьёй Льва Термена, я не знаю, кто там прав, кто нет, история рассудит, но в любом случае судьба этого человека поражает.
В общем Лев Термен был настоящим ученым, патриотом и увлеченным человеком, его жизнь была похлеще шпионских романов.
Термен Лев Сергеевич
На вопрос «Кто такой Лев Термен?» девять человек из десяти, если они вообще слышали такую фамилию, ответят - «изобретатель терменвокса». Термена на родине настолько плохо знают, что когда несколько лет назад кто-то из журналистов ошибочно назвал его «Лев Давидович» (очевидно, по созвучию с Троцким), то эта ошибка стала кочевать из публикации в публикацию, включая даже вполне солидные СМИ. Но вот биограф Льва Сергеевича Б. Галеев дает ему такую характеристику: «Если бы проводился конкурс на истинного представителя XX века, Лев Термен, вероятно, мог бы претендовать на это звание».
Кратко охарактеризовать основной круг интересов изобретателя Льва Сергеевича Термена можно так: «он занимался мультимедиа». Нечеткий этот термин, введенный в обиход компьютерщиками лет двадцать назад, а ныне, кстати, почти и вышедший из употребления, можно истолковать в том числе и так: техническое устройство, совмещающее различные функции воздействия на органы чувств человека.
Но, пожалуй, самое интересное в Льве Сергеевиче - даже не изобретения как таковые, а его поистине фантастическая судьба, уникальная даже для ХХ века. Лев Термен, 1930-е гг. Родился Лев Сергеевич Термен 28 августа 1896 года в Петербурге, в дворянской православной семье с французскими и немецкими корнями. В гимназии он увлекся физикой и астрономией - согласно его собственным воспоминаниям, он даже умудрился открыть новый астероид. В 1914 году он поступил в Петроградский университет - сразу на два факультета, физический и астрономический, параллельно учился в консерватории по классу виолончели. Тут началась война, и он окончил военно-инженерное училище и офицерскую электротехническую школу. Итого к моменту его демобилизации из Красного электротехнического батальона в 1920 году он имел три диплома - физический и астрономический факультеты остались незаконченными. С 1920 года Термен работает в знаменитом Физтехе (тогда еще лаборатории) «папаши» Иоффе. А.Ф. Иоффе его ценил и старался не ограничивать полет фантазии перспективного сотрудника. В 1921 году Термен создал свое эпохальное изобретение, которое в дальнейшем прославит его на весь мир: он сконструировал электронный музыкальный инструмент «терменвокс» (что означает «голос Термена»)
Интересно, что первоначально он занимался вовсе не музыкой. Он отлаживал систему бесконтактной радиосигнализации - за счет изменения частоты колебательного контура при приближении к нему злоумышленника на пульте охраны срабатывал звуковой сигнал1. Сегодня автолюбителям хорошо известны основанные на подобном принципе ультразвуковые «датчики объема», входящие в комплект «крутых» автосигнализаций. Радиотехник Термен обратил внимание на то, что положение тела нарушителя влияет на тональность сигнала в динамиках. Выпускник консерватории, Термен понял, что так можно сделать настоящий музыкальный инструмент, аналогов которому до сих пор в мире не существовало. Терменвокс имел две антенны - при приближении руки к первой менялась частота сигнала, а с помощью второй другой рукой можно было управлять его громкостью. Сотрудники Иоффе охарактеризовали манипуляции Термена очень выразительно: «Термен играет Глюка на вольтметре!»
Осенью 1921 г. Термен демонстрирует свой чудо-прибор на VIII Всероссийском электротехническом съезде, где был принят знаменитый план ГОЭЛРО, поразивший в свое время писателя-фантаста Г. Уэллса (вспомните его книгу «Россия во мгле»). Исполнение музыки Массне, Сен-Санса, Минкуса на терменвоксе заинтересовало не только инженеров. После восторженного отзыва в газете «Правда» пришлось проводить специальные концерты радиомузыки для широкой аудитории. А в марте 1922 г. Термена пригласили в Кремль показать свои достижения В. И. Ленину.3 Впрочем, основной целью предлагалась демонстрация прибора в режиме бесконтактного «радиосторожа». Но больше всего Ленину понравилось, как этот универсальный «радиосторож» пел «Ноктюрн» Шопена, «Жаворонка» Глинки. Он даже сам попробовал играть на терменвоксе. Его выводы вдохновили изобретателя: «Вот, я говорил, что электричество может творить чудеса. Я рад, что именно у нас появился такой инструмент». Через несколько дней Ленин пишет своему тогдашнему соратнику Л. Троцкому:
«Обсудить, нельзя ли уменьшить караулы кремлевских курсантов посредством введения в Кремле электрической сигнализации? (один инженер, Термен, показывал нам в Кремле свои опыты...)».4 «Радиосторож» на самом деле был применен впоследствии - в Государственном хранилище драгоценностей, Эрмитаже, Госбанке. Впрочем, об этом знали только специалисты. Зато для терменвокса после ленинского благословения наступило время триумфального шествия по стране. На концертах радиомузыки присутствуют композиторы Глазунов, Шостакович, Гнесин. Изобретатель расширяет сферу экспериментов - совмещает терменвокс с динамическим цветом, пытается добиться синтеза радиомузыки с изменяющимися осязательными воздействиями (через специально оборудованные подлокотники кресел). И концерты - во многих городах страны, десятки, сотни выступлений, во благо пропаганды электрификации, которой оказалось подвластным и искусство! Трудно отказаться от удовольствия процитировать некоторые отзывы прессы, несущие в себе аромат того времени: «Изобретение Термена - музыкальный трактор, идущий на смену сохе»; «Изобретение Термена сделало то, что примерно сделал автомобиль в транспорте. Изобретение Термена имеет богатейшее будущее»; «Разрешение проблемы идеального инструмента. Звуки освобождены от "примесей" материала. Начало века радиомузыки».
Термен в течение всей жизни усовершенствовал терменвокс. Самыми интересными для нас являются его попытки управлять этой системой посредством взгляда (точнее, с помощью фотоэлемента, следящего за зрачком), а в другом варианте - с помощью биотоков. Подобные системы управления, как известно, начинают воплощаться только сейчас - на совершенно ином технологическом уровне. Но фактически терменвокс сохранил до наших дней почти все черты первоначального изобретения, только усилительные лампы, естественно, заменены транзисторами и микросхемами. В конце 20-х годов Термен со своим инструментом провел гастроли - сначала по России, а затем по Европе и Америке. Это мероприятие имело оглушительный успех у публики. Вождь мирового пролетариата оказался не одинок в своем восторге - во время выступлений изобретателя в парижской Гранд-опера люди ночами жгли костры на улице, чтобы попасть на концерт. Термен выступал в лучших концертных залах Европы и Америки. Можно представить, какое впечатление на современников производил, по тогдашнему выражению, «идеальный инструмент». Хоть мы теперь привыкли ко всяким электронным штучкам, но процесс игры и сейчас действует на публику ошеломляюще. А в те времена, когда даже обычный радиоприемник был еще в диковинку, сценические манипуляции Термена производили впечатление чуда: еще бы, человек умеет извлекать настоящую музыку прямо из воздуха! В профсоюзе американских музыкантов к середине 30-х было уже зарегистрировано 700 представителей новой профессии «thereminer» («термен» по-английски пишется, как «theremin» - из-за французского происхождения изобретателя).
Напрашивается вопрос: а почему терменвокс так и не нашел столь широкой ниши в музыкальной практике, как это произошло позднее, например, с музыкальными синтезаторами? Причина проста: на терменвоксе очень трудно научиться играть. Выдающихся исполнителей за все время вообще - единицы. Кроме самого Термена, настоящим виртуозом игры на его инструменте стала американка Клара Рокмор, подруга Льва Сергеевича в бытность его в Америке. Внучатая племянница Термена Лидия Кавина (р.1967), которую он сам учил играть с девятилетнего возраста, сейчас - самая известная в мире исполнительница. Вот как она характеризует игру на терменвоксе: «У скрипачей есть «механическая память», а на терменвоксе играют исключительно по слуху. Здесь невозможно тактильное запоминание, нужен хороший слух и четкая координация движений».
И все же терменвокс далеко не был забыт после первоначального триумфа. «Голос Термена» звучит в саундтреке к диснеевскому фильму «Алиса в Стране чудес» и в одноименном мюзикле, на диске Led Zeppelin «Любовь Лотты», в композициях группы Beach Boys. Его использовал Хичкок. Сейчас концерты «терменвокальной» музыки в России проводит «Термен-центр электроакустической музыки и мультимедиа» при Московской консерватории, там есть и классы для обучения желающих. С увлечения конструированием терменвоксов в 50-х начинал свою карьеру Роберт Муг (Robert Moog2), известный как создатель электронного синтезатора. Сейчас компания Moog Music выпускает терменвоксы с MIDI-интерфейсом, позволяющим подключать инструмент к компьютерам и синтезаторам.
