В. И. Ленин
ГОСУДАРСТВО И РЕВОЛЮЦИЯ
Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции
Предисловие к первому изданию
Вопрос о государстве приобретает в настоящее время особенную важность и в теоретическом и в практически-политическом отношениях. Империалистская война чрезвычайно ускорила и обострила процесс превращения монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм. Чудовищное угнетение трудящихся масс государством, которое теснее и теснее сливается с всесильными союзами капиталистов, становится все чудовищнее. Передовые страны превращаются - мы говорим о «тыле» их - в военно-каторжные тюрьмы для рабочих.
Неслыханные ужасы и бедствия затягивающейся войны делают положение масс невыносимым, усиливают возмущение их. Явно нарастает международная пролетарская революция. Вопрос об отношении ее к государству приобретает практическое значение.
Накопленные десятилетиями сравнительно мирного развития элементы оппортунизма создали господствующее в официальных социалистических партиях всего мира течение социал-шовинизма. Это течение (Плеханов, Потресов, Брешковская, Рубанович, затем в чуточку прикрытой форме гг. Церетели, Чернов и К° в России; Шейдеман, Легин, Давид и пр. в Германии; Ренодель, Гед, Вандервельд во Франции и Бельгии; Гайндман и фабианцы в Англии и т. д. и т. д.), социализм на словах, шовинизм на деле, отличается подлым лакейским приспособлением «вождей социализма» к интересам не только «своей» национальной буржуазии, но именно «своего» государства, ибо большинство так называемых великих держав давно эксплуатирует и порабощает целый ряд мелких и слабых народностей. А империалистская война является как раз войной за раздел и передел этого рода добычи. Борьба за высвобождение трудящихся масс из-под влияния буржуазии вообще, и империалистской буржуазии в особенности, невозможна без борьбы с оппортунистическими предрассудками насчет «государства».
Мы рассматриваем сначала учение Маркса и Энгельса о государстве, останавливаясь особенно подробно на забытых или подвергшихся оппортунистическому искажению сторонах этого учения. Мы разберем затем специально главного представителя этих искажений, Карла Каутского, наиболее известного вождя второго Интернационала (1889-1914 гг.), который потерпел такое жалкое банкротство во время настоящей войны. Мы подведем, наконец, главные итоги опыта русских революций 1905 и особенно 1917-го года. Эта последняя, видимо, заканчивает в настоящее время (начало августа 1917 г.) первую полосу своего развития, но вся эта революция вообще может быть понята лишь как одно из звеньев в цепи социалистических пролетарских революций, вызываемых империалистской войной. Вопрос об отношении социалистической революции пролетариата к государству приобретает таким образом не только практически-политическое значение, но и самое злободневное значение, как вопрос о разъяснении массам того, что они должны будут делать, для своего освобождения от ига капитала, в ближайшем будущем.
Август 1917 г.
Предисловие ко второму изданию
Настоящее, второе, издание печатается почти без перемен. Добавлен только параграф 3-й к главе 11-й.
КЛАССОВОЕ ОБЩЕСТВО И ГОСУДАРСТВО
1. Государство - продукт непримиримости классовых противоречий
С учением Маркса происходит теперь то, что не раз бывало в истории с учениями революционных мыслителей и вождей угнетенных классов в их борьбе за освобождение. Угнетающие классы при жизни великих революционеров платили им постоянными преследованиями, встречали их учение самой дикой злобой, самой бешеной ненавистью, самым бесшабашным походом лжи и клеветы. После их смерти делаются попытки превратить их в безвредные иконы, так сказать, канонизировать их, предоставить известную славу их имени для «утешения» угнетенных классов и для одурачения их, выхолащивая содержание революционного учения, притупляя его революционное острие, опошляя его. На такой «обработке» марксизма сходятся сейчас буржуазия и оппортунисты внутри рабочего движения. Забывают, оттирают, искажают революционную сторону учения, его революционную душу. Выдвигают на первый план, прославляют то, что приемлемо или что кажется приемлемым для буржуазии. Все социал-шовинисты нынче «марксисты», не шутите! И все чаще немецкие буржуазные ученые, вчерашние специалисты по истреблению марксизма, говорят о «национально-немецком» Марксе, который будто бы воспитал так великолепно организованные для ведения грабительской войны союзы рабочих!
При таком положении дела, при неслыханной распространенности искажений марксизма, наша задача состоит прежде всего в восстановлении истинного учения Маркса о государстве. Для этого необходимо приведение целого ряда длинных цитат из собственных сочинений Маркса и Энгельса. Конечно, длинные цитаты сделают изложение тяжеловесным и нисколько не посодействуют его популярности. Но обойтись без них совершенно невозможно. Все, или по крайней мере все решающие, места из сочинений Маркса и Энгельса по вопросу о государстве должны быть непременно приведены в возможно более полном виде, чтобы читатель мог составить себе самостоятельное представление о совокупности взглядов основоположников научного социализма и о развитии этих взглядов, а также чтобы искажение их господствующим ныне «каутскианством» было доказано документально и показано наглядно.
Начнем с самого распространенного сочинения Фр. Энгельса: «Происхождение семьи, частной собственности и государства», которое в 1894 году вышло в Штутгарте уже 6-ым изданием. Нам придется переводить цитаты с немецких оригиналов, потому что русские переводы, при всей их многочисленности, большей частью либо неполны, либо сделаны крайне неудовлетворительно.
«Государство - говорит Энгельс, подводя итоги своему историческому анализу, - никоим образом не представляет из себя силы, извне навязанной обществу. Государство не есть также «действительность нравственной идеи», «образ и действительность разума», как утверждает Гегель. Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общества в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство» (стр. 177-178 шестого немецкого издания).
Здесь с полной ясностью выражена основная идея марксизма по вопросу об исторической роли и о значении государства. Государство есть продукт и проявление» непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены. И наоборот: существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы.
Именно по этому важнейшему и коренному пункту начинается искажение марксизма, идущее по двум главным линиям.
С одной стороны, буржуазные и особенно мелкобуржуазные идеологи, - вынужденные под давлением бесспорных исторических фактов признать, что государство есть только там, где есть классовые противоречия и классовая борьба, - «подправляют» Маркса таким образом, что государство выходит органом примирения классов. По Марксу, государство не могло бы ни возникнуть, ни держаться, если бы возможно было примирение классов. У мещанских и филистерских профессоров и публицистов выходит, - сплошь и рядом при благожелательных ссылках на Маркса! - что государство как раз примиряет классы. По Марксу, государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание «порядка», который узаконяет и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов. По мнению мелкобуржуазных политиков, порядок есть именно примирение классов, а не угнетение одного класса другим; умерять столкновение - значит примирять, а не отнимать у угнетенных классов определенные средства и способы борьбы за свержение угнетателей.
Например, все эсеры (социалисты-революционеры) и меньшевики в революции 1917 года, когда вопрос о значении и роли государства как раз встал во всем своем величии, встал практически, как вопрос немедленного действия и притом действия в массовом масштабе, - все скатились сразу и целиком к мелкобуржуазной теории «примирения» классов «государством». Бесчисленные резолюции и статьи политиков обеих этих партий насквозь пропитаны этой мещанской и филистерской теорией «примирения». Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять. Отношение к государству - одно из самых наглядных проявлений того, что наши эсеры и меньшевики вовсе не социалисты (что мы, большевики, всегда доказывали), а мелкобуржуазные демократы с почти-социалистической фразеологией.
Государство и революция - произведение В.И.Ленина об учении марксизма о государстве и задачах пролетариата в революции.
В настоящее время вопрос о государстве приобретает своё значение. Империалистическая война ускорила данный вопрос. Угнетение трудящихся масс становится всё чудовищнее. «Передовые» страны превращаются в тюрьмы для них. Нарастает международная пролетарская революция. Нарастают оппортунистические течения в левых партиях. И борьба с буржуазией невозможна без борьбы с этими течениями. При изучении теорий Маркса и Энгельса необходимо уделить особое внимание на места искажённые ревизионистами. Наглядный тому пример – искажения Карла Каутского. И революция и – лишь начала цепи революции целью которых, является избавление от власти капитала.
При жизни революционеров, угнетённые массы встречали их учения с дикой злобой, вследствие своей рабской психологии. А после их смерти эксплуататорские классы пытались сделать из усопших революционеров иконы для утешения угнетённых классов и подавления их сопротивления. К таким методам приходили и оппортунисты внутри рабочего движения. При таких условиях стоит задача – восстановление искажённого марксизма. Затем Ленин изъяснил роль государства, приводя цитату Энгельса. По его мнению, государство возникает вследствие неразрешимых классовых противоречий. Тем не менее, государство не может эти противоречия разрешить, даже напротив. Буржуазные идеологи признают, что государство под предлогом разрешения этих противоречий только подавляют классовую борьбу. Государство не могло бы возникнуть при возможности примирения классов. Государство – орган угнетения одним классом других. Создавая «порядок», оно лишь усмиряет классовую борьбу.
Государство, по сравнению с другими социальными институтами отличается, отделением подданных государства и территориальном делении, а также государственная власть является аппаратом принуждения. По мнению Энгельса, государственная сила заключается в вооружённых отрядах людей имеющих в своём распоряжении тюрьмы и прочее. Постоянное войско и полиция – основное орудие государственной власти. С утратой этих ресурсов государство пытается их возобновить.
Со временем, одних вооружённых людей и тюрем становится мало для удержания власти. Создаются специальные законы, гласящие о неприкосновенности чиновников с целью укрепления господствующего класса. В настоящее время господство банков и империализма развили власть капитала. Всевластие богатства не зависит от оболочки капитализма. И ни какая смена лиц, партий в буржуазной республике не приведёт к колебанию буржуазной власти. Но оппортунисты все ещё ждут большего от избирательного права. Таким образом, с исчезновением классов исчезнет и государство.
Пролетариат, беря власть в свои руки, превращает средства производства в государственную собственность. Тем самым уничтожает все классовые различия. Когда государство становится представителем всего общества, оно делает себя излишним. Буржуазное государство не отмирает, а уничтожается пролетариатом и революцией. А «отмирает» уже пролетарское государство, ввиду своей ненужности. Подавление пролетариата буржуазией должно сменится подавлением буржуазии пролетариатом. Именно в этом заключается уничтожение буржуазного государства. А с отмиранием государства исчезнет и демократия. Буржуазная власть сменится диктатурой пролетариата. Эта смена не может произойти без насильственной революции.
Первые марксистские произведения относятся к , то бишь Манифест коммунистической партии и Нищета философии. Помимо изложения принципов марксизма, в них описывалась революционная ситуация тогдашнего времени. Маркс поставил задачу уничтожения классового неравенства, политической власти и частной собственности. А также становления пролетариата на роль господствующего класса путём революции. После этого пролетариат должен вырвать весь капитал у буржуазии и превратить его в государственную собственность. Государство должно стать господствующим классом пролетариата. Пролетариату не нужно государство, как бы не возражали этому оппортунисты, потому как государство служит для подавления какого-либо класса. Пролетариату нужно государство лишь для полного уничтожения эксплуатации и на подавление буржуазии. Соглашение между классами невозможно. Свержение буржуазии возможно только со стороны пролетариата. Марксизм воспитывает пролетариат с целью его мобилизации на путь социализма.
Революция выполняет свою роль методически. Сначала она доводит до совершенства парламентскую власть, чтоб в нужный момент её свергнуть. Затем доводит до совершенства исполнительную власть, чтоб сконцентрировать против неё все силы разрушения. Тогда исполнительная власть вместе со своей бюрократической армией рухнет под весом пролетарской революции. Все буржуазные перевороты не ломали, а только совершенствовали капиталистическую систему. А партии сменявшие друг друга имели целью лишь наживу, вследствие победы на выборах. В этом и заключается вывод учения Маркса о государстве подвергнутое искажению со стороны Каутского. Пролетариат не может свергнуть буржуазию, не получив политической власти. Дальше стоит вопрос о происхождении буржуазного государства. Буржуазная система образовалась вследствие падения абсолютизма. Рабочий класс на своей шкуре почувствовал этот переход. Чиновничество и армия – злейший поразит на теле буржуазного общества. Именно «поразит» затыкающий жизненные поры. С множеством буржуазных революций шло лишь укрепление и совершенствование чиновничества. И «демократические» силы усиливают репрессии против революционного пролетариата с целью его уничтожения. С превращения империализма в государственно-монополистический капитализм происходит лишь усиление чиновничьего и военного аппарата. Концентрация революционных сил должна быть направлена на уничтожение капиталистической машины.
Отличие марксисткой классовой теории от буржуазной заключается в том, что буржуазная теория признаёт «автономию классов», считает возможным прекращение классовой борьбы. С марксистской точки зрения, существование классов связано с разными фазами развития производства, классовая борьба ведёт к установлению диктатуры пролетариата, а диктатура пролетариата служит лишь для уничтожения буржуазии и построения бесклассового общества. Учение Маркса не заключается в одной классовой борьбе. Классовая борьба существует лишь для установления диктатуры пролетариата. А люди утверждающие, что классовая борьба – это основа всего, оппортунитсы. В оппортунизме классовая борьба не служит переходом от капитализма к коммунизму.
В начале Великой Французской революции, Маркс предупреждал рабочих о бесполезности браться за оружие, тем не менее, приветствовал революцию горячими аплодисментами. По его мнению, Французская революция доказала способность рабочих подняться на борьбу. Но, к сожалению, Французская революция не сломала бюракратическую машину, а лишь передала её из рук в руки. По словам Маркса, «ломание» бюрократической системы является предпосылкой народной революции. В понятие «народная революция» Маркс вкладывает замену государственной машины чем-то иным. Чем же именно?
Заменить организацией господствующего пролетариата. По мнению Маркса, каждая буржуазная революция есть акт классовой борьбы. Первым декретом Коммуны было уничтожения постоянного войска и замена его вооружённым народом. Полиция лишилась прежних полномочий. Государственная служба оценивалась зарплатой рабочего. Исчезли все буржуазные титулы и привелегии к ним. Появилась выборность должностных лиц. Тем не менее, борьба с буржуазией была недостаточно жёсткой для полной победы. Так, например, элементарное понижение зарплаты чиновника было проявлением демократизма, основанном на оппортунизме.
Коммуна была не парламентом, а работающей корпарацей самостоятельно издающей и исполняющей законы. Парламент по своей сути является изменником пролетариату. В ответ на эту критику парламента оппортунисты объявили противников парламентаризма «анархизмом». Маркс, критикуя анархизм, сумел дать революционную критику парламентаризма. Уничтожение парламентаризма не должно повлечь за собой уничтожение выборности, другими словами выборный орган должен отличатся от парламента, осуществляя законодательную и исполнительную власть одновременно. Потому как без представительных учреждений демократия невозможна. Помимо ликвидации парламентаризма необходимо свести на нет чиновничество. Без государства сразу обойти невозможно, как об этом мечтают анархисты. Такое мнение чуждо марксизму.
Единство нации должно стать оружием для уничтожения угнетателей.