Но вернемся назад по времени. В середине 20-х годов Термен поступил в Петербургский политех - заканчивать физическое образование. С согласия А.Ф. Иоффе в качестве темы диплома он выбрал передачу изображения на расстояние. И справился с ней более чем успешно! За несколько лет до первых опытов Зворыкина в Америке он построил самый настоящий электронный телевизор. Телевизор имел экран ни много ни мало - 150х150 сантиметров (это во времена, когда экспериментировали с экранами в спичечный коробок), и разрешение 100 строк. И работал! В 1927 году представители военной верхушки Советов - Ворошилов, Тухачевский, Буденный - с восторгом наблюдали Сталина, идущего по кремлевскому двору. Можно было даже различить усы и трубку. Демонстрация эта была, как выяснилось, фатальной для изобретения: оно было засекречено в расчете применить его для охраны границ. Излишне говорить, что внедрено оно так и не было, а первенство Термена в этом деле доказано лишь в наше время.
Термен, судя по всему, расстроился не очень. В 1927 году он с разрешения советских властей направился в упомянутое заграничное турне и в результате осел в Америке. Там он сделал небывалую для советского подданного карьеру: он стал миллионером и попал в справочник «Who is who». Причем сделал это по всем канонам классической «американской мечты»: начал он с того, что запатентовал терменвокс и продал компании RCA (Radio Corporation of America) лицензию на право производства theremin"нов.
Параллельно он гастролировал по Штатам с концертами, обучал желающих игре на своем инструменте и по ходу дела еще занимался изобретательством в различных областях - скажем, посетители Центрального парка Нью-Йорка могли наблюдать парящий в воздухе (результат действия магнитных полей) металлический «Гроб Магомета». На деньги от бизнеса Лев Сергеевич арендует на 99 лет (!) шестиэтажное здание для музыкально-танцевальной студии и организовывает компанию «Teletouch». Насколько Термен был популярен в те годы, может свидетельствовать круг его общения: среди его знакомых числились Рокфеллер и Дюпон, Чарли Чаплин, генерал Д. Эйзенхауэр, Л. Гровс (будущий руководитель американского атомного проекта), С. Эйзенштейн, Дж. Гершвин, Б. Шоу. Он дружил с А. Эйнштейном - вместе они играли джазовые пьесы Гершвина.
Все это время Термен исправно снабжал информацией разведуправление РККА - вращаясь в таких кругах, ему несложно было ее добывать. Его руководитель Ян Берзин (Петерс), позднее расстрелянный Сталиным, напутствовал Термена еще перед отъездом. В версию, выдвинутую в 1998 году некоей Л. Вайнер из балтиморского «Вестника», будто Термен со своей фирмой был всего лишь прикрытием для советских шпионов, верится с трудом. Не использовать такие возможности для сталинской разведки было бы полным идиотизмом, но как раз это ведомство, в отличие от его партийного руководства, идиотизмом особо не отличалось.
Так или иначе - в 1938 году Термена вывезли в СССР. Сам Термен в конце жизни утверждал, что вернулся добровольно. В это тоже мало верится - его вывезли нелегально и на корабле «Старый большевик» доставили в СССР. Если бы Термен добровольно уехал домой, то он скорее всего вернулся бы открыто, никаких препятствий к этому не было. С тех пор и до конца шестидесятых годов в Америке он числился умершим. Незадолго до отъезда Термен женился - женой его стала очаровательная балерина-мулатка Лавиния Вильямс. В те годы к подобным бракам в США относились, мягко говоря, неоднозначно, и отныне двери многих домов нью-йоркской элиты для него были закрыты и возможности для сбора информации резко сократились. Вероятно, этот факт и послужил поводом для его начальников из разведуправления к возвращению «резидента» на родину. Термену пообещали, что Лавиния приедет вслед за ним. К счастью для нее, это обещание никто не собирался выполнять, и Лавиния только в пожилом возрасте узнала, что же произошло на самом деле.
А на самом деле, почти сразу по прибытии, в марте 1939, его арестовали. Все политические обвинения того времени были абсурдными, но это превзошло все мыслимые пределы: Термену «пришили» соучастие в убийстве Кирова. Доказывать, что в то время он находился на другой стороне земного шара, было бессмысленно - 15 августа Особым совещанием при НКВД СССР его осудили на восемь лет по печально известной статье 58-4 УК РСФСР.
Возможно, бывший друг Эйнштейна и Чаплина и сгинул бы на Колыме, как бы подтвердив тем самым преждевременное зачисление его в усопшие со стороны американских знакомых. Но его выручили случай и неистребимая тяга к изобретательству. В лагере он изобрел приспособление для транспортировки тачек - деревянный монорельс. Начальство доложило наверх, вспомнили его прошлое, и с 1940 года он работает в шарашке, совместно с А.Н. Туполевым и С.П. Королевым. Поистине не сразу и припомнишь хоть одного известного деятеля России и Америки ХХ века, будь то политика, искусство или наука, с которым так или иначе не пересекалась бы судьба Льва Термена. В шарашке он занимается сначала радиомаяками для кораблей и самолетов, но в конце войны получает задание разработать устройство для наружного прослушивания разговоров, ведущихся в помещениях.
Это была поистине блестящая разработка. Дело было так: в феврале 1945 года главы трех союзных держав собрались на знаменитую Ялтинскую конференцию, во время которой были разработаны планы, определявшие, как выяснилось позднее, мировой порядок еще почти на 50 лет. Отдыхавшие недалеко от Ялты в пионерском лагере «Артек» детишки и вручили послу США Гарриману трогательный подарок - американский герб. Белоголовый орлан на гербе был сделан из ценных пород дерева. Американские эксперты, прослушав и простукав подарок на предмет наличия «жучков», дали заключение о его безопасности. Гарриман поместил понравившийся ему герб над столом в московском кабинете, где орлан и провисел чуть ли не десять лет, пережив четырех послов. В ведомстве Берия орлану дали многозначительное кодовое имя «Златоуст». Раскрыли его истинное предназначение американцы косвенным путем - обнаруженная утечка информации могла исходить только из кабинета посла. Найдя, наконец, «закладку», американцы все же молчали о находке вплоть до начала шестидесятых годов - не только по причинам конспиративного характера, но и из элементарного стыда - даже о самом принципе действия заокеанские специалисты догадались не сразу. «Жучок» представлял собой полый металлический цилиндр с мембраной и торчащим из нее штырьком. Никакой электроники! Секрет заключался в том, что при облучении внешним электромагнитным полем подходящей частоты полость цилиндра вступала с ним в резонанс и радиоволна переизлучалась обратно через антенну-штырек. Колеблющаяся под действием звуковых колебаний мембрана модулировала частоту излученной волны. Детектировать полученный сигнал было делом техники.
За эту разработку Термен не только получил в 1947 году по личному представлению Берия Сталинскую премию I степени (говорят, что Сталин собственноручно исправил степень со второй на первую), но и - беспрецедентный случай! - даже был выпущен на волю. На воле ему делать, впрочем, было абсолютно нечего - фактически он находился в изоляции от местного общества уже двадцать лет. Сталинская премия была закрытой, клеймо «врага народа» висело. Поэтому Термен попросился обратно в шарашку - в качестве уже вольнонаемного. В те годы он разработал и другую систему дистанционного прослушивания, принцип действия которой теперь считается классическим: звуковые колебания обнаруживаются по изменению частоты рассеянного излучения, отраженного от оконных стекол. По некоторым свидетельствам, с помощью этого устройства Берия прослушивал самого Сталина. Позднее, с изобретением лазера, такие «подслушки» стали весьма распространенными.
В 1958 году Лев Сергеевич наконец был реабилитирован и даже получил квартиру на Калужской заставе в Москве. Но формальное восстановление в правах ему сильно не помогло - устроиться на работу он не мог аж до 1964 года. Все, кто его знал в двадцатые годы, уже умерли или разъехались, официальных степеней и званий не было, время для пропаганды электронной музыки было, мягко говоря, неподходящим - вовсю шла борьба с джазом и «стилягами».
Наконец, он сумел устроиться в лабораторию акустики и звукозаписи Московской консерватории и деятельно занялся любимым делом - совершенствованием электронных музыкальных инструментов. У него бывали в гостях многие известные деятели - например, А. Шнитке. Но закончился этот период жизни Льва Сергеевича довольно печально. Слухи о том, что знаменитый когда-то Термен жив, рано или поздно должны были распространиться, и вот в одном из номеров «Нью-Йорк таймс» за 1967 год появилась заметка, извещавшая, что загадочно исчезнувший в 1938 году изобретатель электронной музыки не умер, а живет и работает в Москве. Реакция на это не заставила себя ждать. Высокое «мнение» об излишне разговорчивом сотруднике было доведено до руководства и партийной организации Московской консерватории. Человека, которого некогда привечал сам Ленин, уволили, его инструменты были выброшены и разломаны.
Наконец, по личному распоряжению академика Рэма Викторовича Хохлова бывшую мировую знаменитость взяли на должность механика 6-го разряда в мастерские физфака МГУ. Он проработал там до самой смерти в 1993, не дожив до своего столетия менее трех лет. КИ тут, кто-то из «друзей» посоветовал Термену попробовать получить отдельную комнату, под предлогом улучшения жилищных условий, и поскольку было уже понятно, что отдельную лабораторию Льву Термену никто никогда не даст, то Термен воодушевился этой идеей. В результате ему удалось получить крохотную комнату в коммунальной квартире в университетском доме около МГУ. Прожил там Лев Сергеевич сравнительно недолго, поскольку две его симпатичные соседки по квартире быстро уговорили его разменять квартиру, и в результате обмена Льву Сергеевичу была предоставлена комната большего метража в доме, расположенном неподалеку от МГУ, чтобы ему было удобно ходить на работу. Этот дом как раз и был ведомственным домом издательства «Известия».