Коммунальное устройство вернуло общественному телу силы отнятые государством. Коммуна была правительством рабочего класса. Создание коммуны было первым шагом для уничтожения государства. Коммуна – открытая пролетарской революцией форма, служащая для освобождения труда. Коммуна – первая попытка сломать государственную машину и заменить её новой формой правления. По мнению Ленина, русские революции 1905 и 1917 годов были продолжением дела коммуны.
Маркс и Энгельс неоднократно анализировали опыт Парижской коммуны. Ленин также систематически останавливался на этом вопросе.
В своём сочинении о жилищном вопрос Энгельс уделяет внимание задачам революции по отношению к государству. По его мнению, жилищный вопрос должен решатся постепенным экономическим уравниванием спроса и предложения. А также путём социальной революции и уничтожением разницы между городом и деревней. С приходом пролетариата к власти эта проблема станет общеобязательной и решится сома собой. Квартиры должны быть распределены между пролетариатом. Необходимость пролетариата и его диктатуры – отмена классов и государства.
Политическая борьба рабочего класса признаётся революционной только в том случае, если ставит своей задачей борьбу с буржуазией. Революционная переходящая форма государства необходима пролетариату на стадии классовой борьбы. На определённой стадии рабочий класс должен пользуясь своими полномочиями уничтожить буржуазию. Переходящей формой государства называется диктатура пролетариата. По словам Энгельса, автономия и авторитет – понятия относительные и применяются по-разному, в зависимостью от общественной фазы. Автономисты должны понять, что авторитет нужно соблюдать до тех пор, пока государство не изжило себя. Тем не менее, они требуют отмены государства одним ударом, что невозможно. Представления анархистов об отмене государства путаны и нереволюционны. Умеренные социал-демократы спорят с анархистами так, что признают существование государства, а это тоже неправильно. Естественно, что революция по своей сути авторитарна, потому как пролетариат, придя к власти вынужден доказывать свою правоту насильственно.
В , Энгельс написал Бебелю письмо в котором пояснил ему о роли государства в жизни общества. Пояснил, что государство является лишь учреждением для победы революции и с построением коммунизма на земле исчезнет. Энгельс привёл наглядный пример – Коммуну, которая государством уже не являлась. Бебель ответил Энгельсу того же года. Он полностью согласил с Энгельсом в этом вопросе. Однако позже издал брошюру в которой повторил свои оппортунические мысли о существовании «народного государства».
Критика проекта Эрфутской программы была послана Энгельсом Каутскому , в нём также были описаны вопросы о роли государства, а также экономические вопросы. Энгельс говорил о переходе акционерных обществ к трестам. Это один из признаков перехода капитализму к своей высшей стадии (империализму) и появлению планомерности. Что касается государства, то Энгельс даёт следующие установки: во-первых, он считает, что Германия должна перейти к республиканскому строю, указывая на всесильность тогдашнего правительства. Маркс расценивает демократическую республику как последнюю стадию перед становлением диктатуры пролетариата. Энгельс внимательно анализировал пути перехода к федеративному устройству. Он считал это помехой для революции, был уверен, что диктатуру пролетариата будет проще установить в едином государстве. Считает, что федеративное государство нельзя назвать более свободным, чем централизованное. Также критиковал появление мелких государств, таких как Швейцария.
Речь идёт о введении Ф.Энгельса к работе Маркса «Гражданская война во Франции». Энгельс отметил, что французские рабочие после каждой революции были вооружены. И находящаяся у власти буржуазия делала всё для их разоружения. Таким образом, любая победа была лишь продолжением борьбы. Тут возникает вопрос. Есть ли оружие у угнетённого класса. Опыт поражений пролетариата в буржуазных революциях был учтён во время Октябрьской. Затем Ленин заговорил о религии. Известно, что немецкая социал-демократия объявила религию «частным делом каждого» и, в конце концов, становилась всё более оппортунической. Вплоть до полной измены революционной программе пролетариата. Это показал опыт Парижской коммуны. Двадцать лет спустя Энгельс анализировал ошибки коммуны. И пришёл к выводу, что Французская революция не принесла пользы потому, что не сломала государственную машину. Энгельс подчеркнул, что как при монархии, так и при буржуазной республики государство остаётся государством которое так или иначе должно быть ликвидировано. Для борьбы с государством коммуна применила два безошибочных средства. Во-первых, прировняла зарплаты должностных лиц к зарплатам рабочих. А во-вторых, ввела избирательное право. Это подавило в карьеристах жажду о «тёплых местечках». Здесь образуется грань, когда общество с одной стороны превращается в социализм, а с другой стороны его требует. Для уничтожения государства необходимо сделать так, что бы государственные функции были подвластны большинству. Таким образом, любой демократизм отомрёт сам собой. Замену государственной власти на подлинно демократическую описаны в третьем разделе работы Маркса «Гражданская война во Франции». Он обратил внимание на то, что государство всегда считалось неотъемлемой частью общества, а также на наивную веру людей в то, что при образовании демократической республики государство станет лучше. Но на самом деле, когда пролетариат придёт к власти, он выкинет вон весь государственный хлам. Энгельс добавил, что государство (почти в любом своём в виде) остаётся машиной для угнетения. И вопрос уничтожения государства созвучен с вопросом преодоления демократии.
Преодоление демократии необходимо для уничтожения государства как такового.
Анализируя письма Бебелю и Бракке, можно сделать вывод, что Маркс куда меньший противник государства, чем Энгельс. Но на самом деле, это не так. Их взгляды на эту тему абсолютно совпадают друг с другом. Вопрос об отмирании государства возник у них обоих, в процесс изучения развития общества и смены общественно-экономических формаций. Потому как отмирание государства является следствием построения коммунизма. Маркс, как и Энгельс, осмеивал мысли о «народном государстве».
Между этими двумя общественными формациями лежит революционный путь. А переходным периодом называется диктатура пролетариата. Затем Ленин разъяснил отношение диктатуры пролетариата к демократии. «Манифест коммунистической партии» гласит о завоевании власти трудящимися и установлении подлинной демократии. Тем не менее, в буржуазно-демократических республиках. Демократия ограничивается эксплуатацией угнетённых классов. Другими словами, демократия только для рабовладельцев. А диктатура пролетариата – это демократия для всех угнетённых классов и противоположность для эксплуататорских. Такое видоизменение демократии и есть переход от капитализма к коммунизму. Только в коммунистическом обществе, где окончательно сломлено сопротивление капиталистов, отсутствует деление на классы, можно говорить о полной демократии. И как следствие, отмирании государства. Подавление эксплуататорских классов стоит куда меньше крови, чем подавление восстания рабов. С построением коммунизма на земле, государство потеряет свою надобность потому, что некого будет подавлять. Все государственные процессы будет осуществлять сам народ, например пресечение преступности.
Маркс опровергает теорию о том, что при социализме рабочие будут получать полный продукт труда, потому как часть доходов будет оправдана на расширение производства. Вместо иллюзорных представлений Маркс даёт здравую оценку социализму. Потому как социализм – это ещё не коммунизм. Эти недостатки, к сожалению присущи первой фазе коммунистического общества. Тем не менее, многие буржуазные идеологи этой разницы не понимают. А некоторые даже упрекают социалистов в нежелании уничтожить социальное неравенство. Государство в этой стадии выполняет роль общественного регулятора.
Эта фаза наступит тогда, когда исчезнет разделение труда, разница между городом и деревней, между умственным трудом и физическим. Труд станет естественной потребностью человека. И общество станет жить по принципу «От каждого по способностям, каждому по потребности». Экономической основой отмирания государства является высокое развитие коммунизма, с учётом вышеуказанных признаков. Это даст невероятный толчок экономическому развитию общества, напротив капиталистической формации, которая этот рост сдерживает. Научная разница между первой и высшей фазами коммунизма заключается в том, что первой фазой коммунистического общества является социализм. Роль демократии в этом процессе тоже велика. Ведь демократия означает равенство. А для осуществления полного равенства необходимо уничтожить классы. Такая демократия выходит за рамки буржуазного общества. Потому как формальное установление равенства ни к чему не приводит.
Публицисты II Интернационала мало уделяли внимания вопросу революции, что привело к росту оппортунизма в нём и как следствие к его разложению.
В , Плеханов издал брошюру «Анархизм и социализм». В своей работе Плеханов обошёл стороной вопрос об отношении революции к государству и вопрос о государстве вообще. По мнению Ленина это являлось оппортунизмом.
Произведения Каутского известны своей полемикой с такими оппортунистами как Бернштейн. Однако сам Каутский нередко склоняется к оппортунизму. Бернштейн же, обвиняет рабочий класс в том, что он, взяв власть в свои руки не сможет управится с государственной машиной. Что в корне противоречит принципам марксизма. Каутский в свою очередь отказывается от глубоко разбора извращённого оппортунистами марксизма в этом вопросе. В была издана работа Каутского «О социальной революции», в которой он говорил о том, что пролетариат должен взять власть в свои руки без разрушения государственной машины. И то, что Маркс в «Манифесте компартии» объявил устарелым, Каутский возродил. А в работе «Формы и оружие социальной революции», Каутский и вовсе допускает наличие частной собственности и бюрократии в социалистическом обществе. Также Каутский не понимал разницы между буржуазным парламентом и коммуной. Высказывал своё предпочтение государству.
Паннекук выступил против Каутского, потому как был убеждён в том, что он занял позицию «центра» между марксизмом и оппортунизмом. В статье «Массовые действия и революция» Паннекук обвинил Каутского в том, что он не хочет видеть процесса революции. Против Каутского марксизм выступает именно в лице Паннекука, ибо Каутский с головой окунулся в оппортунизм. В Маркс писал о необходимости централизации власти в руках государства. И чтобы скрыть извращение марксизма Каутский приводит эту цитату в своих сочинениях. Ещё одним свидетельством оппортунистической сущности Каутского это письмо в котором он откровенно обвинял Паннекука в желании уничтожить чиновничество. Но ведь революция разрушает аппарат управления. Маркс, опираясь на опыт Коммуны, доказывает, что должностное государственное лицо может быть не бюрократом. Также Каутский писал о том, что задача политической стачки заключается не в захвате власти, а с целью требования от власти уступок. Что является чистой воды оппортунизмом. Правее Каутского были германские и английские социал-демократы, которые и свели II Интернационал в пропасть.
Libmonster ID: RU-8022
Книга Ленина "Государство и революция" была написана в августе - октябре 1917 года. Это был, как известно, период все более обострявшейся борьбы между нарастающими силами социалистической революции, организуемой партией большевиков, и силами контрреволюции. Буржуазное Временное правительство Керенского, ощущая приближение своего краха, стремилось всеми средствами разоружить революцию, задержать ход ее развития, разгромить ее организации. На большевиков обрушился жестокий террор буржуазной контрреволюции белогвардейских генералов, меньшевиков и эсеров. 7 июля был издан приказ об аресте Ленина. Был арестован ряд крупных деятелей большевистской партии. Ленин вынужден был скрываться в это время в шалаше близ станции Разлив.
В "Кратком курсе" в следующих словах характеризуется этот момент: "Кончилось двоевластие.
Кончилось в пользу буржуазии, ибо вся власть перешла в руки Временного правительства, а Советы с их эсеро-меньшевистским руководством превратились в придаток Временного правительства.
Кончился мирный период революции, ибо в порядок дня был поставлен штык.
Ввиду изменившейся обстановки большевистская партия решила изменить свою тактику. Она перешла в подполье, укрыла своего вождя Ленина в глубоком подполье и стала готовиться к восстанию, чтобы свергнуть власть буржуазии силой оружия и установить Советскую власть"1 .
В этот решающий период необычайно ярко выявилась важнейшая отличительная особенность партии Ленина - Сталина - единство ее революционной теории и ее революционной практики. Партия Ленина - Сталина готовила массы к восстанию, вооружая их не только винтовкой и пулеметом, но особенно и в первую очередь ясным пониманием как ближайших задач революции, тяж и ее величайших всемирно-исторических задач и перспектив. Пропагандируя в широких массах рабочих, крестьян и солдат научно обоснованные и испытанные жизнью ленинские лозунги подготовки социалистической революции, партия превращала ленинские идеи в победоносную, всесокрушающую материальную и организующую силу.
В деле подготовки большевистских кадров, а через них и широких революционных масс к завоеванию власти решающее значение имела пропаганда ленинских идей о государстве вообще, о пролетарском, социалистическом государстве в особенности. Книга "Государство и революция" - это одновременно и величайший научный груд о государстве и программа практической борьбы за пролетарское государство в конкретных условиях кануна Октябрьской революции 1917 года, подлинное непревзойденное по своей силе боевое руководство к действию.
В арсенале идейного оружия мировой пролетарской революции, в сокровищнице марксистско-ленинского учения "Государство и революция" занимает виднейшее место. В этом труде, небольшом по об"ему (Ленин называл его "брошюрой") и по обстоятельствам времени незаконченном, пролетарская теория государства поднята на вершины научного обобщения. Буквально неисчерпаемое богатство мыслей, выраженных с изумительной по глубине и четкости силой, содержит в себе это произведение ленинского, гения.
Единство теории и практики - важнейшая особенность материалистической диалектики - выступает в этом произведении с исключительной силой. На основании всестороннего учета и обобщения всего мирового исторического опыта классовой борьбы, развития государства, его соотношения с революцией Ленин разработал научно обоснованную программу слома эксплоататорского, буржуазно-помещичьего государства и создания первого в мировой истории государства нового типа - государства советского, социалистического.
В самой исторической фигуре Ленина - величайшего теоретика, идейного вдохновителя и одновременно организатора и руководителя социалистической революции и пролетарского государства - воплотилось единство теории и практики классовой борьбы, которое свойственно только пролетариату и недоступно буржуазии и ее вождям.
1 "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 187.
стр. 6
Марксистско-ленинская теория государства есть единственно научное обобщение всемирного революционного опыта. Ленин говорит: "У Маркса нет и капельки утопизма в том смысле, чтобы он сочинял, сфантазировал "новое" общество. Нет, он изучает, как естественно-исторический процесс, рождение нового общества из старого, переходные формы от второго к первому. Он берет фактический опыт массового пролетарского движения и старается извлечь из него практические уроки"1 . Эти слова относятся целиком и полностью также и к Ленину и к товарищу Сталину. Ленин и Сталин, обобщая опыт мирового рабочего движения, непрерывно обогащают теорию, поднимая ее шаг за шагом на вое новую высоту. Можно в качестве примера привести вопрос о двух фазах коммунизма. Ленин писал: "Маркс, не пускаясь в утопии, определил подробнее то, что можно теперь определить относительно этого будущего, именно: различие низшей и высшей фазы (степени, этапа) коммунистического общества"2 . Дальше того, что Маркс счел возможным научно установить, он не пошел, ибо опять-таки "у Маркса нет ни тени попыток сочинять утопив, попустому гадать насчет того, чего знать нельзя"3 . Но то, что Маркс точно установил, научно предсказав, оправдывается на наших глазах, в нашей практике поразительнейшим образом.