Безусловно, это была коммунальная квартира, состоящая из трех комнат, в которой помимо Льва Сергеевича проживало трое пожилых людей. Неизвестно - мешали им звуки терменвокса или нет, но думаем, что нет, поскольку музыкой Лев Сергеевич не злоупотреблял. Безмятежно разложив все необходимые ингредиенты, он делал терменвоксы на заказ, принимал журналистов, иногда оставался ночевать. И это ему очень нравилось. Но несколько позже произошли изменения, которые не слишком понравились Льву Сергеевичу. Поскольку умерла пожилая женщина, занимавшая одну из комнат в квартире и издательство «Известия» руководствуясь неизвестными нам соображениями, отдала эту комнату сотрудникам коммунально-хозяйственного отдела.
Итак, в освободившуюся комнату въехала супружеская пара с двумя детьми, причем младший ребенок был грудной, а супруг впоследствии стал злоупотреблять алкоголем. Эта ситуация расстроила Льва Сергеевича и создала достаточное количество неудобств, с которыми, надо заметить, он очень мужественно справлялся и категорически отказывался жаловаться кому-либо, хотя даже общий телефон и вопросы соседей к людям, звонившим непосредственно Льву Сергеевичу, а не соседям, были неприятны. Тем не менее, это все же была его лаборатория, и он приглашал туда людей.
Лев Термен сочувственно относился к своей молодой соседке, но безусловно, использовать комнату было еще возможно, но уже крайне неудобно. Льву Термену даже предлагали квартиру в Солнцево, но Лев Термен был категорически против, его интересовала жилплощадь расположенная рядом с местом его работы - МГУ и неподалеку от квартиры, где он проживал с дочерью Натальей.
Травить «старичка» стали гораздо позже.
В 1989 году Лев Термен и Наталья Термен выехали на электромузыкальный фестиваль «Синтез-89», ежегодно проводящийся во французском городе Бурже, где параллельно с аутентичным терменвоксом Термена была продемонстрирована новая экспериментальная модель терменвокса.
Лев Термен дал много интервью, мэр города Бурже вручил ему медаль почетного гражданина города, все было очень замечательно, только очень печально было то, что приглашения для Льва и Натальи Термен были присланы в Союз Композиторов СССР и Лев и Наталья Термен оформляли свою поездку через Союз Композиторов. Что в дальнейшем, сыграло очень печальную роль в их судьбе - ежегодно французы присылали приглашения Льву и Наталье Термен, но первые два года они оформляли поездку, но в последний момент находились причины, по которым Лев и Наталья Термен не могли приехать на фестиваль, что служило очень неприятным сигналом.
В 1990 году Лев и Наталья Термен по приглашению шведского комитета по радио и телевидению и Электроакустической Ассоциации Швеции выступили в Стокгольме.
В 1991 году, через две недели после подачи заявления в Союз Композиторов с просьбой оформить поездку Льва и Натальи Термен на фестиваль в Бурже и в Стэнфордский университет (США), стали поступать угрозы в адрес Льва Термена и его семьи, с угрозами расстрела, которые обусловлены публикацией в газете «Совершенно секретно», которая использовала для заголовка название «Он подслушивал Кремль» и поместила фотографию Льва Термена, сделанную в Швеции.
Поездка в Бурже была сорвана – по билетам Льва и Натальи Термен уехал кто-то из Министерства культуры. Поездка в Америку состоялась.
После приезда в Москву Лев Термен долгое время не посещал комнату в коммунальной квартире, но поскольку там хранились многие важные для него вещи то, в конце концов, он был вынужден заехать туда и обнаружил, что его комната полностью разгромлена и многое пропало.
Поскольку Лев Термен долгое время там не появлялся, то можно было лишь предполагать, когда это произошло. Возможно сразу после приезда из Америки, возможно во время угроз, но совершенно определенно, что это сделали не соседи. Это сделали люди, которые знали - кого травили. Они травили великого.
Если бы Лев Термен был «обыкновенным старичком», то ничего бы не случилось. У нас в стране принято обвинять во всем советскую власть. Это наша старинная русская традиция. Но трагедия произошла во время перестройки и это заставляет задуматься. Также сложилась традиция, как только Термен начинает общаться с иностранцами, в России начинают ломать его инструменты. Именно с конца 1980-х годов начинают публиковаться странные, лживые статьи о Льве Термене и в совокупности это напоминало спланированное мероприятие.
Но главным, что занимало ум Термена в последние 10 лет его жизни, был не терменвокс. Его всерьёз увлекала проблема бессмертия. Причём он был на пороге решения этой проблемы.
О бессмертии Термен всерьёз задумался ещё в 1924 году - когда умер Ленин. Лев Сергеевич тогда не раз обращался к советскому руководству с просьбой заморозить умершего Ильича. Чтобы через некоторое время вернуть его к жизни. А в 80-е годы Термен, объясняя в интервью Булату Галееву свою идею «микроскопии времени», которая должна была вывести его на решение проблемы бессмертия, говорил так: «Красные кровяные тельца - это такие «существа» (их видно только под микроскопом), которые бывают разных пород, и они меняются в связи с возрастом человека. Обнаружено несколько сроков и периодов их смен. И в эти моменты новые «существа» воюют со старыми, отсюда возникает старение. Нужно уметь вовремя отбирать эти «существа» из донорской крови. А её нужно много! Поэтому как их отлавливать, в каком возрасте - и сказать-то никому нельзя!..»
Его идеи о бессмертии были, конечно, совершенно визионерскими. И тем меньше имели шансов быть понятыми. Ещё одна цитата: «Мы уже проводили эксперименты в Медицинской академии, с Лебединским. На животных. Кое-что уже получалось. Но чтобы изучить поведение кровяных телец, чтобы научиться их отбирать и размножать, нам была нужна сверхскоростная кинокамера на 10 000 кадров в секунду. И ещё очень высокочувствительная плёнка нужна, потому, что «существа» эти нельзя сильно освещать, они погибают от нагрева… Ведь когда мы смотрим в микроскоп, мы всё видим в увеличении во много раз. А скорость движения этих «существ» в крови остаётся той же. Нужно замедлить её во столько же раз, и тогда мы будем воспринимать их в естественном для них виде, как будто мы сами проникли в их мир. Для этого надо будет посмотреть снятую сверхскоростной камерой плёнку на обычном проекторе. Я уже пробовал кое-что и придумал даже, как их голоса услышать, которые мы обычным ухом не замечаем. Я не только кровяные тельца проверял, но и, кроме того, сперматозоиды. Все эти «существа», знаете, под микроскопом водят хороводы и поют. И в их траекториях движения - определённая закономерность. Это очень существенно…»
Эти и другие подобные слова Термена вызывали недоумение и скепсис даже у его друзей из мира науки. Не говоря уже о людях, распределявших средства… А ведь Термен никогда в жизни не потерпел ни одного поражения в реализации своих идей, если до этой реализации всё-таки доходило дело.
Термен не был ни убежденным коммунистом, ни тем более антисоветчиком, скорее его можно назвать просто патриотом. Политика, которая не отпускала его из своих объятий ни на мгновение за всю его долгую жизнь, начиная с того момента в восемнадцатом году, когда ему, служащему Красной армии, пришлось спасаться от наступавших белогвардейцев, как таковая его интересовала мало. При каждом удобном случае он принимался за любимое занятие - изобретать. Его поведение по отношению к властям можно было бы охарактеризовать, как «стопроцентный конформизм», если бы не один случай. Неожиданно для всех в марте 1991 года, в возрасте 95 лет, он становится членом КПСС. На вопрос, зачем он вступает в разваливающуюся КПСС, Лев Сергеевич отвечал: «Я обещал Ленину».
В начале 1990-х в Москве, напротив Черемушкинского рынка, в крохотной комнатушке в коммуналке жил 97-летний старичок. Однажды, в отсутствие старичка, кто-то разгромил его каморку, которая служила ему не только жильем, но и научной лабораторией: разломал инструменты, уничтожил записи. Старичок был вынужден переехать к дочери, а там вскоре умер. Преступление так и осталось нераскрытым. Но вряд ли кто-то мог быть заинтересован в разгроме лаборатории, кроме соседей по коммуналке - кому ж понравится, когда древний старичок комнату занимает, да еще и какие-то опыты непонятные ставит?
Звали этого старичка Лев Термен.
Возможно, не всем из читающих эти строки знакомо это имя. Для начала вкратце о том, что он изобрел. Термен Лев Сергеевич (1896-1993) - изобретатель, физик, музыкант. Создатель первого в мире электронного музыкального инструмента терменвокс (1919-20), одной из первых телевизионных систем дальновидения (1925-26), первой в мире ритм-машины ритмикон (1932), систем охранной сигнализации, автоматических дверей и освещения, первых и самых совершенных подслушивающих устройств и т.п. Принципы работы терменвокса использовались Терменом и при создании охранной системы, реагирующей на приближение человека к охраняемому объекту. Такой системой были оборудованы Кремль и Эрмитаж, а позднее и зарубежные музеи.
Лев Термен родился 15 августа 1896 года в Санкт-Петербурге в дворянской православной семье с французскими гугенотскими корнями, его отец был известным юристом. В 1916 году он окончил Петербургскую консерваторию по классу виолончели. А параллельно - физико-математический факультет Петроградского университета. Революция застала его младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в империи Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.
Уже в 1919 году легендарный профессор А.И. Иоффе, у которого Лев учился в университете, приглашает его возглавить лабораторию Физико-технического института. Через год молодой учёный на основе разработанного им же электроизмерительного прибора изобретает знаменитый терменвокс - инструмент, на котором можно было играть просто малейшими движениями руки в воздухе. Музыкант слегка приближает или отводит руки от антенн инструмента - изменяется ёмкость колебательного контура и, как следствие, частота звука.
Всемирно известный виртуоз игры на терменвоксе Клара Рокмор исполняет «Лебедя» Сен-Санса
В те годы он изобрел множество различных автоматических систем: автоматические двери, автоматы освещения, системы охранной сигнализации. А в 1925 году он изобретает одну из первых телевизионных систем - «дальновидение».
Лев Термен, дирижёр сэр Генри Вуд и физик сэр Оливер Лодж, Лондон, 1927 г.
В США он запатентовал терменвокс и свою систему охранной сигнализации. Разработал системы сигнализаций для тюрем Синг-Синг и Алькатрас. Организовал компании Teletouch и Theremin Studio и арендовал в Нью-Йорке на 99 лет шестиэтажное здание для музыкально-танцевальной студии. Это дало возможность создать в США торговые представительства СССР, под «крышей» которых могли работать советские разведчики.
Вскоре Термен стал очень популярным человеком в Нью-Йорке. В середине 1930-х он входил в список двадцати пяти знаменитостей мира и был членом клуба миллионеров. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Яша Хейфец, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин, Альберт Эйнштейн. В круг его знакомых входили финансовый магнат Джон Рокфеллер, будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр.
А еще Термен развелся с женой Анной Константиновой и женился на Лавинии Уильямс, танцовщице первого американского негритянского балета. Очевидно, именно этот шаг вызвал недовольство советских властей - ведь, женившись на чернокожей, Термен лишился стал персоной нон грата во многих домах и лишился значительной части своих информаторов.
Лавиния Уильямс в 1955 году
Дальше события разворачиваются и вовсе непредсказуемым для Термена образом. В Ленинграде он пытается устроиться на работу - безуспешно. Переезжает в Москву - и там для него, ученого с мировым именем, работы нет. В марте 1939 года его арестовали.
Есть две версии того, какое обвинение ему было предъявлено. Согласно первой, он обвинялся в причастности к фашистской организации, по другой - в подготовке убийства Кирова. Его вынудили дать показания, что группа астрономов из Пулковской обсерватории готовилась поместить фугас в маятник Фуко, а Термен должен был послать из США радиосигнал и взорвать фугас, как только к маятнику подойдёт Киров.
Следователя не смутило даже то, что маятник Фуко находился не в Пулковской обсерватории, а в Исаакиевском соборе. Особое Совещание при НКВД СССР приговорило Термена к восьми годам лагерей, и его отправили на Колыму.
Первое время Термен отбывал срок в Магадане, работая бригадиром строительной бригады. Однако его многочисленные рационализаторские предложения привлекли к нему внимание администрации лагеря, и уже в 1940 году он был переведён в туполевское конструкторское бюро ЦКБ-29 (в так называемую «туполевскую шарагу»), где проработал около восьми лет. Его ассистентом здесь был Сергей Павлович Королёв, который впоследствии стал знаменитым конструктором космической техники. Одним из направлений деятельности Термена и Королёва была разработка беспилотных летательных аппаратов, управляемых по радио - прообразов современных крылатых ракет.
Другая разработка Термена - подслушивающая система «Буран», считывающая с помощью отражённого инфракрасного луча вибрации стекла в окнах прослушиваемого помещения. Именно это изобретение Термена было отмечено Сталинской премией первой степени в 1947 году. Но из-за того, что лауреат на момент представления к премии был заключённым, и закрытого характера его работ, о награждении нигде публично не сообщалось.
Советский эндовибратор внутри копии Большой печати США, Национальный музей криптографии при Агентстве национальной безопасности США. Фото: Wikipedia
В 1947 году Термен был реабилитирован, но продолжил работу в закрытых конструкторских бюро в системе НКВД СССР, где занимался, в частности, разработкой подслушивающих систем. Тогда же он женился в третий раз, на Марии Гущиной. У них родились две дочери, Наталья и Елена. Наталья сегодня - одна из известнейших в мире исполнителей музыки на терменвоксе.
Лев Термен играет на терменвоксе. 1954 г.
После этого Термен, уже очень пожилой человек, не без труда устроился на работу в лабораторию при Физическом факультете МГУ. Формально числясь механиком факультета, в главном здании МГУ он проводил семинары для желающих послушать о его работах, изучить терменвокс. Но теперь его выступления, которые когда-то вызывали трепет публики в Европе и США, собирали лишь нескольких чудаков.
Термен не унывал, он продолжал работать и вообще отличался редкостным жизнелюбием. Когда в 1970-е его вторая жена Лавиния, узнав, что её Леон еще жив, начала с ним переписку, он даже предлагал ей выйти за него еще раз. Шутил о собственном бессмертии - и в доказательство предлагал прочитать его фамилию задом наперёд: «Термен - не мрёт!». И в мире о нем не забывали. В конце 80-х - начале 90-х он наконец получил возможность выезжать за границу, его приглашали на фестиваль в Бурже (Франция) и в Стэнфордский университет.
Лев Термен в Стэнфордском университете. 1991 год
По правде сказать, первоначально в мои планы совершенно не входило подробно рассказывать о невероятной судьбе нашего соотечественника, Льва Сергеевича Термена, однако, как оказалось, за три последних года в Гайд – или-как-там-его – Парке, ему посвящён всего один перепост статьи, содержащей, к тому же, недостоверную информацию о Термене (или, по крайней мере, информацию, которую семья Льва Сергеевича сочла не вполне соответствующей действительности) и краткие отсылки на его изобретения ещё в двух публикациях. Собственно, и про терменвокс я собирался упомянуть лишь вскользь, как реализацию одного из методов извлечения-синтезирования звука, поскольку этот инструмент – вовсе не клавишный. Но – передумал, даже несмотря на вероятную нечитабельность поста.
Лев Термен родился 28 августа 1896 г. в Петербурге в дворянской православной семье с французскими корнями (по-французски родовая фамилия писалась Theremin). Мать, Евгения Антоновна и отец, известный юрист Сергей Эмильевич, на образование Льва денег не жалели: Лев брал уроки игры на виолончели, для него в квартире были оборудованы физическая лаборатория и домашняя обсерватория. Первые самостоятельные опыты по электротехнике Лев Термен осуществил ещё в годы обучения в Петербургской первой мужской гимназии. Десяти лет от роду, в четвертом классе будущая знаменитость впервые выступает публично: в большом зале гимназии Лев Термен демонстрирует "резонанс типа Тесла". К специальной катушке подносилась лампочка с люминесцентным газом, и она еще на заметном удалении от катушки уже начинала светиться. Учитель физики был очень впечатлен – он «считал, что такие вещи, может, где-то и делают, но только не у нас в России». В 1916 году окончил Петербургскую консерваторию по классу виолончели, параллельно обучался на физическом и астрономическом факультетах Петербургского университета. В боевых действиях Первой мировой войны не участвовал. В 1916 году его призвали в армию и направили на ускоренную подготовку в Николаевское инженерное училище, а затем на офицерские электротехнические курсы. Революция застала его младшим офицером запасного электротехнического батальона, обслуживавшего самую мощную в империи Царскосельскую радиостанцию под Петроградом.
Фото 1918 года. Термен - справа.
В 1918 году был направлен для работы на Детскосельскую радиостанцию под Петроградом (тогда — самую мощную радиостанцию в России), позже — в военную радиолабораторию в Москве. В начале 1919 года его арестовали по делу белогвардейского заговора. К счастью, до ревтрибунала дело не дошло. Весной 1920 года Льва Сергеевича освободили. Однажды утром будущий отец советской физики Абрам Иоффе спешил на работу, в Радиологический институт. "Абрам Федорович!" - раздалось у него за спиной. Он повернулся и увидел длинную фигуру в рваном вязаном кашне и офицерской шинели без погон. Солдатские ботинки на ногах юноши явно требовали ремонта. "Здравствуйте, я Лев Термен", - представился офицерик. Термен рассказал о своих злоключениях: как заведовал электротехнической лабораторией и как в начале 1919 года был арестован по обвинению в белом заговоре. "Неужели выпустили?" - удивился Иоффе. "Самому не верится", - отвечал Лев Термен. "И что теперь?" - "Да вот, на работу не берёт никто. Говорят, контра недобитая" - весело пожаловался Термен. "Ну, этому горю легко помочь, - засмеялся Иоффе. - Мне много о вас рассказывали. Хотите лабораторию?". Термен согласился не раздумывая и стал заведующим лабораторией Физико-технического института в Петрограде, где юный физик трудился над созданием охранной сигнализации. Звук, возникавший при движении постороннего тела в зоне антенны, плавно менял свою высоту, что и навело исследователя на мысль о новом, электронном музыкальном инструменте. Том самом, который теперь известен миру как этеротон, терменвокс или просто "термен". Чудо инструмента состоит в том, что исполнитель не прикасается к нему, а лишь совершает магические движения руками вокруг антенн. Тембр инструмента отличается глубиной и певучестью. В 1921 году Термен демонстрирует свое изобретение на VIII Всероссийском электротехническом съезде. Удивлению зрителей не было предела - никаких струн и клавиш, не похожий ни на что тембр. Советские газеты с восторгом называли изобретение Термена "началом века радиомузыки" и "музыкальным трактором, идущим на смену сохе". А "Известия" дали "музыкальному трактору" имя – "терменвокс". К тому же во время съезда был принят план ГОЭЛРО, и Термен со своим уникальным электроинструментом мог стать прекрасным пропагандистом плана электрификации всей страны. Изобретение терменвокса носило двойной характер – ведь если он издаёт звуки от движения рук, то по такому же принципу может работать охранная сигнализация, реагируя на приближение посторонних.