Для написания работы "Государство и революция" Владимир Ильич проделал огромную подготовительную работу, непосредственно начатую им еще в 1916 году в Швейцарии. Представление об этой подготовительной работе дают многочисленные литературные источники, которые были изучены Лениным. Ленин заново проштудировал классические работы Маркса и Энгельса, в которых освещаются вопросы государства, уделив особое внимание при этом переписке Маркса и Энгельса. В их письмах, как это показал Ленин, содержится много важнейших положений о пролетарской революции и диктатуре пролетариата", которые замалчивались либо отрицались и извращались теоретиками II интернационала. Анализ различных высказывания Маркса и Энгельса по вопросу о государстве, проделанный Лениным с исключительной тщательностью и глубочайшим проникновением в сущность взглядов и идей великих основоположников научного коммунизма, указывает на ту огромную работу, которая Лениным была для этого проделана. Ленин перерыл архивы теоретического журнала германской социал-демократии "Neue Zeit" ("Новое время"), разыскивая соответствующие документы, за период с 1890 по 1914 год. Он прочитал многочисленные книги и статьи извратителей и противников марксизма: Каутского, Бернштейна, Панекука, Бакунина и других - для того, чтобы дать наиболее полную и уничтожающую критику их извращений и опошлений марксистского учения о государстве4 .
Работа Ленина "Государство и революция" и особенно являющаяся ее прямым продолжением; вышедшая в 1918 году "Пролетарская революция и ренегат Каутский" направлены прежде всего против каутскианства.
Во втором издании "Государства и революции", вышедшем в самом конце 1918 года, Ленин дополнил II главу 3-м параграфом. Этот параграф является откликом на вышедшую в августе 1918 года брошюру Каутского "Диктатура пролетариата", которую Ленин характеризует как "образец мещанского искажения марксизма и подлого отречения от него на деле, при лицемерном признании его на словах"5 .
В борьбе против социалистической революции и возраставшего влияния большевизма в Германии и других странах Европы Каутский впротивовес ленинским Апрельским тезисам поднял знамя буржуазной, парламентской демократии.
Каутский "доказывал", что революции могли служить средством перехода от феодализма к капитализму, ибо при феодализме не было такого средства для мирного перехода к новому строю, как парламентская демократия, которой теперь должен воспользоваться рабочий класс передовых капиталистических стран для мирного перехода к социализму путем завоевания абсолютного большинства голосов в буржуазном парламенте. Избирательный бюллетень - вот то "победоносное" оружие, которое вместо революционного меча навязывали рабочему классу каутские.
Прикрашивая капитализм и эксплуататорское государство, Каутский, по существу, создал теоретическую защиту социал-патриотизма и отрекся от марксистского учения о государстве, от пролетарской революции и диктатуры пролетариата. "Марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата"6 .
1 В. И. Лени н. Соч. Т. XXI, стр. 402.
2 Там же, стр. 432.
3 Там же, стр. 428.
4 Этот материал, собранный Лениным в "синей" тетради, издан Институтом Маркса - Энгельса - Ленина в 1934 году отдельной брошюрой "Марксизм и государство".
5 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 392.
Часть первой страницы рукописи В. И. Ленина "Государство и революция".
Поддержанные Каутским, виднейшим теоретиком II интернационала, агенты буржуазии в рабочем движении - оппортунисты всех оттенков - стремились внушить рабочим массам, подымавшимся на завоевание власти, страх перед начавшейся пролетарской революцией, неверие в победу.
Как обстановка социалистической революции в России, так и нараставший революционный кризис в Европе придали исключительную актуальность работе Ленина.
В пределах одной статьи можно коснуться, причем только в самой общий форме, лишь некоторых основных вопросов, разработанных Лениным в "Государстве и революции".
Ленин писал: "... наша задача состоит прежде всего в восстановлении истинного учения Маркса о государстве"1 . С исключительной силой он разоблачает ревизионизм, реформизм и социал-шовинизм, искажающие марксово учение о государстве. Он показывает, как оппортунисты извращают основу основ этого учения - положение о непримиримости классовых противоречий в капиталистическом обществе, о государстве как продукте этих противоречий, о необходимости доведения классовой борьбы до насильственной пролетарской революции, до слома, до уничтожения угнетательской капиталистической государственной машины и до создания диктатуры пролетариата. Ленин дает при этом непревзойденные образцы теоретического и исторического анализа и критики враждебных марксизму точек зрения на государство. Каутский, Бернштейн, Плеханов, эсеры и меньшевики, анархисты - все они предстают в этой работе Ленина разоблаченными до конца. Мы видим их общие и отличительные черты. Мы видим пошлость и реакционность, филистерскую сущность их взглядов, их трусливую фальсификацию великого учения Маркса и Энгельса.
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 371.
стр. 8
рата буржуазного государства - все это при империализме чрезвычайно усиливается.
"В особенности же империализм, эпоха банкового капитала, эпоха гигантских капиталистических монополий, эпоха перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм, показывает необыкновенное усиление "государственной машины", неслыханный рост ее чиновничьего и военного аппарата, в связи с усилением репрессий против пролетариата как в монархических, так и в самых свободных, республиканских странах"1 . Отсюда "всемирная история подводит теперь, несомненно в несравненно более широком масштабе, чем в 1852 году, к "концентрации всех сил" пролетарской революция на "разрушение" государственной машины"2 .
Истекшие с момента написания книги "Государство и революция" годы блестяще подтвердили эти ленинские указания. Фашистская диктатура доводит до высшей степени, в чудовищных и гнусных, уродливых формах, рост военно-полицейских, террористических репрессий против народа. При фашизме демократические учреждения уничтожаются и отбрасываются прочь. Ленин не уставал предупреждать рабочий класс о неизбежности такого рода тенденций правящих олигархических групп монополистического капитала. "Государство и революция" своими основными установками ориентирует на борьбу с этими тенденциями, наличие которых всячески отрицали и затушевывали до последнего времени оппортунизм и реформизм, и предостерегает против недооценки силы и роли буржуазного государства в борьбе буржуазии против социалистической революция.
"Государство и революция" дает нам необходимые позиции для разоблачения реакционной сущности империалистических государств, в особенности их фашистской разновидности. Поскольку государственная власть остается в руках буржуазии, последняя будет "совершенствовать" машину подавления, приспосабливая ее к конкретным условиям подавления трудящихся масс. "Приспособить" эту машину для политического господства пролетариата ни при каких условиях невозможно. Пролетариат обязан ее в ходе революции сломать, уничтожить. Более того, сама пролетарская революция для своего успешного, победоносного развития обязательно требует, в качестве своей элементарной предпосылки, предварительного условия - уничтожения этой машины.
Октябрьская социалистическая революция 1917 года в положительной форме блестяще подтвердила это положение. Революции в Австрии (1918 год) и Германии (1919 год) подтвердили его в отрицательной форме: военно-бюрократический государственный аппарат, спасенный и сохраненный при решающей помощи предательских вождей социал-демократии, при существовании капиталистической собственности, был той главной силой, посредством которой буржуазия не только удержала свое господство, но впоследствии шаг за шагом отняла у трудящихся все их завоевания и усилила в огромной степени и в кровавых формах подавление и угнетение трудящихся. Слом военно-бюрократической государственной машины капитализма, как необходимая предпосылка перехода к социализму, является сегодня и будет оставаться до тех пор, пока существует капитализм, центральной революционной задачей международного пролетариата по отношению к буржуазному государству. "Государство и революция" при решении этой задачи служит и будет служить основным теоретическим и практическим руководством к действию.
Что развитие классовой борьбы неизбежно поставит перед пролетариатом задачу разрушения буржуазной государственной машины, Маркс установил еще в 1851 году. Но чем же пролетариат заменит разбитую им государственную машину?
"...Открывать политические формы этого будущего Маркс не брался"3 , - говорит Ленин. "Не вдаваясь в утопии. Маркс от опыта массового движения ждал ответа па вопрос о том, в какие конкретные формы эта организация пролетариата, как господствующего класса, станет выливаться..."4 .
Первый опыт был дан Парижской коммуной. Крупнейшая заслуга Маркса состоит в том, что он, теоретически обобщив опыт Коммуны, ее революционный геро-
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 391.
3 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 408.
4 Там же, стр. 397.
Обложка первого издания книги В. И. Ленина "Государство и революция". 1918 год.
изм, ее государственное творчество, установил, что она была первой попыткой пролетарской революции разбить государственную машину буржуазии и заменить ее новым типом государства. В этом плане Маркс и анализировал недостатки и ошибки Парижской коммуны, в частности и в особенности -недостаточное и непоследовательное применение ею революционного насилия над буржуазией. Ревизионисты, реформисты: Бернштейн, а затем и Каутский - истолковывали опыт Парижской коммуны противоположным образом. Этот опыт, говорили они, свидетельствует о том, что переход государственной власти к пролетариату может и должен произойти в результате не сломи старого государственного аппарата, а путем постепенного овладения им и приспособления его пролетариатом к целям мирного реформирования буржуазного общества в социалистическое. Не революционное насилие, а "демократические реформы" как "путь к власти" - такой "урок" извлекли из Парижской коммуны социал-соглашатели. Перед Парижской коммуной они испытывали "спасительный ужас", по словам Энгельса. В свое время трусливые германские буржуа насмерть испугались "ужасов" и "крайностей" террора во Французской буржуазно-демократической революции 1789 года. Они отказались от "революции снизу" и в союзе с юнкерством, под гегемонией его, пошли путем реформ и компромиссов, "прусским путем", к капиталистическому строю.
Ленин не оставляет камня на камне от реформистских, антимарксистских, каутскианских "теорий" государства. Он разбивает вдребезги и антигосударственнические концепции анархистов. Пролетариат без своего государства не может обойтись, ему необходимо свое государство, и он его создаст. Парижская коммуна была исторически первой попыткой создать государство нового типа. Советы, рожденные революцией 1905 года и с первых же дней февральской революции 1917 года созданные по всей стране, являющиеся дальнейшим развитием Парижской коммуны, - вот та конкретная политическая форма, в которой может, должно быть и будет создано в ходе социалистической революции государство нового типа, государство пролетарское, государство диктатуры пролетариата.
Таков важнейший теоретический вывод, сделанный Лениным из анализа всего мирового революционного движения, из конкретного анализа исторического развития буржуазного государства, особенно в эпоху империализма.
"Новое у Ленина состоит в этой области в том, что: а) он открыл Советскую власть, как государственную форму диктатуры пролетариата, использовав для этого опыт Парижской Коммуны и русской революции; б) он раскрыл скобки в формуле диктатуры пролетариата под углом зрения проблемы о союзниках пролетариата, определив диктатуру пролетариата, как особую форму классового союза пролетариата, являющегося руководителем, с эксплоатируемыми массами непролетарских классов (крестьянства и пр.), являющимися руководимыми; в) он подчеркнул с особой силой тот факт, что диктатура пролетариата является высшим типом демократии при классовом обществе, формой пролетарской демократия, выражающей интересы большинства (эксплоатируемых), - в противовес демократии капиталистической, выражающей интересы меньшинства (эксплоататоров)"1 .
Историческое значение советов Ленин оценил еще в 1905 году, сразу же после их возникновения. Естественно, что его
1 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 170.
стр. 10
революционный подход к Парижской коммуне сыграл при этом особенно большую роль. В 1915 году в статье "Несколько тезисов" Ленин говорит со всей определенностью: "Советы Рабочих Депутатов и т. п. учреждения должны рассматриваться, как органы восстания, как органы революционной власти"1 . В первые же дни февральской революции Ленин, еще будучи заграницей, выдвигает перед партией задачу организации советов, причем не только среди рабочих, но и в армии и в деревне. В "Письмах из далека" (написанных между 20 марта и 8 апреля по новому стилю) Ленин говорит о совете рабочих и солдатских депутатов как о "зародыше рабочего правительства". В "Апрельских тезисах" он говорит о советах как "единственно возможной форме революционного правительства" и о задачах пропаганды за "...необходимость перехода всей государственной власти к Советам Рабочих Депутатов."2 .
Ленин развивает основной тезис: "Не парламентарная республика, - возвращение к ней от С. Р. Д. было бы шагом назад, - а республика Советов Рабочих, Батрацких и Крестьянских Депутатов по всей стране, снизу до верху"3 . По этому вопросу мы читаем в "Кратком курсе истории ВКП(б)" следующее: "В области политической Ленин предлагал переход от парламентарной республики к республике Советов. Это был серьезный шаг вперед в области теории и практики марксизма. До сих пор марксистские теоретики считали парламентарную республику лучшей политической формой перехода к социализму. Теперь Ленин предлагал заменить парламентарную республику республикой Советов, как наиболее целесообразной формой политической организации общества в переходный период от капитализма к социализму"4 .
С изумительной силой исторического и теоретического анализа, со всей целеустремленностью гениального мастера революционной стратегии и тактики Ленин вновь и вновь с разных сторон, под разными углами зрения, в разных планах развивает свое учение о советах, как о конкретной форме государства нового типа - государства диктатуры пролетариата. С величайшим вниманием он следит за распространением и деятельностью советов, которые все больше подтверждают правильность его теоретического прогноза, и черпает в них опыт для еще более глубокого, всестороннего, конкретного и практического обоснования лозунга "Вся власть советам!" Ленин разбивает одно за другим все "возражения" противников советов как формы пролетарской диктатуры и "возражения" различных фальсификаторов сущности советов.
Против лозунга, диктатуры пролетариата выступают под маской "старых большевиков" презренные саботажники и штрейкбрехеры социалистической революции, впоследствии, через ряд других контрреволюционных наскоков на социализм и на пролетарское государство, дошедшие до службы диверсантами и шпионами фашистских охранок, Зиновьев и Каменев. Вновь и вновь беспощадно разоблачает Ленин этих противников диктатуры пролетариата, советов. Ленин вскрывает весь вред, всю реакционность анархистского отрицания государства, полуанархистских идей "взрыва" государства, пущенных в оборот Бухариным, ставшим злейшим врагом народа, агентом фашизма.
Меньшевики и эсеры, имевшие одно время большинство в советах, стремились к тому, чтобы превратить советы в пустые парламентские говорильни, обессилить их, свести их на-нет, с тем чтобы полностью сконцентрировать власть в руках буржуазного правительства.
Ленин срывает маску с этих агентов буржуазии и кулачества; он показывает контрреволюционность их нападок на большевистскую программу превращения советов в единовластный орган пролетарского государства. На анализе конкретных условий, сложившихся в то время в стране, он иллюстрирует теоретическую и историческую правильность лозунга создания государства нового типа.
Коренные интересы трудящихся, абсолютного большинства народа: революционный выход из империалистической войны, заключение демократического мира, конфискация помещичьей земли и передача ее крестьянам, восстановление хозяйства, предупреждение грозящей катастрофы голода и разрухи, борьба против восстановления полиции, установление демократического правопорядка в стране - все это невозможно осуществить старым государственным аппаратом, с его бюрократией, чиновничеством, теснейшим образом связанными с капиталам и преданными ему. Эти коренные интересы конкретно выявляют необходимость в новом государственном аппарате, без полиции, без буржуазно-помещичьей армии, без привилегированного и несменяемого чиновничества. С другой стороны, в лице советов восставший пролетариат
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XVIII, стр. 312.
2 В. И. Ленин. Соч. Т. XX, стр. 88.
4 "Краткий курс истории ВКП(б)". стр. 177.
стр. 11
создал политическую и организационную форму нового государства. Советы, и только они, в силу своей классовой сущности, в состоянии решить коренные вопросы революции.