Через несколько месяцев после съезда Термена пригласили в Кремль. В кабинете, кроме Ленина, было еще человек десять. Сначала Термен продемонстрировал высокой комиссии охранную сигнализацию. Он присоединил прибор к большой вазе с цветком, и, как только один из присутствующих приблизился к ней, раздался громкий звонок. Лев Сергеевич вспоминал: "Один из военных сказал, что так неправильно. Ленин спросил: "Почему неправильно?" А военный взял шапку теплую, надел её на голову, обернул руку и ногу шубой и на корточках стал медленно подползать к моей сигнализации. Сигнал снова получился". Присутствующие зааплодировали, Ленин был в полнейшем восторге: "Посмотрите, какие у нас военные: электричества до сих пор не знают, как же это так? ". И все же главным "героем" аудиенции стал терменвокс. Аккомпанировала на рояле секретарь Ленина Лидия Фотиева. Исполнялись "Аве Мария", ноктюрн Шопена и романс "Не искушай меня без нужды". Ленин сам попробовал сыграть на терменвоксе, и хорошо исполнил "Жаворонка" Глинки. Инструмент настолько понравился Ленину, что он дал "добро" на гастроли Термена и распорядился выдать ему бесплатный железнодорожный билет "для популяризации нового инструмента" по всей стране. В конце встречи Ленин дал Термену два совета – вступить в партию и почаще демонстрировать свой музыкальный инструмент народу. А также написал записку наркомвоенмору Льву Троцкому: "Обсудить, нельзя ли уменьшить караулы кремлевских курсантов посредством введения в Кремле электрической сигнализации? (Один инженер, Термен, показывал нам в Кремле свои опыты…)" Курсантов терменовская сигнализация не заменила, но исправно применялась в Гохране, "Эрмитаже" и банках.
В 1924 году директор физтеха Иоффе предложил Термену заняться разработкой техники для беспроводного "дальновидения". Телесценарист Александр Рохлин в книге "Так рождалось дальновидение" пишет, что в апреле 1963 года маршал Буденный рассказывал ему, как в 1926-м году смотрел "телевизор". Было это устройство строжайше засекречено и предназначалось для пограничных войск. Прежде чем отправить его на границу, решено было установить его в кабинете наркома обороны. Нарком пригласил к себе Буденного, и у них началась своеобразная игра. Техник-оператор наводил передающую камеру на посетителя, проходившего по двору наркомата, а они пытались угадать, кого показывают на экране. "Мы так возбудились, - вспоминал маршал, - что на первых порах не узнавали даже хорошо знакомых людей. Но так было только в первые минуты, а потом мы почти безошибочно стали узнавать, кого показывает оператор". Это устройство изобрёл Лев Термен. Он разработал и изготовил четыре варианта телевизионной системы, включающей в себя передающее и приемное устройства; от этой электромеханической установки оставался один шаг до настоящего электронного ТВ. Но до армии она не дошла: слишком бедной была техническая база страны. В итоге изобретателем телевидения считается эмигрировавший из России инженер Владимир Зворыкин, который изобрёл кинескоп, сделавший возможным массовое телевидение.
Летом 1927 года во Франкфурте-на-Майне собиралась международная конференция по физике и электронике. Молодой Стране Советов нужно было достойно себя представить. И Термен со своим инструментом стал козырной картой российской делегации.
В Четвертом управлении штаба РККА (разведка) решили, что талантливый инженер мог бы в Германии многое увидеть и услышать. Термена пригласили на беседу к главе военной разведки Яну Берзину, который представился ему Петерисом. Берзин объяснил собеседнику, что Германия представляет наибольшую опасность для СССР, и поставил вопросы, на которые после возвращения Термена хотел бы получить ответы.
Лев Термен сразил европейцев и докладом о терменвоксе, и концертами классической музыки для широкой публики: "небесная музыка", "голоса ангелов" - захлебывались газеты от восторга.
Лев Термен. Париж, 1927 год.
Одно за другим последовали приглашения из Берлина, Лондона, Парижа. В декабре 1927 года знаменитая парижская "Гранд-Опера", отменив вечерний спектакль, предоставила сцену Льву Термену. Сама по себе такая отмена – случай исключительный. Но впервые в истории театра даже места на галерке были распроданы за месяц вперед. Желающих послушать концерт было столько, что администрация была вынуждена вызывать дополнительные наряды полиции. Причиной такого нарушения традиций, несомненно, был успех предыдущих выступлений Термена в концертных залах Германии, включая Берлинскую филармонию, и в чопорном зале лондонского Альберт-Холла.
Тем временем Иоффе, который в это время находился в США, получил заказы от нескольких фирм на изготовление 2000 терменвоксов с тем условием, что Термен приедет в Америку курировать работы.
И вот молодой красавец Лев Термен плывет на океанском лайнере "Мажестик" в Америку. Первый концерт изобретатель дал для прессы, ученых и известных музыкантов. Успех был впечатляющий, концерты Термена прошли в Чикаго, Детройте, Филадельфии, Кливленде, Бостоне. Тысячи американцев с энтузиазмом принялись учиться игре на терменвоксе. Первое время доходы от выступлений позволяли Термену жить на широкую ногу. Он даже арендовал на 99 лет помещение в шестиэтажном доме на Западной 54-й улице в центре Нью-Йорка. Помимо личных апартаментов в нем разместились мастерская и студия. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин; утверждают, что Термин музицировал с Альбертом Эйнштейном, а в круг его знакомых входили Джон Рокфеллер, Лесли Гровс и будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр. Термен продал лицензию на изготовление терменвоксов корпорации «Дженерал электрик» и RCA (Radio Corporation of America), и с разрешения советских властей основал в Нью-Йорке фирму-студию Teletouch Corporation по производству терменвоксов.
Терменвоксы, однако, не могли обеспечить большую прибыль: играть на них мог только профессиональный музыкант, да и то лишь после долгих упражнений (даже Термена регулярно обвиняли в том, что он безбожно фальшивит). Соответственно, в Штатах было продано лишь порядка трехсот терменвоксов, а Teletouch Corporation переключилась на второе терменовское изобретение — ёмкостную сигнализацию. Только за металлодетекторы для знаменитой тюрьмы Алькатрас компания Термена получила около $10 тыс. Были заказы на подобные устройства для не менее известной тюрьмы Синг-Синг и хранилища американского золотого запаса в Форт-Ноксе, а также на разработку охранной сигнализации для оборудования американо-мексиканской границы. Береговая охрана предложила Термену разработать систему дистанционного подрыва группы мин с помощью одного кабеля. Именно это направление позволило Teletouch Corporation пережить Великую Депрессию, разразившуюся на рубеже 1930-х. В старости Термен не возражал, когда его называли американским миллионером. Но это сказка. Во всех основанных с его участием фирмах он был отнюдь не главным акционером. Американцы неплохо покупали его охранные системы, но львиную долю прибыли получали фирмы-производители и партнеры Термена.
Взять в Германию молодую жену Термену не разрешили, и она выбралась к мужу в США вместе с братом, которого командировали за рубеж как специалиста по телевидению. Но в Нью-Йорке жена Льва Термена, Екатерина Константинова, смогла найти работу лишь в пригороде и приезжала домой раз в неделю. Через полгода такой "семейной" жизни к Термену пришел молодой человек и сообщил, что они с Катей любят друг друга. А тут еще стало известно, что визитёр состоит в фашистской организации. И в советском посольстве потребовали, чтобы Термен со своей женой развелся. Что он и сделал.
Между тем, в восторженном хоре поклонников Термена стали раздаваться голоса недовольных: на концертах он безбожно фальшивит. Дело в том, что чисто играть на терменвоксе неимоверно трудно: у исполнителя нет никаких ориентиров (как, например, клавиши у рояля или струны у скрипки) и полагаться приходится исключительно на слух и мышечную память.
Исполнительского мастерства Термену явно не хватало. Здесь нужен был виртуоз. И тут судьба свела его с юной эмигранткой из России Кларой Рейзенберг (Clara Reisenberg–Rockmore, 09.03.1911 – 10.05.1998). В детстве она слыла чудо-ребенком, скрипачкой с великим будущим. Но то ли переиграла руки, то ли из-за голодного детства со скрипкой ей пришлось расстаться: мышцы не выдерживали нагрузок. А вот терменвокс оказался по рукам, и Клара быстро научилась играть на нем. Не обошлось и без бурного романа, тем более что Термен к тому времени был свободен. Красивому роману не суждено было завершиться свадьбой. Клара выбрала другого - Роберта Рокмора, адвоката и успешного импресарио, так что её музыкальная карьера была обеспечена.