Совершенно несостоятельной является в той или иной, открытой или прикрытой, форме пропагандировавшаяся буржуазными и мелкобуржуазными партиями и их прессой "идея" о том, что лишь бюрократический, чиновничий, независимый от народа и стоящий над народом аппарат в состоянии вести государственные дела. Советы представляют собой организацию несравненно более высокого тина по своим творческим, организационным возможностям, ибо они не стоят над большинством общества, а являются государственной организацией этого большинства. Ленин писал: "...Добросовестный, смелый, повсеместный приступ к передаче дела управления в руки пролетариев и полупролетариев даст такой невиданный в истории революционный энтузиазм масс, умножит во столько раз народные силы по борьбе с бедствиями, что многое кажущееся невозможным для наших узких, старых, бюрократических сил, станет осуществимым для сил миллионной массы, начинающей работать на себя, а не на капиталиста, не на барчука, не на чиновника, не из-под палки"1 .
Буржуазному и мелкобуржуазному понятию о сильной государственной власти Ленин противопоставляет пролетарское, социалистическое. "Буржуазия, - писал он, - только тогда признает государство сильным, когда оно может всей мощью правительственного аппарата бросить массы туда, куда хотят буржуазные правители. Наше понятие о силе иное. По нашему представлению государство сильно сознательностью масс. Оно сильно тогда, когда массы все знают, обо всем могут судить и идут на все сознательно"2 .
Этот ленинский принцип, развитый и углубленный в работах товарища Сталина, служит руководящим принципом повседневной деятельности партии Ленина - Сталина и нашего советского государства. Буржуазия измеряет свою государственную силу численностью и дисциплинированностью (бюрократической) своего чиновничьего административного аппарата, противопоставленного трудящимся массам, и несознательностью, забитостью, запуганностью этих масс, которым "не до политики" под гнетом капитала. Пролетарское государство усматривает свою силу в первую очередь в его тесных связях с массами, в наибольшем вовлечении масс в фактическое управление государством. В знаменитой статье "Удержат ли большевики государственную власть?", написанной да Октября, Ленин писал: "...у нас есть "чудесное средство" сразу, одним ударом удесятерить наш государственный аппарат, средство, которым ни одно капиталистическое государство никогда не располагало и располагать не может. Это чудесное дело - привлечение, трудящихся, привлечение бедноты к повседневной работе управления государством"3 .
Развитие советской власти в течение двадцатилетия с лишним представляет собой непрерывное применение этого "чудесного средства" - расширения участия масс в управлении государством. Не миллионы, а десятки миллионов людей вовлечены в управление государством через советы, как всеохватывающие и всеоб"емлющие организации трудящихся. Сила советского государства поэтому непрерывно возрастает и будет дальше возрастать во все большей степени.
Ленинский трут "Государство и революция" является всесторонним теоретическим обоснованием программы революционного уничтожения, ломки старого государственного аппарата. Эта программа была полностью выполнена на первом этапе Великой социалистической революции.
Гениальная прозорливость, проницательность Ленина проявляются с особой силой в том, что он открыл советы как форму пролетарской диктатуры до ее установления. Его прогноз по вопросу о государстве был одновременно и научно обоснованным и в революции практически осуществленным, стратегическим и тактическим планом уничтожения старого и создания нового государства.
То же следует сказать и в отношении ленинского учения о диктатуре пролетариата как союзе рабочего класса и крестьянства под руководством рабочего класса. Это второй новый момент, внесенный Лениным в марксово учение о государстве. С предельной, четкостью и ясностью изложил Ленин в "Государстве и революции" основные принципы этого учения. История французских революций 1848 и 1871 годов, как и печальный опыт участия мелкобуржуазных "социалистических" партий в буржуазных правительствах в XX столетии, показала со всей наглядностью, что буржуазная демократия является лишь одной из форм диктатуры буржуазии и не может стать формой перехода от власти
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 267.
2 В. И. Ленин. Соч. Т. XXII, стр. 18 - 19.
3 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 264 - 265.
стр. 12
буржуазии к власти пролетариата, от капитализма к социализму. "Свержение господства буржуазии возможно только со стороны пролетариата, как особого класса, экономические условия существования которого подготовляют ото к такому свержению, дают ему возможность и силу совершить его". "Только пролетариат, - в силу экономической роли его в крупном производстве, - способен быть вождем всех трудящихся и эксплуатируемых масс, которые буржуазия эксплуатирует, гнетет, давит часто не меньше, а сильнее, чем пролетариев, но которые не способны к самостоятельной борьбе за свое освобождение"1 .
Рабочий класс, и только он, способен решительно, последовательно, до конца высыпать против буржуазии. Только государство, созданием и руководимое рабочим классом, может осуществить революционное свержение власти буржуазии и переход от капитализма к коммунизму. В силу этого не только пролетарские, но и полупролетарские трудящиеся массы об"ективно заинтересованы в установлении диктатуры пролетариата. Ленин выразил это положение, в следующей замечательной формуле: трудящимся нужно "государство, то-есть организованный в господствующий класс пролетариат"2 . Оно им нужно для успешного подавления буржуазии.
Пролетарское государство - по-новому диктаторское и по-новому демократическое государство - подавляет класс эксплуататоров, капиталистов и помещиков. Без этого невозможно преодоление, того сопротивления буржуазии и ее агентов, которое неизбежно в той или иной форме, пока это сопротивление не устранено полностью и окончательно в ходе революции и социалистического строительства. Ленин учит, что "...руководить этим подавлением, провести его в жизнь в состоянии только пролетариат, как единственный до конца революционный класс, единственный класс, способный об"единить всех трудящихся и эксплуатируемых в борьбе против буржуазии, в полном смещении ее"3 .
Это ленинское положение блестяще оправдало себя во всем ходе нашей социалистической революции и строительстве социализма. Помещики и крупная буржуазия были разгромлены, экспроприированы на первом этапе революции. Однако они не прекратили своего сопротивления в фирме саботажа, вредительства, националистически-контрреволюционных организаций. Позже последний капиталистический класс - кулачество - был ликвидирован на основе и в процессе сплошной коллективизация. Однако остатки кулацких элементов не прекратили еще своего сопротивления. "Сильная и мощная диктатура пролетариата, - говорил товарищ Сталин в своем докладе Пленуму ЦК ВКП(б) в январе 1933 года, - вот что нам нужно теперь для того, чтобы развеять впрах последние остатки умирающих классов и разбить их воровские махинации"4 .
Это указание нашего вождя имеет особое значение в нынешней обстановке, когда лишенные социальной опоры внутри страны остатки разбитых классов и их агентура избрали своим основным методом сопротивления социализму замаскированное контрреволюционное двурушничество, вредительство, шпионаж, диверсии по заданию иностранных разведок. Передовая руководящая роль рабочего класса в вылавливании, выкорчевывании, уничтожении диверсантов и шпионов, где бы они ни засели, сохраняет полностью свое значение. Воспитывая колхозное крестьянство, интеллигенцию в духе непримиримости к атакам врага, к его махинациям, повышая революционную бдительность против врага, рабочий класс под руководством партии успешно выполняет эту роль.
Рабочий класс призван к руководству крестьянством и в деле преобразования общества на социалистических началах. Он, и только он, исторически подготовлен к осуществлению этого руководства. Это руководство и составляет вторую существеннейшую задачу диктатуры пролетариата.
Ленин писал в "Государстве и революции", что пролетариату необходима государственная власть "...и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариями в дело "налаживания" социалистического хозяйства"5 .
Рабочий класс во главе с партией Ленина - Сталина, разгромил контрреволюционный троцкизм, утверждавший, что рабочий класс не сможет повести за собой трудящееся крестьянство в деле строительства социализма, разгромил правых реставраторов капитализма, по-своему "доказывавших" невозможность повернуть крестьянство на путь социализма методами диктатуры пролетариата. Превратившись в
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI. стр. 386.
2 Там же, стр. 385 (разрядка моя. - М. А.).
4 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 509.
5 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 386.
стр. 13
авангард мировой контрреволюции и в злейших врагов народа, они перешли на службу в фашистские охранки.
Под гениальным руководством товарища Сталина рабочий класс, применив в своей борьбе положения марксизма-ленинизма о государстве, использовав всю мощь диктатуры пролетариата, построил в основном социализм в нашей стране. Союз рабочего класса и крестьянства сильно окреп и закалился в борьбе за социализм. Рабочий класс основательно сам изменился в процессе социалистической перестройки общества. "...Рабочий класс СССР это - совершенно новый, освобожденный от эксплуатации, рабочий класс, подобного которому не знала еще история человечества"1 . Его силы и способности к руководству крестьянством выросли в огромной степени. Коренным образом изменилось крестьянство. "...Советское крестьянство - это совершенно новое крестьянство, подобного которому еще не знала история человечества"2 . Способности и возможности этого крестьянства к восприятию руководства рабочего класса, к восприятию и осуществлению идей социализма, к развитию массового народного творчества и героизма в области хозяйства, культуры, быта на основе социалистического, колхозного строя выросли в огромной степени. Наше государство - социалистическое государство рабочих и крестьян. Возросшая мощь государства знаменует собой расширение базы диктатуры рабочего класса как системы государственного руководства всем советским народом и дальнейшее усиление этой диктатуры.
Отсюда ясно великое значение развитого Лениным в "Государстве и революции" учения о руководстве со стороны рабочего класса крестьянством, всеми трудящимися.
Учение о пролетарской демократии как высшем типе демократии, как демократии социалистической, всесторонне обосновано в "Государстве и революции". В нынешних условиях развернутого социалистического демократизма, ярко выраженного в Сталинской Конституции, эта сторона "Государства и революции" особенно актуальна.
Уже Парижская коммуна, говорит Ленин, показала образец такого полного демократизма, который выходит за рамки буржуазного общества, ибо в нем он невозможен. "Здесь наблюдается как раз один из случаев "превращения количества в качество": демократия, проведенная с такой наибольшей полнотой и последовательностью, с какой это вообще мыслимо, превращается из буржуазной демократии в пролетарскую..."3 .
Демократия для народа, для большинства, может быть осуществлена только с переходом государственной власти к пролетариату. При социализме "...впервые в истории цивилизованных обществ масса населения поднимается до самостоятельного участия не только в голосованиях и выборах, но и в повседневном управлении"4 . При социализме впервые создаются реальные условия для подливного демократизма. В чем они заключаются?
В условиях капитализма демократия является демократией для эксплоататоров, для богатых. Что касается трудящихся, рабочих, то "современные наемные рабы, в силу условий капиталистической эксплуатации, остаются настолько задавленными нуждой и нищетой, что им "не до демократии", "не до политики", что при обычном, мирном течении событий большинство населения от участия в общественно-политической жизни отстранено"5 .
Уничтожив капиталистическую собственность и эксплоатацию, предоставив в распоряжение трудящихся материальные и культурные средства для активной общественной, политической жизни (помещения для клубов, типографии, бумагу, денежные средства и пр.), привлекая массы к активному участию в хозяйственном и культурном строительстве, пролетарское государство реально осуществляет демократию. Ленин писал: "...Социализм сократит рабочий день, поднимет массы к новой жизни, поставит большинство населения в условия, позволяющие всем без из"ятия выполнять "государственные функции"..."6 . С другой стороны, самое построение и функционирование государственных органов только при социализме могут быть демократизированы по-настоящему. Используя опыт Парижской коммуны, Ленин особенно подчеркивает, неоднократно и с разных сторон подходя к этому вопросу, следующие принципы социалистического демократизма.
Во-первых, уничтожение старого, бюрократического аппарата и неуклонная борьба с бюрократизмом в швом государственном аппарате. Пролетарский демократизм, говорит Ленин, "...сразу примет меры, чтобы в корне подрезать бюрократизм...", он будет проводить "...эти меры до конца, до полного уничтожения бюрократизма, до
1 И. Сталин "Доклад о проекте Конституции Союза ССР", стр. 13. Партиздат. 1936.
2 Там же, стр. 14.
3 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 398.
4 Там же, стр. 452.
5 Там же, стр. 429.
6 Там же, стр. 452.
стр. 14
полного введения демократии для народа"1 .
Этот принцип борьбы с бюрократизмом действительно вошел в плоть и кровь нашей советской демократии: борьбе с бюрократизмом у нас уделялось и сейчас уделяется огромное внимание, как пережитку прошлого, как явлению, враждебному и чуждому пролетарской демократии.
Далее, выборность и особенно сменяемость должностных лиц в любое время (право отзыва) и сведение их жалованья к "обычной заработной плате рабочего". В нашей нынешней избирательной системе, установленной Сталинской Конституцией, ленинское указание о выборности выполнено особенно полно и развернуто. Всем наглядно видно, что наше самое демократическое в мире избирательное право, введенное Сталинской Конституцией, сыграло громадную роль в дальнейшей демократизации наших советских государственных органов. Выборность у нас поднимается теперь на небывалую высоту, причем не только в государственных, не также и в партийных, профсоюзных, комсомольских и иных наших общественных организациях.
Наконец, вопрос о банкротстве буржуазного парламентаризма, о превращении представительных учреждений в говорильни и в ширмы для обмана масс и о необходимости для пролетариата представительных учреждений принципиально другого типа. Вспомним замечательно меткие слова Ленина, звучащие со всей силой и в современных условиях: "Посмотрите на любую парламентскую страну, от Америки до Швейцарии, от Франции до Англии, Норвегии и проч.: настоящую "государственную" работу делают за кулисами и выполняют департаменты, канцелярии, штабы. В парламентах только болтают со специальной целью надувать "простонародье"2 .
Пролетарскому государству по его природе чужды такие "представительные" органы. Состав советов и работа, выполняемая его членами, таковы, что не может быть разрыва ни между государственными органами и широкими народными массами, ни между государственной работой и представительными органами. Привилегированное положение парламентариев, депутатов, лишь произносящих или слушающих речи, не обязывающие их к делам, устранено. Ленин говорит: "...Парламентарии должны сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами отвечать непосредственна перед своими избирателями".
Выборные советские органы всегда были построены в соответствии с этим принципом. Нашей государственной системе чуждо так называемое "разделение властей" буржуазного парламентаризма. Изменение, внесенное Сталинской Конституцией в построение высших органов власти к органов управления, заключается в дальнейшей демократизации этих органов: прямые выборы и равное число депутатов обеих палат Верховного Совета СССР, более частые и длительные сессии Верховного Совета СССР по сравнению с Сессиями ЦИК СССР и, наконец, предоставление права издавать законы исключительно Верховному Совету СССР. Последний момент отражает рост значения нашего закона как воплощения верховной воли трудящихся всего СССР, нашу политику укрепления стабильности законов. Это не только не ослабляет, а, наоборот, усиливает значение нашего советского парламента - Верховного Совета СССР - как, учреждения работающего.
Верховный Совет СССР, имея исключительное право на законодательство, является, как высший орган всей государственной власти СССР, не только законодательным органом, а осуществляет и другие функции высшей власти (согласно 31, 49 и 51-й статьям Конституции СССР). Ясное дело, что ни по существу, ни по форме наш советский парламент ничего общего с буржуазными парламентами не имеет.
Сталинская Конституция реализует на новой, более высокой чем раньше, до конца демократической основе принципиальные установки "Государства и революции". В Сталинской Конституции осуществлен великий принцип нашей демократии: "Развитие демократии до конца, изыскание форм такого развития, испытание их практикой и т. д. - все это есть одна из составных задач борьбы за социальную революцию"3 .
В победившем социализме, в несокрушимой силе диктатуры рабочего класса, в расцвете советской демократии, в бурном под"еме творческих сил нашего народа воплотилось бессмертное творение великого Ленина.
Обосновывая задачи и пути создания пролетарского государства в процессе социалистической революции, Ленин намечает также, перспективы развития этого государства на различных этапах перехода от капитализма к коммунизму. Чтобы подчеркнуть сложность, диалектический характер развития социалистического государства, Ленин останавливается на наибо-
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 447.
2 Там же, стр. 401.
3 Там же, стр. 423.
стр. 15
лее существенных различиях в деятельности государства в первую (низшую) и вторую (высшую) фазы коммунизма. В этой связи он специально касается исключительно интересного вопроса о так называемом "буржуазном праве" при социализме. Разрешение этого вопроса Лениным, как и в свое время Марксом (в "Критике Готской программы"), дает нам блестящий образен марксистско-ленинской, материалистической диалектики, вскрывающей с предельной глубиной диалектическую противоречивость общественных явлений.
В каком смысле Маркс и Ленин говорят о "буржуазном праве" на низшей фазе коммунизма? "Буржуазное право", говорят они, остается лишь как формальный регулятор, определитель1 распределения труда и распределения продуктов между членами общества по принципу: "за равное количество труда равное количество продукта". Но что понимать под этим "буржуазным правом"? Что "буржуазного" в этом принципе? На этот вопрос мы находим у Маркса и Ленина точный и ясный ответ: "буржуазность" права состоит в том, что в обществе нет еще равенства и справедливости в коммунистическом смысле. Нет еще распределения по потребностям. Здесь еще то "равное право", которое предполагает неравенство: "...Отдельные люди не равны, один сильнее, другой слабее; один женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и т. д."2 . В этом "равном праве" нет ничего буржуазного ни по существу, ни по форме. При буржуазном строе такого права в распределении продуктов нет и не может быть, ибо это распределение продуктов социалистическое.
Маркс говорит совершенно ясно: "содержание и форма здесь изменились..."3 по сравнению с обменом равноценностей при товарообмене. Ленин конкретно раз"ясняет, о чем идет речь: "Его не работает, тот не должен есть", этот социалистический принцип уже осуществлен; "за равное количество труда равное количество продукта" - и этот социалистический принцип уже осуществлен (заметим, что Ленин подчеркивает: "уже". - М. А.). Однако, это еще не коммунизм, и это еще не устраняет "буржуазного права", которое неравным людям за неравное (фактически неравное) количество труда дает равное количество продукта"4 . Ясно, что это "равное право" названо буржуазным вовсе но потому, что при буржуазном строе существовало или могло существовать такое право ввиде, скажем, каких-нибудь правовых институтов. Ни по существу, ни по форме такого "равного права" при буржуазии нет и не может быть. Это "равное право" социалистично (социализм - низшая фаза коммунизма) и по содержанию и по форме. Для его осуществления требуется уничтожение капитализм а, капиталистического государства и права в частности. Приведем замечательную формулу товарища Сталина по вопросу о равенстве: "Под равенством марксизм понимает не уравниловку в области личных потребностей и быта, а уничтожение классов, т. е. а) равное освобождение всех трудящихся от эксплоатации после того, как капиталисты свергнуты н экспроприированы, б) равную отмену для всех частной собственности на средства производства после того, как они переданы в собственность всего общества, в) равную обязанность всех трудиться по своим способностям и равное право всех трудящихся получать за это по их труду (социалистическое общество), г) равную обязанность всех трудиться по своим способностям и равное право всех трудящихся получать за это по их потребностям (коммунистическое общество)"5 .
Совершенно ясно, что право при социализме (на низшей фазе коммунизма), имея своей задачей внедрять, отстаивать, защищать социалистический принцип распределения по труду от покушений на этот принцип со стороны расхитителей социалистической собственности, вредителей, бюрократов, рвачей и по содержанию и по форме противоположно буржуазному праву, закрепляющему капиталистический способ производства и распределения, т. е. эксплоатацию трудящихся.
"Буржуазное право" на низшей фазе коммунизма заключается в том, что "равное право" в распределении продуктов регулируется по принципу обмена равноценностей, который господствует в товарообмене, достигающем своей исторически полной и развитой формы в буржуазном обществе. Этот принцип, таким образом, во-первых, "буржуазен" по своему "социальному происхождению", во-вторых, он является следствием того, что социалистическое общество, только что вышедшее из буржуазного общества, носит на себе еще некоторые его отпечатки, не в состоянии сразу установить коммунистический принцип распределения по потребностям,
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 435.
2 Там же, стр. 434.
3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Собр. соч. Т. XV, стр. 274 (разрядка моя. - М. А.).
4 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 435.
5 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 583.
стр. 16
не в состоянии сразу продолен, "узкий горизонт буржуазного права"1 .
Говоря о "буржуазном праве", Маркс подчеркивает этим всю противоположность капитализма и коммунизма, подчеркивает диалектичность, сложность пути перехода от первого ко второму. Он подчеркивает необходимость строго научного, т. е. диалектико-материалистического, анализа процесса и этапов этого перехода, решительно отбрасывая какое бы то ни было суб"ективное морализирование о "праве" вообще и "справедливости" вообще. Маркс здесь заострил свою критику против мелкобуржуазного, мещанского представления о социализме как продукте реформ при капитализме, которое распространялось, в частности, в форме лассальянства. Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин подчеркивают всю пошлость мещанского идеала уравниловки. Они показывают величие коммунистического разрешения вопроса о равенстве, оставляющего за собой далеко позади "узкие горизонты буржуазного права".
Они научно обосновали переход к прекрасному коммунистическому общественному строю, при котором труд полностью станет естественной потребностью всякого члена общества, а все продукты и предметы, произведенные в обществе, будут удовлетворять потребность членов общества безотносительно к тому, сколько и какого труда каждый из них, соответственно своим способностям, вложил в общественное производство.
Современная полоса, нашего развития есть полоса завершения строительства бесклассового социалистического общества и постепенного перехода к коммунизму. Постепенный переход к коммунизму, постепенное введение и расширение распределения по потребностям, будет означать собой постеленное и неуклонное изживание всех остатков так называемого "буржуазного права", полное и окончательное преодоление его "узкого горизонта". Советское социалистическое государство и право являются решающим орудием в практическом осуществлении этого перехода. Отсюда задача всемерного усиления социалистического государства и права на протяжении всего предстоящего исторического пути, до победы коммунизма в решающих капиталистических странах, до ликвидации внешнекапиталистического окружения.
Владимиру Ильичу не удалось ("..."помешал" политический кризис, канун Октябрьской революции..."2 , - писал Ленин) дописать "Государство и революцию". Глава VII - "Опыт русских революций 1905 и 1917 гг." - должна была содержать в себе специальное и развернутое обобщение опыта советов 1905 и 1917 годов. Но эта глава не была написана.
В своем всемирноисторическом докладе, на XVIII с"езде партии товарищ Сталин вписал новую главу в учение о социалистическом государстве, установив неизбежность и необходимость государства и на высшей фазе коммунизма, при условии если сохранится капиталистическое окружение.
Товарищ Сталин об"яснил исчерпывающим образом, почему Маркс и Энгельс не ставили вопроса о развитии социалистического государства в капиталистическом окружении. Товарищ Сталин об"яснил также, почему в "Государстве и революции" Ленин не разработал вопрос о государстве при коммунизме в условиях капиталистического окружения. "Ленин написал свою знаменитую книгу "Государство и революция", - говорил товарищ Сталин на XVIII с"езде партии, - в августе 1917 года, т. е. за несколько месяцев до Октябрьской революции и создания Советского государства. Главную задачу этой книги Ленин видел в защите учения Маркса и Энгельса о государстве от искажения и опошления со стороны оппортунистов. Ленин собирался написать вторую часть "Государства и революции", где он рассчитывал подвести главные итоги опыта русских революций 1905-го и 1917-го года. Не может быть сомнения, что Ленин имел в виду во второй части своей книги разработать и развить дальше теорию государства, опираясь на опыт существования Советской власти в пашей стране. Но смерть помешала ему выполнить эту задачу. Но чего не успел сделать Ленин, должны сделать его ученики"3 .
То, чего не успел сделать Ленин, сделал товарищ Сталин, давший своими трудами о государстве продолжение и завершение ленинского труда "Государство и революция".
Новый вклад в сокровищницу марксизма-ленинизма, сделанный товарищем Сталиным по вопросу о социалистическом государстве, имеет громадное значение для всей нашей дальнейшей борьбы. Именно "на почве недоработанности и недостаточности некоторых общих положений учения марксизма о государстве", как указал товарищ Сталин на XVIII с"езде ВКП(б), возникла недооценка силы и значения механизма окружающих нас буржуазных государств, а также
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Собр. соч. Т. XV, стр. 275.
2 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 455.
3 И. Сталин. Отчетный доклад на XVIII с"езде ВКП(б), стр. 51 - 55.
стр. 17
и недооценка роли и значения механизма нашего социалистического государства.
Более чем двадцатилетняя история буржуазного государства в условиях обостренного войной и Октябрьской революцией общего кризиса капитализма ознаменована растущей концентрацией всей власти в руках клик финансового капитала, усилением политического гнета н террора против трудящихся, против революционного движения внутри каждой страны и усилением агрессии на международной арене. Эволюция эта подучила наиболее яркое выражение в приходе к власти фашизма в ряде стран и в возникновении второй империалистическом войны. Все это двадцатилетнее развитие подтвердило слова Ленина о том, что "формы буржуазных государств чрезвычайно разнообразны, но суть их одна: - все эти государства являются так или иначе, но в последнем счете обязательно диктатурой буржуазии"1 .
За двадцать с лишним лет после Октябрьской революции наше советское государство (с моментом возникновения которого совпадает работа Ленина "Государство и революция") - государство в основе своей совершенно нового типа - прошло в своем развитии две главные фазы. Функция военного подавления свергнутых классов внутри страны, которая в первой фазе развития была первой из двух основных функций советского государства, отмерла в результате полной ликвидации эксплуататорских классов и победы социализма, и вместо нее возникла функция охраны социалистической собственности. В условиях капиталистического окружения борьба за переход от социализма к коммунизму обусловила сохранение в полной мере функции военной защиты страны от нападения извне. Как основная задача в период перехода от социализма к коммунизму партией Ленина - Сталина выдвинута мирная хозяйственно-организаторская и культурно-воспитательная работа. Руководящая роль рабочего класса в социалистическом государстве как самого передового класса нашего общества не только не уменьшается, но возрастает, пока имеются капиталистическое окружение и его агентура внутри нашей страны. Вместе с тем карательные органы и разведка советского государства, как и наша Красная Армия, обращены своим острием уже не во внутрь страны, а во вне ее, против внешних врагов. Несмотря на эти изменения форм нашего государства в процессе развития его эволюция полностью подтвердила слова Ленина: "Переход от капитализма к коммунизму, конечно, не может не дать громадного обилия и разнообразия политических форм, но сущность будет при этом неизбежно одна: диктатура пролетариата"2 .
Товарищ Сталин но только помог партии и всему мировому коммунистическому движению осмыслить и сообщить с научных вершин диалектического материализма двадцатилетний путь социалистического государства, первого в истории человечества, но и указал перспективы его дальнейшего развития:
"Как видите, мы имеем теперь совершенно новое, социалистическое государство, невиданное еще в истории и значительно отличающееся по своей форме и функциям от социалистического государства первой фазы.
Но развитие не может остановиться на этом. Мы идем дальше, вперед к коммунизму"3 .
Перспективы нашей борьбы за победу коммунизма в нашей стране и за его торжество во всем мире неразрывно связаны с дальнейшей судьбой нашего социалистического государства.
На основной вопрос, сохранится ли у нас государство так же и в период коммунизма, товарищ Сталин, исходя то оценки всего пройденного опыта, дал предельно четкий ответ:
"Да, сохранится, если не будет ликвидировано капиталистическое окружение, если не будет уничтожена опасность военных нападений извне. При этом понятно, что формы нашего государства вновь будут изменены, сообразно с изменением внутренней и внешней обстановки.
Нет, не сохранится и отомрет, если капиталистическое окружение будет ликвидировано, если оно будет заменено окружением социалистическим"4 .
Ленин в "Государстве и революции" восстановил учение марксизма о государстве и, обобщив опыт развития государства в империалистическую эпоху, дал развернутую программу социалистической революции в России и в других странах.
Товарищ Сталин, научно обосновав необходимость сохранения и укрепления нашего социалистического государства при коммунизме в условиях капиталистического окружения, поднял марксистско-ленинское учение о государстве на новую, высшую ступень и мобилизовал рабочий класс СССР и всех стран на дальнейшую борьбу за коммунизм.
. Google . YandexТоварищи, предметом сегодняшней нашей беседы по тому плану, который у вас принят и мне был сообщен, является вопрос о государстве. Я не знаю, насколько знакомы вы уже с этим вопросом. Если я не ошибаюсь, курсы ваши только что открыты, и вам приходится в первый раз систематически к этому вопросу подходить. Если это так, то очень может быть, что в первой лекции об этом трудном вопросе мне не удастся достигнуть достаточной ясности изложения и понимания для многих из слушателей. И если бы это оказалось так, то я прошу вас этим не смущаться, потому что вопрос о государстве есть один из самых сложных, трудных и едва ли не более всего запутанных буржуазными учеными, писателями и философами. Поэтому никогда не следует ждать, чтобы можно было в краткой беседе, за один раз достигнуть полного выяснения этого вопроса. Следует после первой беседы об этом отметить себе непонятные или неясные места, чтобы вернуться к ним второй, третий и четвертый раз, чтобы то, что осталось непонятным, дополнить и выяснить дальше, впоследствии, как из чтения, так и из отдельных лекций и бесед. Я надеюсь, что нам удастся собраться еще раз, и тогда по всем дополнительным вопросам можно будет обменяться мнениями и проверить, что осталось наиболее неясного. Я надеюсь также, что в дополнение к беседам и лекциям вы посвятите известное время чтению хотя бы некоторых из главнейших
произведений Маркса и Энгельса. Нет сомнения, что в указателе литературы и в пособиях, которые учащимся советской и партийной школы предоставлены в библиотеке, которая у вас имеется, - несомненно, что вы эти главные произведения найдете, и хотя опять-таки сразу кое-кого, может быть, и отпугнет трудность изложения, - надо опять предупредить, что этим не следует смущаться, что непонятное на первый раз при чтении будет понятно при повторном чтении, или когда вы подойдете к вопросу впоследствии с несколько иной стороны, ибо еще раз повторяю, что вопрос такой сложный и так запутан буржуазными учеными и писателями, что к этому вопросу каждому человеку, который хочет его серьезно продумать и самостоятельно усвоить, необходимо подходить несколько раз, возвращаться к нему опять и опять, обдумывать вопрос с разных сторон, чтобы добиться ясного и твердого понимания. А возвращаться вам к этому вопросу будет тем легче, что это такой основной, такой коренной вопрос всей политики, что не только в такое бурное, революционное время, как переживаемое теперь нами, но и в самые мирные времена вы каждый день в любой газете по любому экономическому или политическому вопросу всегда натыкаетесь на вопрос: что такое государство, в чем его сущность, в чем его значение и каково отношение нашей партии, партии, борющейся за свержение капитализма, партии коммунистов, каково отношение ее к государству, - каждый день вы к этому вопросу по тому или иному поводу вернетесь. И самое главное, чтобы в результате ваших чтений, бесед и лекций, которые вы услышите о государстве, вы вынесли уменье подходить к этому вопросу самостоятельно, так как этот вопрос будет вам встречаться по самым разнообразным поводам, по каждому мелкому вопросу, в самых неожиданных сочетаниях, в беседах и спорах с противниками. Только тогда, если вы научитесь самостоятельно разбираться по этому вопросу, - только тогда вы можете считать себя достаточно твердыми в своих убеждениях и достаточно успешно отстаивать их перед кем угодно и когда угодно.