CLARA ROCKMORE Le Cygne/The Swan (Camille Saint-Saëns)
В 1933 году Соединенные Штаты установили дипотношения с СССР. В Вашингтоне появилось советское посольство, а в Нью-Йорке — консульство. И обосновавшиеся под их крышей сотрудники советских спецслужб начали проявлять интерес к знаменитому соотечественнику. Методы принуждения к сотрудничеству с разведкой не отличались изысканностью и остроумием, но оказались вполне эффективными. В том же году в газетах американской компартии Daily Worker и Daily Freiheit было опубликовано письмо, якобы направленное из профашистской американской организации "Друзья новой Германии" в Берлин. Это была очевидная липа, но Термен дрогнул. Он согласился раз в неделю встречаться с "людьми в серых шляпах".
Вот текст этого письма (перевод из уголовного дела Льва Термена 1939 года):
…Термен очень ленив и желает много иметь денег, и при этом он кажется полуеврейской свиньей. Он изменил своей стране, и потому мы не можем доверять ему, несмотря на все уверения. Маленькая Катя, как называет граф Зауерман Константинову, очень глупая и много воображающая девчурка, но работает хорошо. Хотя теперь поминутно плачет, а поэтому я думаю, что было бы лучше взять её отсюда. Её можно использовать для русского перевода…
Для создания концертной программы Термен пригласил группу танцоров Афроамериканской балетной компании. Увы, добиться от них гармонии и точности не удалось, проект пришлось отложить. Но в этой труппе танцевала красавица-мулатка Лавиния Вильямс, которая покорила Льва Сергеевича не только как балерина, но и как женщина. Термен решил жениться. Ему и в голову не могло прийти, что брак с темнокожей женщиной в корне изменит его жизнь. Но, как только влюбленные зарегистрировали свой брак, перед Терменом закрылись двери многих домов в Нью-Йорке: Америка тогда ещё не знала политкорректности. Долги Термена начали расти как на дрожжах. Он вспоминал, что, несмотря на все усилия, был постоянно должен от $20 тыс. до $40 тыс. Он потерял информаторов, что вызвало серьезное недовольство советской разведки. Вдобавок скандальный брак привлек к нему внимание иммиграционной службы США. И там задались вопросом: почему Термен живет в стране больше десяти лет и остается советским гражданином, хотя без проблем мог бы стать американцем? В 1938 году Термен почувствовал очень пристальное внимание властей к своей персоне. "Серые шляпы" посоветовали возвращаться на родину.
Какое-то время Термен колебался. Он помнил о судьбе своего шурина Константинова, который в 1936 году поддался на уговоры, вернулся в Ленинград и пробыл на свободе ровно месяц. Термен говорил, что должен сделать для Родины важное изобретение, которое оправдывало бы его долгое отсутствие, что должен расплатиться с долгами. Но решающим стало другое. Как признавался он впоследствии: "По приезде за границу я думал, что я своими изобретениями... приобрету мировую известность, положение и деньги, но этого достичь не сумел. По сути, до дня моего отъезда в Советский Союз я оставался мелким хозяйчиком кустарной мастерской. В таком положении мне в дальнейшем оставаться не хотелось". Последним препятствием к отъезду была Лавиния: он говорил, что не может ехать без неё. Но потом поверил обещаниям чекистов доставить ее в СССР и согласился пропасть "без вести".
15 сентября 1938 года, заранее оформив доверенность на имя совладельца компании Teletouch Боба Зинмана распоряжаться его имуществом, патентными и финансовыми делами "в связи с тем, что я намерен уехать из штата Нью-Йорк", Термен исчезает. Под видом помощника капитана он поднялся на советское судно "Старый большевик". Трюмы корабля были набиты лабораторными приборами Термена общим весом три тонны.
В то время это был стандартный способ переброски людей. В каюте капитана была потайная дверь в каморку, где умещалась только узкая койка. Еду капитану приносили в каюту, и солидных порций вполне хватало на двоих. На время пограничного и таможенного досмотра потайных пассажиров перемещали в более укромные места вроде угольных ям.
Лавинию следующим рейсом к нему не привезли. Больше супруги друг друга не видели. Лавиния Уильямс неустанно добивалась разрешения на въезд к мужу в СССР. В 1944 году она подала официальное прошение в советское консульство в Нью-Йорке. Консульство её просьбу поддержало, не было возражений и у разведки. Однако на пути Термен-Пул Грейс Вильямовны, как её именовали в советских документах, стеной стал МИД СССР. Член коллегии министерства Петр Струнников вынес следующее решение: "Министерство иностранных дел Союза ССР считает целесообразным ходатайство о приеме в гражданство СССР Термен Грейс отклонить ввиду того, что она родственно с Советским Союзом не связана и полезной для нашей страны быть не может".
А Термен до конца дней хранил свидетельство о браке, выданное российским посольством в Америке.
Лев Сергеевич не нашел работы в Ленинграде. Стал часто ездить в Москву, обивать пороги разных организаций, в том числе, подписавших ему в свое время командировку. Быстро надоел чиновникам: без жилья, с кораблем у причала, гружёным какими-то приборами. Да еще с никому не нужными зарубежными контактами за плечами. В очередной его приезд в Москву, без всяких объяснений, 10 марта 1939 года сотрудники НКВД отвезли Термена в Бутырскую тюрьму.
Термен всё отрицал, не путался в показаниях и стойко перенес пытку бессонницей, когда допросы продолжались без перерыва более суток, и, что удивительно, не дал обличительных показаний ни на кого из знакомых в СССР. Сами следователи ничего существенного собрать на него не смогли, и в итоге он был обвинён в причастности к фашистской организации – пригодилось сфабрикованное советской разведкой письмо, процитированное выше. Лев Термен получил 8 лет лагерей, которые ему предстояло отбывать на золотых приисках.
Из обвинительного заключения по делу Льва Термена:
...Имевшимися материалами Термен Лев Сергеевич изобличался как участник фашистской организации, на основании чего 10 марта 1939 года он был арестован... В причастности к фашистской организации виновным себя не признал, но изобличается показаниями Константинова А. П. и материалами, помещенными в коммунистической американской газете "Дейли Вокер".
На основании изложенного Термен Лев Сергеевич, 1895 года рождения, уроженец г. Ленинграда, русский, бывший дворянин, беспартийный, инженер-физик, ранее не судим, обвиняется в том, что:
— в 1927 году выехал в заграничную командировку в Германию и, не желая возвращаться в СССР, с помощью представителей немецкой фирмы "Мигос" получил визу на въезд в САСШ, куда переехал на жительство в 1928 году;
— будучи в Америке, Термен для реализации своих изобретений организовал ряд акционерных обществ с привлечением в них американских капиталистов Моргенштерна, Зинмана, Ашера и Зукермана, сам же занимал в них пост вице-президента;
— за время пребывания в Америке Термен продал ряд своих изобретений американской полиции и департаменту юстиции;
— имел тесную связь с немецким разведчиком Маркусом, пользовался его поддержкой при продвижении своих изобретений.
Показаниями Константинова А. П. и материалами, помещенными в американской коммунистической газете "Деле Вокер" (так в документе.), изобличается как участник фашистской организации, т. е. в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58 п. 1а, 58 п. 4 УК РСФСР.
Настоящее дело следственным производством закончено и подлежит рассмотрению Особым Совещанием при НКВД СССР.
Впрочем, по другой версии, которая фигурирует почти во всех статьях о Термене, и в том числе в интервью его дочери, изобретателя осудили за то, что он якобы планировал убийство Кирова. Согласно этой версии Киров (убитый 1 декабря 1934 года) собирался посетить Пулковскую обсерваторию. Астрономы заложили фугас в маятник Фуко. А Термен радиосигналом из США должен был взорвать его, как только Киров подойдет к маятнику. Пикантность ситуации заключается не только в экзотическом способе убийства, но и в том, что в то время маятник Фуко находился не в Пулково, а в Исаакиевском соборе (в нём располагался музей религии и атеизма, а маятник наглядно доказывал факт вращения Земли). СССР в то время был закрытой страной, никакой информации о Термене в США не поступало, и там до конца 60-х годов он считался умершим. В энциклопедических справочниках рядом с его фамилией стояли даты (1896—1938).
Подчиненным осуждённого Термена оказался сын заместителя наркома внутренних дел Меркулова, Рем (позже - профессор, зам. зав. кафедрой Московского государственного технического университета, МАМИ). Вот что он рассказывал:
В 1942 году меня направили на работу в одну из исследовательских организаций НКВД, находившуюся в Свердловске... Это был крупный научно-исследовательский центр с хорошим коллективом, с производством малыми сериями специальной аппаратуры. …Моим начальником был Лев Сергеевич Термен — подтянутый, аккуратно одетый, с галстуком и в пиджаке средних лет человек. В большой комнате, заставленной большим количеством аппаратуры, под его началом работало несколько офицеров-радиотехников. Но на службу мы всегда ходили в гражданском.
Работали мы над созданием различных устройств — в первую очередь для целей разведки. Широко использовались наши миниатюрные по тем временам передатчики. Работали мы под иностранцев — все компоненты аппаратуры мы ставили американские, с тем чтобы при провале агентуры нельзя было по аппаратуре определить ее принадлежность. Тут был интересный эпизод. Аккумуляторные батареи часто давали течь. Нужны были специальные резиновые контейнеры, но быстро изготовить их не удалось. Я предложил использовать презервативы, Термен одобрил. В аптеке, где по перечислению закупали презервативы для НКВД, у продавщиц глаза полезли на лоб.