После этих небольших замечаний я перейду к самому вопросу, что такое государство, как оно возникло и каково в основном должно быть отношение к государству партии рабочего класса, борющейся за полное свержение капитализма, - партии коммунистов.
Я уже говорил о том, что едва ли найдется другой вопрос, столь запутанный умышленно и неумышленно представителями буржуазной науки, философии, юриспруденции, политической экономии и публицистики, как вопрос о государстве. Очень часто этот вопрос смешивают до сих пор с вопросами религиозными, очень часто не только представители религиозных учений (от них-то это вполне естественно ожидать), но и люди, которые считают себя от религиозных предрассудков свободными, смешивают специальный вопрос о государстве с вопросами о религии и пытаются построить - очень часто сложное, с идейным философским подходом и обоснованием - учение о том, что государство есть нечто божественное, нечто сверхъестественное, что это некоторая сила, которой жило человечество и которая дает людям или имеет дать, несет с собой нечто не от человека, а извне ему данное, что это - сила божественного происхождения. И надо сказать, что это учение так тесно связано с интересами эксплуататорских классов - помещиков и капиталистов, - так служит их интересам, так глубоко пропитало все привычки, все взгляды, всю науку господ буржуазных представителей, что с остатками его вы встретитесь на каждом шагу, вплоть до взгляда на государство у меньшевиков и эсеров, которые с негодованием отрицают мысль, что они находятся в зависимости от религиозных предрассудков, и уверены, что могут трезво смотреть на государство. Вопрос этот так запутан и усложнен потому, что он (уступая в этом отношении только основаниям экономической науки) затрагивает интересы господствующих классов больше, чем какой-нибудь другой вопрос. Учение о государстве служит оправданием общественных привилегий, оправданием существования эксплуатации, оправданием существования капитализма, - вот почему ожидать в этом вопросе беспристрастия, подходить
в этом вопросе к делу так, как будто люди, претендующие на научность; могут здесь дать вам точку зрения чистой науки, - это величайшая ошибка. В вопросе о государстве, в учении о государстве, в теории о государстве вы всегда увидите, когда познакомитесь с вопросом и вникнете в него достаточно, всегда увидите борьбу различных классов между собой, борьбу, которая отражается или находит свое выражение в борьбе взглядов на государство, в оценке роли и значения государства.
Для того чтобы наиболее научным образом подойти к этому вопросу, надо бросить хотя бы беглый исторический взгляд на то, как государство возникло и как оно развивалось. Самое надежное в вопросе общественной науки и необходимое для того, чтобы действительно приобрести навык подходить правильно к этому вопросу и не дать затеряться в массе мелочей или громадном разнообразии борющихся мнений, - самое важное, чтобы подойти к этому вопросу с точки зрения научной, это - не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь.
Я надеюсь, что по вопросу о государстве вы ознакомитесь с сочинением Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Это - одно из основных сочинений современного социализма, в котором можно с доверием отнестись к каждой фразе, с доверием, что каждая фраза сказана не наобум, а написана на основании громадного исторического и политического материала. Нет сомнения, что в этом сочинении не все части одинаково доступно, понятно изложены: некоторые предполагают читателя, обладающего уже известными историческими и экономическими познаниями. Но опять скажу: не следует смущаться, если это произведение по прочтении не будет понято сразу. Этого никогда почти не бывает ни с одним человеком. Но возвращаясь к нему впоследствии, когда
интерес пробудится, вы добьетесь того, что будете понимать его в преобладающей части, если не все целиком. Напоминаю об этой книге потому, что она дает правильный подход к вопросу в указанном отношении. Начинается она с исторического очерка, как государство возникло.
Чтобы правильно подойти к этому вопросу, как и ко всякому вопросу, например, к вопросу о возникновении капитализма, эксплуатации между людьми, к социализму, к тому, как появился социализм, какие условия его породили, - ко всякому такому вопросу можно солидно, с уверенностью подойти, лишь бросив исторический взгляд на все развитие его в целом. По этому вопросу прежде всего надо обратить внимание на то, что государство не всегда существовало. Было время, когда государства не было. Оно появляется там и тогда, где и когда появляется деление общества на классы, когда появляются эксплуататоры и эксплуатируемые.
До тех пор как возникла первая форма эксплуатации человека человеком, первая форма деления на классы - рабовладельцев и рабов, - до тех пор существовала еще патриархальная, или - как ее иногда называют - клановая (клан - поколение, род, когда люди жили родами, поколениями) семья, и следы этих первобытных времен в быту многих первобытных народов остались достаточно определенно, и если вы возьмете какое угодно сочинение по первобытной культуре, то всегда натолкнетесь на более или менее определенные описания, указания и воспоминания о том, что было время, более или менее похожее на первобытный коммунизм, когда деления общества на рабовладельцев и рабов не было. И тогда не было государства, не было особого аппарата для систематического применения насилия и подчинения людей насилию. Такой аппарат и называется государством.
В первобытном обществе, когда люди жили небольшими родами, еще находясь на самых низших ступенях развития, в состоянии, близком к дикости; в эпоху, от которой современное цивилизованное человечество
отделяют несколько тысячелетий, - в то время не видно еще признаков существования государства. Мы видим господство обычаев, авторитет, уважение, власть, которой пользовались старейшины рода, видим, что эта власть признавалась иногда за женщинами, - положение женщины тогда не было похоже на теперешнее бесправное, угнетенное положение, - но нигде не видим особого разряда людей, которые выделяются, чтобы управлять другими и чтобы в интересах, в целях управления систематически, постоянно владеть известным аппаратом принуждения, аппаратом насилия, каковым являются в настоящее время, как вы все понимаете, вооруженные отряды войск, тюрьмы и прочие средства подчинения чужой воли насилию, - то, что составляет сущность государства.
Если от тех так называемых религиозных учений, ухищрений, философских построений, тех разнообразных мнений, которые строят буржуазные ученые, отвлечься и поискать настоящей сути дела, то увидим, что государство сводится именно к такому выделенному из человеческого общества аппарату управления. Когда появляется такая особая группа людей, которая только тем и занята, чтобы управлять, и которая для управления нуждается в особом аппарате принуждения, подчинения чужой воли насилию - в тюрьмах, в особых отрядах людей, войске и пр., - тогда появляется государство.
Но было время, когда государства не было, когда держалась общая связь, самое общество, дисциплина, распорядок труда силой привычки, традиций, авторитетом или уважением, которым пользовались старейшины рода или женщины, в то время часто занимавшие не только равноправное положение с мужчинами, но даже нередко и более высокое, и когда особого разряда людей - специалистов, чтобы управлять, не было. История показывает, что государство, как особый аппарат принуждения людей, возникало только там и тогда, где и когда появлялось разделение общества на классы - значит, разделение на такие группы людей, из которых одни постоянно могут присваивать труд других, где один эксплуатирует другого.
И это деление общества на классы в истории должно стоять перед нами ясно всегда, как основной факт. Развитие всех человеческих обществ в течение тысячелетий во всех без изъятия странах показывает нам общую закономерность, правильность, последовательность этого развития таким образом, что вначале мы имеем общество без классов - первоначальное патриархальное, первобытное общество, в котором не было аристократов; затем - общество, основанное на рабстве, общество рабовладельческое. Через это прошла вся современная цивилизованная Европа - рабство было вполне господствующим 2 тысячи лет тому назад. Через это прошло громадное большинство народов остальных частей света. У наименее развитых народов следы рабства остались еще и теперь, и учреждения рабства, например, в Африке, вы найдете и сейчас. Рабовладельцы и рабы - первое крупное деление на классы. Первая группа владела не только всеми средствами производства - землей, орудиями, как бы слабы, примитивны они тогда ни были, - она также владела и людьми. Эта группа называлась рабовладельцами, а те, кто трудился и доставлял труд другим, назывались рабами.
За этой формой последовала в истории другая форма - крепостное право. Рабство в громадном большинстве стран в своем развитии превратилось в крепостное право. Основное деление общества - крепостники-помещики и крепостные крестьяне. Форма отношений между людьми изменилась. Рабовладельцы считали рабов своей собственностью, закон укреплял этот взгляд и рассматривал рабов как вещь, целиком находящуюся в обладании рабовладельца. По отношению к крепостному крестьянину осталось классовое угнетение, зависимость, но крепостник-помещик не считался владельцем крестьянина, как вещи, а имел лишь право на его труд и на принуждение его к отбыванию известной повинности. На практике, как вы все знаете, крепостное право, особенно в России, где оно наиболее долго держалось и приняло наиболее грубые формы, оно ничем не отличалось от рабства.
Далее, - в крепостном обществе, по мере развития торговли, возникновения всемирного рынка, по мере развития денежного обращения, возникал новый класс - класс капиталистов. Из товара, из обмена товаров, из возникновения власти денег возникала власть капитала. В течение XVIII века, вернее - с конца XVIII века, и в течение XIX века произошли революции во всем мире. Крепостничество было вытеснено из всех стран Западной Европы. Позднее всех произошло это в России. В России в 1861 году тоже произошел переворот, последствием которого была смена одной формы общества другой - замена крепостничества капитализмом, при котором деление на классы осталось, остались различные следы и пережитки крепостного права, но в основном деление на классы получило иную форму.
Владельцы капитала, владельцы земли, владельцы фабрик и заводов представляли и представляют во всех капиталистических государствах ничтожное меньшинство населения, целиком распоряжающееся всем народным трудом и, значит, держащее в своем распоряжении, угнетении, эксплуатации всю массу трудящихся, из которых большинство является пролетариями, наемными рабочими, в процессе производства получающими средства к жизни только от продажи своих рабочих рук, рабочей силы. Крестьяне, разрозненные и придавленные еще в крепостное время, с переходом к капитализму превращались частью (в большинстве) в пролетариев, частью (в меньшинстве) в зажиточное крестьянство, которое само нанимало рабочих и представляло собою буржуазию деревенскую.
Этот основной факт - переход общества от первобытных форм рабства к крепостничеству и, наконец, к капитализму - вы всегда должны иметь в виду, ибо, только вспоминая этот основной факт, только вставляя в эту основную рамку все политические учения, вы в состоянии будете правильно оценить эти учения и разобраться, к чему они относятся, ибо каждый из этих крупных периодов человеческой истории - рабовладельческий, крепостнический и капиталистический -
обнимает десятки и сотни столетий и представляет такую массу политических форм, разнообразных политических учений, мнений, революций, что разобраться во всей этой чрезвычайной пестроте и громадном разнообразии, - особенно связанном с учениями политическими, философскими и прочими буржуазных ученых и политиков, - можно в том только случае, если твердо держаться, как руководящей основной нити, этого деления общества на классы, изменения форм классового господства и с этой точки зрения разбираться во всех общественных вопросах - экономических, политических, духовных, религиозных и т.д.
Если вы с точки зрения этого основного деления посмотрите на государство, то увидите, что до деления общества на классы, как я уже сказал, не существовало и государства. Но по мере того, как возникает и упрочивается общественное разделение на классы, по мере того, как возникает общество классовое, по мере этого возникает и упрочивается государство. Мы имеем в истории человечества десятки и сотни стран, переживших и переживающих сейчас рабство, крепостничество и капитализм. В каждой из них, несмотря на громадные исторические перемены, которые происходили, несмотря на все политические перипетии и все революции, которые были связаны с этим развитием человечества, с переходом от рабства через крепостничество к капитализму и к теперешней всемирной борьбе против капитализма, - вы всегда видите возникновение государства. Оно всегда было известным аппаратом, который выделялся из общества и состоял из группы людей, занимавшихся только тем или почти только тем, или главным образом тем, чтобы управлять. Люди делятся на управляемых и на специалистов по управлению, на тех, которые поднимаются над обществом и которых называют правителями, представителями государства. Этот аппарат, эта группа людей, которые управляют другими, всегда забирает в свои руки известный аппарат принуждения, физической силы, - все равно, выражается ли это насилие над людьми в первобытной дубине, или в эпоху рабства
в более усовершенствованном типе вооружения, или в огнестрельном оружии, которое в средние века появилось, или, наконец, в современном, которое в XX веке достигло технических чудес и целиком основано на последних достижениях современной техники. Приемы насилия менялись, но всегда, когда было государство, существовала в каждом обществе группа лиц, которые управляли, которые командовали, господствовали и для удержания власти имели в своих руках аппарат физического принуждения, аппарат насилия, того вооружения, которое соответствовало техническому уровню каждой эпохи. И, всматриваясь в эти общие явления, задаваясь вопросом, почему не существовало государство, когда не было классов, когда не было эксплуататоров и эксплуатируемых, и почему оно возникло, когда возникли классы, - мы только так находим определенный ответ на вопрос о сущности государства и его значении.
Государство - это есть машина для поддержания господства одного класса над другим. Когда в обществе не было классов, когда люди до рабской эпохи существования трудились в первобытных условиях большего равенства, в условиях еще самой низкой производительности труда, когда первобытный человек с трудом добывал себе средства, необходимые для самого грубого первобытного существования, тогда не возникало и не могло возникнуть и особой группы людей, специально выделенных для управления и господствующих над всем остальным обществом. Лишь когда появилась первая форма деления общества на классы, когда появилось рабство, когда можно было известному классу людей, сосредоточившись на самых грубых формах земледельческого труда, производить некоторый излишек, когда этот излишек не абсолютно был необходим для самого нищенского существования раба и попадал в руки рабовладельца, когда, таким образом, упрочилось существование этого класса рабовладельцев, и чтобы оно упрочилось, необходимо было, чтобы явилось государство.
И оно явилось - государство рабовладельческое, - аппарат, который давал в руки рабовладельцев власть,
возможность управлять всеми рабами. И общество и государство тогда были гораздо мельче, чем теперь, располагали несравненно более слабым аппаратом связи - тогда не было теперешних средств сообщения. Горы, реки и моря служили неимоверно большими препятствиями, чем теперь, и образование государства шло в пределах географических границ, гораздо более узких. Технически слабый государственный аппарат обслуживал государство, распространявшееся на сравнительно узкие границы и узкий круг действий. Но был все же аппарат, который принуждал рабов оставаться в рабстве, удерживал одну часть общества в принуждении, угнетении у другой. Принуждать одну преобладающую часть общества к систематической работе на другую нельзя без постоянного аппарата принуждения. Пока не было классов - не было и этого аппарата. Когда появились классы, везде и всегда вместе с ростом и укреплением этого деления появлялся и особый институт - государство. Формы государства были чрезвычайно разнообразны. Во времена рабовладельческие в странах наиболее передовых, культурных и цивилизованных по-тогдашнему, например, в древней Греции и Риме, которые целиком покоились на рабстве, мы имеем уже разнообразные формы государства. Тогда уже возникает различие между монархией и республикой, между аристократией и демократией. Монархия - как власть одного, республика - как отсутствие какой-либо невыборной власти; аристократия - как власть небольшого сравнительно меньшинства, демократия - как власть народа (демократия буквально в переводе с греческого и значит: власть народа). Все эти различия возникли в эпоху рабства. Несмотря на эти различия, государство времен рабовладельческой эпохи было государством рабовладельческим, все равно - была ли это монархия или республика аристократическая или демократическая.
Во всяком курсе истории древних времен, выслушав лекцию об этом предмете, вы услышите о борьбе, которая была между монархическим и республиканским государствами, но основным было то, что рабы
не считались людьми; не только не считались гражданами, но и людьми. Римский закон рассматривал их как вещь. Закон об убийстве, не говоря уже о других законах охраны человеческой личности, не относился к рабам. Он защищал только рабовладельцев, как единственно признававшихся полноправными гражданами. Но учреждалась ли монархия - это была монархия рабовладельческая, или республика - это была республика рабовладельческая. В них всеми правами пользовались рабовладельцы, а рабы были вещью по закону, и над ними возможно было не только какое угодно насилие, но и убийство раба не считалось преступлением. Рабовладельческие республики различались по своей внутренней организации: были республики аристократические и демократические. В аристократической республике небольшое число привилегированных принимало участие в выборах, в демократической - участвовали все, но опять-таки все рабовладельцы, все, кроме рабов. Это основное обстоятельство надо иметь в виду, потому что оно больше всего проливает свет на вопрос о государстве и ясно показывает сущность государства.
Государство есть машина для угнетения одного класса другим, машина, чтобы держать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы. Форма этой машины бывает различна. В рабовладельческом государстве мы имеем монархию, аристократическую республику или даже демократическую республику. В действительности формы правления бывали чрезвычайно разнообразны, но суть дела оставалась одна и та же: рабы не имели никаких прав и оставались угнетенным классом, они не признавались за людей. То же самое мы видим и в крепостном государстве.
Перемена формы эксплуатации превращала рабовладельческое государство в крепостническое. Это имело громадное значение. В рабовладельческом обществе - полное бесправие раба, он не признавался за человека; в крепостническом - привязанность крестьянина к земле. Основной признак крепостного права тот, что крестьянство (а тогда крестьяне представляли
большинство, городское население было крайне слабо развито) считалось прикрепленным к земле, - отсюда произошло и самое понятие - крепостное право. Крестьянин мог работать определенное число дней на себя на том участке, который давал ему помещик; другую часть дней крепостной крестьянин работал на барина. Сущность классового общества оставалась: общество держалось на классовой эксплуатации. Полноправными могли быть только помещики, крестьяне считались бесправными. Их положение на практике очень слабо отличалось от положения рабов в рабовладельческом государстве. Но все же к их освобождению, к освобождению крестьян, открывалась дорога более широкая, так как крепостной крестьянин не считался прямой собственностью помещика. Он мог проводить часть времени на своем участке, мог, так сказать, до известной степени принадлежать себе, и крепостное право при более широкой возможности развития обмена, торговых сношений все более и более разлагалось, и все более расширялся круг освобождения крестьянства. Крепостное общество всегда было более сложным, чем общество рабовладельческое. В нем был большой элемент развития торговли, промышленности, что вело еще в то время к капитализму. В средние века крепостное право преобладало. И здесь формы государства были разнообразны, и здесь мы имеем монархию и республику, хотя гораздо более слабо выраженную, но всегда господствующими признавались единственно только помещики-крепостники. Крепостные крестьяне в области всяких политических прав были исключены абсолютно.
И при рабстве и при крепостном праве господство небольшого меньшинства людей над громадным большинством их не может обходиться без принуждения. Вся история полна беспрерывных попыток угнетенных классов свергнуть угнетение. История рабства знает на многие десятилетия тянущиеся войны за освобождение от рабства. Между прочим, имя «спартаковцы», которое взято теперь коммунистами Германии, - этой единственной германской партией, действительно борю-
щейся против ига капитализма, - это имя взято ими потому, что Спартак был одним из самых выдающихся героев одного из самых крупных восстаний рабов около двух тысяч лет тому назад. В течение ряда лет всемогущая, казалось бы, Римская империя, целиком основанная на рабстве, испытывала потрясения и удары от громадного восстания рабов, которые вооружились и собрались под предводительством Спартака, образовав громадную армию. В конце концов, они были перебиты, схвачены, подверглись пыткам со стороны рабовладельцев. Эти гражданские войны проходят через всю историю существования классового общества. Я сейчас привел пример самой крупной из таких гражданских войн в эпоху рабовладения. Вся эпоха крепостного права равным образом полна постоянных восстаний крестьян. В Германии, например, в средние века достигла широких размеров и превратилась в гражданскую войну крестьян против помещиков борьба между двумя классами: помещиками и крепостными. Вы все знаете примеры подобных многократных восстании крестьян против помещиков-крепостников и в России.
Для удержания своего господства, для сохранения своей власти помещик должен был иметь аппарат, который бы объединил в подчинении ему громадное количество людей, подчинил их известным законам, правилам, - и все эти законы сводились в основном к одному - удержать власть помещика над крепостным крестьянином. Это и было крепостническое государство, которое в России, например, или в совершенно отсталых азиатских странах, где до сих пор крепостничество господствует - по форме оно отличалось - было или республиканское, или монархическое. Когда государство было монархическое - признавалась власть одного; когда оно было республиканское - признавалось более или менее участие выборных от помещичьего общества, - это в обществе крепостническом. Крепостническое общество представляло такое деление классов, когда громадное большинство - крепостное крестьянство - находилось в полной зависимости от ничтожного меньшинства - помещиков, которые владели землей.
Развитие торговли, развитие товарообмена привело к выделению нового класса - капиталистов. Капитал возник в конце средних веков, когда мировая торговля после открытия Америки достигла громадного развития, когда увеличилось количество драгоценных металлов, когда серебро и золото стали орудием обмена, когда денежный оборот дал возможность держать громадные богатства в одних руках. Серебро и золото признавались как богатство во всем мире. Падали экономические силы помещичьего класса, и развивалась сила нового класса - представителей капитала. Перестройка общества происходила таким образом, чтобы все граждане стали как бы равными, чтобы отпало прежнее деление на рабовладельцев и рабов, чтобы все считались равными перед законом, независимо от того, кто каким капиталом владеет - землей ли на правах частной собственности, или это голяк, у которого одни рабочие руки, - все равны перед законом. Закон одинаково охраняет всех, охраняет собственность, у кого она есть, от покушений против собственности со стороны той массы, которая, не имея собственности, не имея ничего, кроме своих рук, постепенно нищает, разоряется и превращается в пролетариев. Таково капиталистическое общество.
Я не могу на этом останавливаться подробно. К этому вопросу вы еще вернетесь, когда будете беседовать о программе партии, - там вы услышите характеристику капиталистического общества. Это общество выступило против крепостничества, против старого крепостного права с лозунгом свободы. Но это была свобода для того, кто владеет собственностью. И когда крепостное право было разрушено, что произошло к концу XVIII - началу XIX века - в России это произошло позднее других стран, в 1861 г., - тогда на смену крепостническому государству пришло государство капиталистическое, которое объявляет своим лозунгом свободу всенародную, говорит, что оно выражает волю всего народа, отрицает, что оно классовое государство, и тут между социалистами, которые борются за свободу всего народа, и капиталистическим
государством развивается борьба, которая привела сейчас к созданию Советской социалистической республики и которая охватывает весь мир.
Чтобы понять борьбу, начатую с всемирным капиталом, чтобы понять сущность капиталистического государства, надо помнить, что капиталистическое государство, выступая против крепостнического, шло в бой с лозунгом свободы. Отмена крепостного права означала для представителей капиталистического государства свободу и оказывала им услугу постольку, поскольку крепостное право разрушалось и крестьяне получили возможность владеть, как полной собственностью, той землей, которую они купили путем выкупа, или частицей - из оброка, - на это государство не обращало внимания: оно охраняло собственность, каким бы путем она ни возникла, так как оно покоилось на частной собственности. Крестьяне превращались в частных собственников во всех современных цивилизованных государствах. Государство охраняло частную собственность и там, где помещик отдавал часть земли крестьянину, вознаграждало его посредством выкупа, продажи за деньги. Государство как бы заявляло: полную частную собственность мы сохраним, и оказывало ей всяческую поддержку и заступничество. Государство признавало эту собственность за каждым купцом, промышленником и фабрикантом. И это общество, основанное на частной собственности, на власти капитала, на полном подчинении всех неимущих рабочих и трудящихся масс крестьянства, - это общество объявляло себя господствующим на основании свободы. Борясь против крепостного права, оно объявило собственность свободной и особенно гордилось тем, что будто государство перестало быть классовым.
Между тем государство по-прежнему оставалось машиной, которая помогает капиталистам держать в подчинении беднейшее крестьянство и рабочий класс, но по внешности оно было свободно. Оно объявляет всеобщее избирательное право, заявляет устами своих поборников, проповедников, ученых и философов, что это государство не классовое. Даже теперь, когда
против него началась борьба Советских социалистических республик, они обвиняют нас, будто мы - нарушители свободы, что мы строим государство, основанное на принуждении, на подавлении одних другими, а они представляют государство всенародное, демократическое. Вот этот вопрос - о государстве - теперь, во время начала социалистической революции во всем мире, и как раз во время победы революции в некоторых странах, когда особенно обострилась борьба с всемирным капиталом, - вопрос о государстве приобрел самое большое значение и стал, можно сказать, самым больным вопросом, фокусом всех политических вопросов и всех политических споров современности.
Какую бы партию мы ни взяли в России или в любой более цивилизованной стране, - почти все политические споры, расхождения, мнения вертятся сейчас около понятия о государстве. Является ли государство в капиталистической стране, в демократической республике, - особенно вроде такой, как Швейцария или Америка, - в самых свободных демократических республиках, является ли государство выражением народной воли, сводкой общенародного решения, выражением национальной воли и т.д., - или же государство есть машина для того, чтобы тамошние капиталисты могли держать свою власть над рабочим классом и крестьянством? Это - основной вопрос, около которого сейчас вертятся во всем мире политические споры. Что говорят о большевизме? Буржуазная пресса ругает большевиков. Вы не найдете ни одной газеты, которая бы не повторила ходячего обвинения против большевиков в том, что они являются нарушителями народовластия. Если наши меньшевики и социалисты-революционеры в простоте души (а может быть, и не в простоте, или, может быть, это такая простота, о которой сказано, что она - хуже воровства) думают, что они являются открывателями и изобретателями обвинения против большевиков в том, что они нарушили свободу и народовластие, то они самым смешным образом заблуждаются. В настоящее время нет ни одной из богатейших газет богатейших стран, которые десятки миллионов употребляют на их
распространение и в десятках миллионов экземпляров сеют буржуазную ложь и империалистическую политику, - нет ни одной из этих газет, которая не повторила бы этих основных доводов и обвинений против большевизма: что Америка, Англия и Швейцария, это - передовые государства, основанные на народовластии, большевистская же республика есть государство разбойников, что оно не знает свободы и что большевики являются нарушителями идеи народовластия и даже дошли до того, что разогнали учредилку. Эти страшные обвинения большевиков повторяются во всем мире. Обвинения эти подводят нас целиком к вопросу: что такое государство? Чтобы эти обвинения понять, чтобы в них разобраться и вполне сознательно к ним отнестись и разобраться не по слухам только, а иметь твердое мнение, надо ясно понять, что такое государство. Здесь мы имеем всякие капиталистические государства и все те учения в защиту их, которые создались до войны. Чтобы правильно подойти к решению вопроса, нужно отнестись критически ко всем этим учениям и взглядам.
Я уже назвал вам в помощь сочинение Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Здесь именно говорится, что всякое государство, в котором существует частная собственность на землю и на средства производства, где господствует капитал, как бы демократично оно ни было, - оно есть государство капиталистическое, оно есть машина в руках капиталистов, чтобы держать в подчинении рабочий класс и беднейшее крестьянство. А всеобщее избирательное право, Учредительное собрание, парламент - это только форма, своего рода вексель, который нисколько не меняет дела по существу.
Форма господства государства может быть различна: капитал одним образом проявляет свою силу там, где есть одна форма, и другим - где другая, но по существу власть остается в руках капитала: есть ли цензовое право или другое, есть ли республика демократическая, и даже чем она демократичнее, тем грубее, циничнее это господство капитализма. Одна из самых демокра-
тических республик в мире - Северо-Американские Соединенные Штаты - и нигде так, как в этой стране (кто там побывал после 1905 г., тот наверно имеет об этом представление), нигде власть капитала, власть кучки миллиардеров над всем обществом не проявляется так грубо, с таким открытым подкупом, как в Америке. Капитал, раз он существует, господствует над всем обществом, и никакая демократическая республика, никакое избирательное право сущности дела не меняют.