Изготавливали мы радиовзрыватели для совершения терактов в тылу врага. А еще впервые в СССР, а может быть, и в мире был разработан взрыватель для авиационной бомбы, который обеспечивал взрыв на высоте около двух метров над поверхностью земли. При этом существенно увеличивалась поражающая способность бомбы. В этой системе использовался принцип терменвокса: при приближении к земле менялся тон сигнала в головке бомбы, что при определенных условиях приводило к взрыву. К сожалению, интересная идея не вышла в серию: слишком сложной она показалась руководителям производств.
Триумфом Льва Сергеевича на новом поприще стала операция "Златоуст". 9 февраля 1945 года приглашённому на празднование 20-летия пионерского лагеря "Артек" послу США Авереллу Гарриману было подарено деревянное панно, изготовленное из ценных пород дерева (сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, парротии персидской, красного и чёрного дерева, чёрной ольхи), с изображением герба Соединённых Штатов. Изумленный Гарриман задал вопрос вслух: "Куда мне его девать? Где держать? Я же не могу оторвать от него глаз!" На что личный переводчик Сталина Бережков, как бы невзначай дал ему совет: "Да повесьте у себя в рабочем кабинете..." В панно было вмонтировано разработанное Терменом подслушивающее устройство, позволившее годами прослушивать разговоры в рабочем кабинете посла. Панно повесили в рабочем кабинете посла, после чего американские спецслужбы потеряли покой: началась загадочная утечка информации. Только 7 лет спустя они обнаружили внутри подарка пионеров загадочный полый металлический цилиндр с мембраной и торчащим из нее штырьком, после чего еще полтора года разгадывали его тайну. Не было ни источников питания, ни проводов, ни радиопередатчиков. Секрет заключался в следующем: на панно из дома напротив направлялся высокочастотный импульс. Мембрана цилиндра, колебавшаяся в такт речи, через стержень-антенну отражала его назад, на приёмной стороне сигнал демодулировался. В настоящее время "Златоуст" хранится в музее ЦРУ в Лэнгли.
В дальнейшем Термен занимался усовершенствованием устройства, использованного в операции "Златоуст". Новое устройство для прослушивания называлось "Буран", за которое в 1947 году он был по представлению Берии удостоен Сталинской премии первой степени (говорят, что Сталин собственноручно исправил степень со второй на первую), а также был выпущен на волю - впрочем, 8 лет, на которые его осудили, как раз истекли в 1947 году. Более того, Термен пересидел лишних 4 месяца. Вместо полагавшихся к премии 100 тыс. рублей ему выделили двухкомнатную квартиру в только что отстроенном доме на Калужской площади с полной обстановкой. Его дочь Елена вспоминала, что и много лет спустя на мебели оставались бирочки с инвентарными номерами.
После освобождения Термен продолжал работать в той же "шарашке" уже в качестве вольнонаемного. Он совершенствовал свою систему прослушивания.
"Буран" позволял с расстояния 300-500 метров регистрировать колебания оконного стекла в помещениях, в которых разговаривали люди, и преобразовывать эти колебания в звуки.
Таким образом, с большого расстояния можно было услышать всё, о чём говорили за стеклом, и никаких дополнительных "жучков" в самом помещении, как это было в операции "Златоуст", не требовалось.
Сейчас та же самая идея реализуется на основе сканирования стёкол лазером. Идея использовать для этого лазер принадлежит Петру Леонидовичу Капице, и тоже отмечена, но не Сталинской, а Ленинской премией.
В том же 1947 году Термен женился на Марии Гущиной — самой красивой девушке, работавшей в его организации, которая была моложе его на четверть века. Вскоре родилась двойня — девочки Елена и Наталья. С формальной точки зрения Термен стал двоеженцем: Лавиния Уильямс, ставшая женой Термена во время его жизни в США, продолжала ею оставаться.
Кроме стекол, он изучал другие элементы конструкций зданий с целью использования их в качестве своеобразных микрофонных мембран. Здесь у него все шло успешно, пока в электронике не появилась новая элементная база — транзисторы. Так быстро, как требовало начальство, Термен перестроиться не мог. Ещё тяжелее ему пришлось, когда при Хрущёве в КГБ началась кадровая чехарда. С новыми начальниками и кураторами технических служб он, как признавался потом, найти общий язык уже не смог. По его собственной версии, причиной стала входившая в моду околонаучная бесовщина: НЛО, левитация, экстрасенсорика. Ему якобы предложили изучить материалы об этих явлениях и дать свои предложения. Термен немедленно ответил, что все это чушь. Затем его попросили изучить информацию из западной прессы о передаче мыслей на расстоянии и сделать что-то подобное для нашей нелегальной разведки. И он понял, что пришло время уходить на пенсию.
Но Лев Сергеевич, верный своему девизу "Термен - не мрёт!" (так читается его фамилия наоборот), устроился на работу в Институт звукозаписи и взялся еще за пару работ по совместительству, чтобы семья не заметила потери в зарплате. А в 1965 году, когда Институт звукозаписи закрыли, Термен перешел на работу в Московскую консерваторию. Он совершенствовал терменвоксы, дорабатывал другие задумки.
В 1967 г. в СССР с культурной делегацией приехала ученица Термена и его бывшая любовь, Клара Рокмор. После репетиции она вышла из консерватории, и вдруг: рядом мелькнул седой человечек в сереньком советском плаще и продуктовой авоськой в руках. Но эту походку, эту безукоризненную осанку ни с чем не перепутаешь. "Лев Сергеевич!" - закричала она, боясь, что он опять исчезнет - на этот раз навсегда. Лев Термен остановился и обернулся. Оба на некоторое время онемели, а потом наперебой начали рассказывать друг другу события последних десятилетий.
Через два месяца после отъезда Клары Термен получил письмо из Штатов - от Лавинии. Она писала, что у нее все хорошо, что она замужем, что у нее две очаровательные дочки. Переписка между Терменом и Лавинией длилась 30 лет. Но в 1990 году Лавиния вдруг престала писать. В 1991-м Лев Сергеевич поехал в Америку и написал бывшей жене письмо. Он назначил ей встречу в том самом доме, где они когда-то были счастливы. Но тщетно: Лавиния так и не пришла.
До самой своей смерти (в 1993 году) Лев Термен продолжал искать Лавинию - он не мог смириться с мыслью, что пережил ее.
Ничто не нарушало размеренной жизни старика до тех пор, пока в том же 1967 году корреспондент "Нью-Йорк Таймс", готовивший репортаж о Московской консерватории, не узнал, что великий Термен жив.
Это сенсационное известие в Америке восприняли как воскрешение из мертвых: во всех американских энциклопедиях было указано, что Термен умер в 1938 году. На имя Льва Сергеевича хлынул поток писем от его заокеанских друзей, с ним пытались встретиться репортеры из различных газет и телекомпаний. Консерваторское начальство, испугавшись такого интереса к скромной персоне механика, попросту его уволило. А всю аппаратуру выкинули на помойку.
После появления этой статьи он год не мог найти себе службу. Последующие же два года провел в Центральном архиве звукозаписи. И все же проблеск был не за горами. Как-то Лев Сергеевич встретился со своим соучеником по гимназии С. Ржевкиным, заведующим кафедрой акустики МГУ. И Термен снова оказался в лаборатории, имея возможность экспериментировать. Но это длилось недолго. В 1977 году умер Ржевкин и лабораторию сразу отобрали.
Когда открылась вакансия на кафедре физики моря МГУ, Термен в который раз создает новую лабораторию.
Он был очень общительным и жизнерадостным человеком, не потерявшим интереса к людям. В восьмидесятые годы, помимо работы, он читал лекции, выступал со своими инструментами, играл в концертах. Термен продолжал трудиться в прежнем темпе, иногда с ностальгией вспоминая о "шарашке", где работать было лучше всего: хоть круглые сутки, и всё под рукой. Не в последнюю очередь его работоспособность базировалась на разработанной им системе питания. Его порции были втрое меньше обычных, и, сколько бы его ни уговаривали дома или в гостях, он непременно отвечал: "Мой желудочек маленький и изящненький". Всю необходимую энергию он черпал из сахарного песка, съедая его до килограмма в день. Посыпал кашу сантиметровым слоем песка, съедал его вместе с верхним слоем каши и насыпал новый слой сахара. На его рабочем столе всегда стояла сахарница, из которой он "подзаряжался".
Проблемы долголетия волновали его и как изобретателя. Он придумал систему для очистки и омоложения крови и отправился в ЦК. То, что случилось на Старой площади, потрясло Термена до глубины души. "Там сказали,— рассказывал он,— что нам нужно прокормить население, а не продлять ему жизнь".
В 1989 году Термен вместе с дочерью Натальей Термен совершил поездку на фестиваль в Бурже (Франция). В 1991 году вместе с дочерью Натальей и внучкой Ольгой Термен посетил США по приглашению Стэнфордского университета. И там встретился с Кларой Рокмор. Клара долго не соглашалась на неё - годы, мол, не красят женщину.
Ай, Кларёнок, ну какой наш возраст! - сказал 95-летний Термен.
Ниже – трейлер британского документального фильма "Leon Theremin: An Electronic Odyssey", 1993 год, режиссер Стивен Мартин, в съёмках участвовали Лев Термен, Клара Рокмор, Роберт Муг, Лидия Кавина, Брайан Уилсон; этот фильм ни разу (!) не демонстрировался на отечественном ТВ.