Демократическая республика и всеобщее избирательное право по сравнению с крепостническим строем были громадным прогрессом: они дали возможность пролетариату достигнуть того объединения, того сплочения, которое он имеет, образовать те стройные, дисциплинированные ряды, которые ведут систематическую борьбу с капиталом. Ничего подобного даже приблизительно не было у крепостного крестьянина, не говоря уже о рабах. Рабы, как мы знаем, восставали, устраивали бунты, открывали гражданские войны, но никогда не могли создать сознательного большинства, руководящих борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствующих классов. Буржуазная республика, парламент, всеобщее избирательное право - все это с точки зрения всемирного развития общества представляет громадный прогресс. Человечество шло к капитализму, и только капитализм, благодаря городской культуре, дал возможность угнетенному классу пролетариев осознать себя и создать то всемирное рабочее движение, те миллионы рабочих, организованных по всему миру в партии, те социалистические партии, которые сознательно руководят борьбой масс. Без парламентаризма, без выборности это развитие рабочего класса было бы невозможно. Вот почему все это в глазах самых широких масс людей получило такое большое значение. Вот почему перелом кажется таким трудным. Не только сознательные лицемеры, ученые и попы поддерживают и защищают эту буржуазную ложь, что государство свободно и призвано защищать интересы всех, но и
массы людей, искренне повторяющих старые предрассудки и не могущих понять перехода от старого капиталистического общества к социализму. Не только люди, находящиеся в прямой зависимости от буржуазии, не только те, которые находятся под гнетом капитала, или которые подкуплены этим капиталом (на службе у капитала состоит масса всякого рода ученых, художников, попов и т.д.), но и люди, просто находящиеся под влиянием предрассудков буржуазной свободы, все это ополчилось против большевизма во всем мире за то, что при своем основании Советская республика отбросила эту буржуазную ложь и открыто заявила: вы называете свое государство свободным, а на самом деле, пока есть частная собственность, ваше государство, хотя бы оно было демократической республикой, есть не что иное, как машина в руках капиталистов для подавления рабочих, и, чем свободнее государство, тем яснее это выражается. Пример этого - Швейцария в Европе, Северо-Американские Соединенные Штаты в Америке. Нигде капитал не господствует так цинично и беспощадно, и нигде это не видно с такой ясностью, как именно в этих странах, хотя это демократические республики, как бы ни были они изящно размалеваны, несмотря ни на какие слова о трудовой демократии, о равенстве всех граждан. На деле в Швейцарии и Америке господствует капитал, и всякие попытки рабочих добиться сколько-нибудь серьезного улучшения своего положения встречаются немедленной гражданской войной. В этих странах меньше солдат, постоянного войска, - в Швейцарии существует милиция, и каждый швейцарец имеет ружье у себя дома, в Америке до последнего времени не было постоянного войска, - и поэтому, когда случается стачка, буржуазия вооружается, нанимает солдат и подавляет стачку, и нигде это подавление рабочего движения не происходит с такой беспощадной свирепостью, как в Швейцарии и Америке, и нигде в парламенте не сказывается так сильно влияние капитала, как именно здесь. Сила капитала - все, биржа - все, а парламент, выборы - это марионетки, куклы... Но чем дальше, тем больше
проясняются глаза рабочих, и тем шире распространяется идея Советской власти, особенно после той кровавой бойни, которую мы только что пережили. Все яснее становится для рабочего класса необходимость беспощадной борьбы с капиталистами.
Какими бы формами ни прикрывалась республика, пусть то будет самая демократическая республика, но если она буржуазная, если в ней осталась частная собственность на землю, на заводы и фабрики, и частный капитал держит в наемном рабстве все общество, т. е., если в ней не выполняется то, о чем заявляет программа нашей партии и Советская конституция, то это государство - машина, чтобы угнетать одних другими. И эту машину мы возьмем в руки того класса, который должен свергнуть власть капитала. Мы отбросим все старые предрассудки, что государство есть всеобщее равенство, - это обман: пока есть эксплуатация, не может быть равенства. Помещик не может быть равен рабочему, голодный - сытому. Ту машину, которая называлась государством, перед которой люди останавливаются с суеверным почтением и верят старым сказкам, что это есть общенародная власть, - пролетариат эту машину отбрасывает и говорит: это буржуазная ложь. Мы эту машину отняли у капиталистов, взяли ее себе. Этой машиной или дубиной мы разгромим всякую эксплуатацию, и, когда на свете не останется возможности эксплуатировать, не останется владельцев земли, владельцев фабрик, не будет так, что одни пресыщаются, а другие голодают, - лишь тогда, когда возможностей к этому не останется, мы эту машину отдадим на слом. Тогда не будет государства, не будет эксплуатации. Вот точка зрения нашей коммунистической партии. Надеюсь, что к этому вопросу мы в следующих лекциях вернемся - и неоднократно.
1 Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова образовался из организованных в 1918 году по инициативе Я. М. Свердлова курсов агитаторов и инструкторов при Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете. В январе 1919 года курсы были преобразованы в Школу советской работы, а после решения VIII съезда РКП (б) об организации высшей школы при ЦК для подготовки партийных кадров - в Центральную школу советской и партийной работы. 3 июля пленум ЦК РКП (б) утвердил постановление о переименовании Центральной школы советской и партийной работы в Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова. Организации университета, выработке его учебных программ большое внимание уделял В. И. Ленин. 11 июля и 29 августа 1919 года Ленин прочитал в университете лекции о государстве (запись второй лекции не найдена). 24 октября Ленин выступил перед слушателями Свердловского университета, отправлявшимися на фронт (см. настоящий том, с. 239-247).
В 1932 г. по решению ЦК ВКП(б) Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова был реорганизован в Высший коммунистический сельскохозяйственный университет имени Я.М. Свердлова, ставивший своей задачей подготовку кадров партийных организаторов для перестройки сельского хозяйства; в 1935 году университет был преобразован в Высшую школу пропагандистов при ЦК ВКП(б). В 1939 году была создана Высшая партийная школа при ЦК ВКП(б) - 64 .
[Глава книги МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА (ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬТЕРНАТИВЫ: 1903-1929 гг.). В 2-х книгах. Кн. II. Большевистская концепция демократии (1917-1929 гг.). Часть первая.- Кишинев: Editura «Arc», 1995.-XVI+280 с.]
3.2. Сочинение В. И. Ленина «Государство и революция»- теоретико-пропагандистская утопия (и ребус) большевизма, «литературный памятник» радикальнопримитивно-демократической,
революционно-охлократической (ясный смысл) и партолигархической (сокровенный смысл) политической культуры, выразитель психологии, менталитета стихийных движений пролетарских, люмпен-пролетарских масс
3.2.1. «Государство и революция»: Основные
идеи концепции пролетарской демократии. Антиномии концепции
3.2.1.1. Две группы политических идей «Государства и революции». Теоретические предпосылки большевистской концепции демократии.
«Государство и революция» - самое влиятельное, по мнению одних, самое интересное, по мнению других исследователей[См.:Примечание 20], произведение Ленина - мировой (и апологетической и критической) литературой комментировалось бесчисленное количество раз под различным ракурсом анализа.
Тем не менее, ввиду того исключительного места, которое занимает это сочинение в суммировании и обосновании ключевых идей политической доктрины большевизма, его концепции демократии, той весьма существенной, хотя и противоречивой роли, которое оно сыграло в идеологическом обеспечении политической практики большевизма, необходимо остановиться на анализе и оценке его основных положений.
Это следует сделать также и потому, что сам Ленин придавал своей концепции «государства-коммуны», вполне сложившейся к моменту написания, столь большое значение, что по поводу работы «Марксизм о государстве», являющейся подготовительным материалом к «Государству и революции», написал Л. Б. Каменеву в июле 1917 г. своего рода письмо-завещание: обязательно опубликовать ее, если автор будет убит.
В своем сочинении вождь большевизма, наряду с центральной проблемой «ПС1-Р-ПС2», или «пролетарская революция - государство» и сопряженной ключевой - «диктатура пролетариата», много внимания уделяет разработке концепции иной, чем буржуазная, пролетарской демократии, продолжая углублять идеи, сформулированные ранее. Ничего принципиально нового по сравнению с ленинской линией прежних лет, в этой работе нет, она являлась продолжением его взглядов.
Хотя Ленин поставил перед собой задачу, прежде всего, восстановить искаженное, по его мнению, оппортунистами II Интернационала истинное учение Маркса и Энгельса о государстве, а также о диктатуре пролетариата, в действительности эту задачу он не выполнил. Игнорируя многомерность политической доктрины классиков марксизма, амбивалентность их концепции демократии, он востребовал из теоретического наследия основоположников марксизма лишь те положения, которые могли обосновать его собственную точку зрения, а главное - теоретически оправдать его антимарксистскую политическую тактику 1917 г.
Как мы уже показали в первой главе, он сфальсифицировал (сознательно или несознательно - это другой вопрос) ряд политических идей К. Маркса и Ф. Энгельса: а) «слома» государственной машины в ходе пролетарской революции; б) диктатуры пролетариата; в) формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции; г) демократической республики как формы диктатуры пролетариата.
Основные политические идеи «Государства и революции» по отношению к существующим политическим институтам можно подразделить на две группы.
В первой из них отвергаются традиционные общегосударственные, а также классические демократические политические институты: парламентаризм, разделение властей (причем Ленин вовсе не упоминает судебную власть как равноправную с законодательной и исполнительной властями), чиновничество, судейское сословие, постоянная армия, полиция, общегражданская политическая свобода и т. д.
Во второй группе формулируется концепция «государства-коммуны», согласно которой взамен сломанных в ходе пролетарской революции традиционных политических институтов предлагается институт выборности и сменяемости всех должностных лиц на первом этапе, а впоследствии введение форм прямой демократии: участие в управлении вначале большинства, а затем и всего взрослого, поголовно вооруженного социально однородного населения.
Адекватной институциональной формой «пролетарской» прямой (примитивной) демократии признается только республика Советов как система Советов снизу доверху.
Вместе с тем в брошюре «Удержат ли большевики государственную власть?», уточняющей и развивающей некоторые идеи «Государства и революции», Ленин дополняет свою концепцию положением, что и в существующем государственном аппарате наряду с той частью, которую надо разбить (постоянная армия, полиция, чиновничество и т. д.), имеется часть, которую надо сохранить, вырвав из подчинения капиталистов и подчинив пролетарским Советам: это «аппараты учета вроде банков, синдикатов, почты, потребительских обществ, союзов служащих».
В основе ленинской концепции демократии (как и всей, политической доктрины в целом) лежит иллюзорная, утопическая теория отмирания государства и вообще публично властных отношений как таковых, провозглашенная классиками марксизма и абсолютизированная вождем большевизма в «Государстве и революции».
Эта идея, в свою очередь, непосредственно зиждется, во-первых, на основополагающей утопической иррациональной вере марксизма в конкретную возможность формирования в новых, постреволюционных условиях нового, лишенного недостатков идеального человека, а во-вторых, на иллюзорном предположении об упрощении подавляющего большинства функций государственной власти по мере развития технической цивилизации, что и позволяет, по мнению Ленина, приобщить к управлению «всех грамотных людей».
Еще одной теоретической предпосылкой концепции Ленина является абсолютизация им мыслей, высказанных Марксом и Энгельсом в связи с обобщением опыта Парижской коммуны. И хотя впоследствии, как мы уже установили в первой главе, основоположники марксизма стали более критически относиться к политическому опыту Парижской коммуны, Ленин тенденциозно подбирал и использовал в качестве аргументов лишь те цитаты классиков, которые подтверждали его одностороннюю интерпретацию опыта Коммуны, не замечая тех, которые ставили ее под сомнение.
Если суммировать разрозненные высказывания Ленина, то концепция «пролетарской» (и «советской») демократии, в концентрированном виде выраженная в «Государстве и революции», сведется к следующим основным пунктам.
3.2.1.2. Идеал радикальнопримитивной, прямой демократии масс - декларируемая основа большевистской концепции пролетарской демократии
Ленин изначально отвергает почти все (об исключениях мы поговорим дальше) достижения мировой политической мысли последних столетий (либерально-демократическую традицию) и существующие демократические институты и нормы западной цивилизации. Он предлагает учиться на «опыте массового движения», у стихийно складывающихся в ходе революции институтов примитивной демократии, радикально настроенного пролетариата, осуществляющего массовые прямые действия.
Но, призывая учиться на примере массового движения, Ленин, достаточно ясно, хотя еще и абстрактно, представляя, какая политическая система ему нужна, сам (вопреки самой идее самодеятельной пролетарской демократии) осуществляет выборку того, что может быть использовано пролетариатом, а что нет.
Мера полноты демократии как таковой определяется мерой распространения форм прямой демократии, степенью выборности и сменяемостью всех должностных лиц, мерой участия большинства, а затем и всех (в бесклассовом обществе) в выполнении функций государственной (безгосударственной) власти.
Ленин по сути дела бездоказательно, априори исходит из того, что <<на основе социализма «примитивная» демократия будет не примитивной>>. Отвергаются парламентаризм, принцип разделения властей, правовое государство, политические права и свободы.
Вместе с тем в «пролетарской» демократии сохраняются принципы выборности и представительства, представительные учреждения, в которых осуществляется единство законодательной и исполнительной власти: в них депутаты, «должны сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами отвечать непосредственно перед своими избирателями».
Солидаризируясь с классиками марксизма (непосредственно следуя за ними) и разрабатывая дальше положения утопичной и иллюзорной, имеющей многовековую историю, теории отмирания государства, власти, управления людьми, преодоления бюрократии, Ленин в то же время, вполне реалистично полемизируя с анархистами, утверждал, что, так как уничтожение чиновничества сразу и повсюду невозможно, то пролетарская революция в сфере государственного и хозяйственного управления должна начаться (после немедленного слома старой бюрократической машины и начала строительства новой) со сведения государственных чиновников и специалистов, управляющих-хозяйственников на роль простых исполнителей поручений вооруженного пролетариата, создающего железную дисциплину.
Вместе с тем он предлагал поэтапное и расширяющееся привлечение пролетариата, революционного охлоса к управлению: <<Мы не утописты,- писал Ленин в брошюре «Удержат ли большевики государственную власть?», корректирующей некоторые идеи «Государства и революции».- Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством... Но мы... требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту>>.
3.2.1.3. Мифологемы и идеологемы ленинской концепции «управляющие/управляемые» («у/у») в контексте большевистской концепцииБ демократии
3.2.1.3.1. Проблема аутентичного реконструирования ленинской концепции «у/у».
Три слоя «управляющих»
Вопрос о том, как Ленин в «Государстве и революции» ставит и разрешает проблему «управляющие/управляемые», частную проблему бюрократии, нуждается в более детальном исследовании.
Это объясняется не только тем важным местом, которое занимает указанная проблема в большевистской концепции пролетарской демократии, но и тем, что здесь мы сталкиваемся с проблемой аутентичного реконструирования воззрений вождя по данному вопросу, осложненной широко распространенным среди исследователей стереотипом, будто Ленин считал, что «весь вооруженный и освобожденный народ будет непосредственно осуществлять все функции по управлению государством, хозяйством, судом, обороной, поддержанием общественного порядка и т. д.».
Ученые, придерживающиеся подобного мнения, проходят мимо того обстоятельства, что - как нетрудно установить при текстуальном анализе - согласно теоретической схеме вождя, сразу же после завоевания власти «пролетариатом» должны функционировать три слоя «управляющих».
Первый слой составляют в большинстве своем старые специалисты (инженеры, техники, бухгалтеры, агрономы и пр.), непосредственно занятые управленческим трудом в народном хозяйстве, и в меньшей мере старые чиновники, занятые в сфере государственно-административного управления.
Второй слой включает в себя вооруженных пролетариев, организованных в Советы, в рабочую милицию как исполнительные органы Советов и в другие пролетарские институты и непосредственно контролирующих и надзирающих за специалистами и чиновниками (пока те существуют).
Третий слой управляющих составляют партийные олигархи, функционеры, воспитывающие, организующие пролетариат и руководящие им. В отличие от прямо называемых в тексте двух первых слоев «управляющих», непосредственно в «Государстве и революции» о слое партийных функционеров речь не идет, но они подразумеваются в том фрагменте сочинения, где речь идет о руководящей и организующей роли «рабочей партии».
Кроме того, Ленин подразумевает их существование и в другой, более ранней своей работе, майской (1917 г.) статье «Неминуемая катастрофа и безмерные обещания», когда пишет о необходимости выдвижения талантливых организаторов из всех слоев народа (очевидно, что выдвигать и контролировать их будет партия).
Прежде всего, следует особо подчеркнуть то обстоятельство, что Ленин, выделяя в составе первого слоя две группы - специалистов, занятых управленческим трудом в производственно-технической сфере («управлением вещами», по терминологии А. Сен-