В 1989 году в Москве состоялась встреча двух родоначальников электронной музыки Льва Сергеевича Термена и английского музыканта Брайана Ино.
В марте 1991 года, в возрасте 95 лет, он вступил в КПСС. На вопрос, зачем он вступает в разваливающуюся партию, Термен отвечал: "Я обещал Ленину".
После Америки он съездил еще в Нидерланды на фестиваль "Шенберг - Кандинский", а, вернувшись в Москву, застал в своей комнате в коммуналке полный разгром - поломанную мебель, разбитую аппаратуру, растоптанные записи. Дочь забрала Льва Сергеевича к себе. Но жизненные силы его иссякли, и через несколько месяцев, 3 ноября 1993 года, Термен умер.
Теперь – собственно про Терменвокс, что означает "голос Термена".
Это был первый музыкальный инструмент, если не считать нескольких малоудачных опытов, в котором не было никаких вращающихся деталей - колебания рождались электроникой, и это был – совершенно необычный инструмент. Во-первых, он очень прост по устройству. Даже в те времена, когда не существовало не то, что полупроводниковых диодов и транзисторов, а даже миниатюрных пальчиковых радиоламп, а были большие электронные лампы размером не меньше осветительных, весь инструмент умещался в небольшом корпусе, стоящем на ножках. Во-вторых, он, отвечая своему названию, на самом деле обладал поющим голосом - как угодно гибким, к тому же и вибрирующим, как человеческий голос. И, в-третьих, что было для слушателей удивительнее всего, музыкант во время исполнения вовсе не прикасался к инструменту. Не было ни клавиш, ни струн, ни вентилей, ни клапанов - словом, ничего такого, что могло бы напомнить хоть какие-то привычные инструменты. Это было похоже на иллюзионный аттракцион, тем более что и подобие волшебной палочки присутствовало: из ящика торчал вверх металлический стержень, а музыкант выделывал рукой рядом с ним какие-то магические пассы.
В основе Терменвокса лежит колебательный контур, который в простейшем виде состоит из конденсатора и катушки, соединённых между собой проводниками. Если на такое элементарное устройство подать напряжение, в контуре возникнут колебания. Затем их можно усилить с помощью электронных ламп. В зависимости от индуктивности катушки, емкости конденсатора и общего сопротивления всей цепи частота колебаний получается разная. Для изменения частоты достаточно варьировать параметры только одного элемента, скажем, менять емкость конденсатора. Термен установил в своем инструменте два генератора колебаний. И тот, и другой вырабатывали колебания высокой частоты, лежащей за пределами слышимости. С генераторов колебания поступали в детектор, который, сравнивая обе частоты, выделял разницу. А разница уже была слышимой. Она усиливалась и подавалась на динамики.
Предположим, в исходном состоянии оба генератора дают 100 кГц. Никакой разницы нет, детектор ничего не выделяет, инструмент молчит. Если у одного из генераторов увеличить частоту колебаний, допустим, до 102 кГц, то появится разница – 2 кГц. Детектор выделит ее, и мы услышим звук. Чем больше разница, тем звук выше, и наоборот. Значит, всё сводится к изменению во время игры числа колебаний одного из высокочастотных генераторов, а для этого можно изменять параметры любого из элементов колебательного контура. В данном случае был выбран конденсатор. Любой конденсатор состоит из двух обкладок; от формы, размеров обкладок и расстояния между ними зависит ёмкость конденсатора. Если как-то влиять хотя бы на одну из обкладок, ёмкость будет изменяться. И Термен приходит к остроумнейшему решению: тот самый стержень, что торчит из корпуса инструмента, является как бы продолжением обкладки. Остальное само собой разумеется: приближая руку к стержню или удаляя от него, музыкант плавно менял ёмкость этого своеобразного конденсатора и таким образом управлял генератором колебаний. Вибрируя при этом ладонью, музыкант заставлял вибрировать и голос инструмента.
Может возникнуть вопрос: а для чего нужно применять два генератора высокой частоты, а затем смешивать колебания и получать разницу? Не проще ли установить один генератор, который сразу давал бы звуковую частоту? Дело в том, что низкочастотный генератор не мог бы управляться способом, применённым Терменом. Кстати, во многих радиоустройствах, например в обычном радиоприемнике, происходит в принципе то же самое, что в терменвоксе: колебания звуковой частоты выделяются из высокочастотных. Надо было как-то регулировать громкость звучания. Термен решил эту задачу тоже весьма оригинально. Между детектором и выходным усилителем размещался предварительный усилитель, устроенный так, что им можно было управлять так же, как и высотой звука, то есть расстоянием между рукой и металлическим полукольцом, вделанным в инструмент сбоку. Правой рукой музыкант воспроизводил мелодию, а левой одновременно же управлял громкостью.
Но все это вовсе не означает, что терменвокс был лишен недостатков. Интерес к нему объяснялся не столько его музыкальными возможностями, сколько крайней необычностью. Публика ходила слушать терменвокс примерно так, как идут в кунсткамеру посмотреть на какую-нибудь диковинку. И только редкие исполнители, в совершенстве овладевшие терменвоксом, покоряли публику музыкой и заставляли ее забыть о необычности этого инструмента. Инструменту были доступны только протяжные певучие мелодии, а все попытки сыграть быстрые произведения кончались неудачей: переходы между звуками получались смазанными, а сами звуки - не всегда верными по высоте. И уж вовсе недостижим был для терменвокса прием стаккато, при котором звуки должны получаться отрывистыми, короткими и четкими. Играть на терменвоксе было трудно. Мало того, что отсутствовали конкретные органы управления вроде клавиш или грифа, еще и манипуляции кистью осложнялись тем, что вслед за ней двигалась вся рука, да и тело свое музыкант не мог же держать в абсолютной окаменелости. Малейшая неточность, неверное движение - и высота звука получалась уже не та, что ожидалась.
Все это привело к тому, что интерес к терменвоксу стал постепенно спадать. Многие любители, самостоятельно сделавшие инструмент, так и не научились играть на нем. В настоящее время, производством этих удивительных инструментов занимаются лишь несколько производителей, среди которых ведущую роль играет компания Moog Music. Модель Moog Etherwave Standard Theremin существует в двух модификациях: Etherwave Kit, набор для самостоятельной сборки, состоящий из корпуса светлого цвета, 2-х антенн, печатной латы, крепёжных деталей и набора радиоэлементов, и Etherwave Assembled, собранный терменвокс. Модели имеют широту диапазона в 5 октав и 4 элемента управления помимо антенн: регулятор громкости, регулятор высоты тона, регулятор формы волны (плавно изменяет форму волны от пилообразной до прямоугольной), регулятор яркости (управляет частотой среза высоких частот фильтром).
Джимми Пейдж (James Patrick Page , 09.01.1944) пользовался терменвоксом в живых концертах, особенно часто – для исполнения соло в Whole Lotta Love , но не только в ней:
JIMMY PAGE & ROBERT PLANT Shake My Tree (David Coverdale/Jimmy Page) 1993/1995
Если жаль терять драгоценное время – смотрите с отметки 3:55
Жан-Мишель Жарр (Jean Michel André Jarre, 24.08.1948) использовал терменвокс в записи своего альбома Oxygene 7-13, а необычная атмосфера композиции Oxygene 10 полностью построена на звучании терменвокса.
JEAN MICHEL JARRE Oxygene 10 (Jean Michel Jarre) 1997
После выхода этого альбома Жарр постоянно использует терменвокс в концертах и демонстрационных выступлениях.
Джо Бонамасса (Joe Bonamassa, 08.05.1977), видимо, не желает отставать от Пейджа, ниже - соло с терменвоксом, то ли из The Ballad of John Henry , то ли – из Just Got Paid :
JOE BONAMASSA 2012
Многие интернет-ссылки на терменвокс содержат не вполне верную информацию о том, что инструмент звучит в хите The Beach Boys Good Vibrations . Дело всё в том, что странные электронные звуки принадлежат родственнику терменвокса, таннерину , модифицированному терменвоксу, созданного джазовым тромбонистом Полом Таннером (Paul Tanner, 15.10.1917) и первый раз прозвучавшему в I Just Wasn " t Made for These Times . Таннер нанёс для удобства исполнения разметку типа фортепианной клавиатуры и главное – изменил контроль звучания – взмахи руками сменили движения слайда по горизонтальной металлической планке.
THE BEACH BOYS Good Vibrations (Brian Wilson/ Mike Love) 1966
Источники второй части :
http://arbuz.uz/x_revich_termen.html Юрий Ревич. "Я обещал Ленину…"
http://kommersant.ru/doc/64434 ПЕТР Ъ-ПОСПЕЛОВ Бессмертный голос Термена
Елена Петрушанская. Терменвопль
http://chtoby-pomnili.com/page.php?id=615 Материалы сайта семьи Термен
Мартин Веннард. Жизнь Льва Термена: Ленин, шпионаж и электронная музыка.
А.М. Рохлин. Так рождалось дальновидение.
Алексей Королёв, Олена Дрозд-Королёва. Биография Льва Термена
В следующей многочастной серии электроклавиш: орган всея рок-н-ролла Hammond, Джимми Смит, Билли Престон, Грег Роли, Джон Лорд (много Лорда), Кит Эмерсон (много Эмерсона), кабинет Лесли, туча роликов, даже не подумаю сокращать то, что накопал.
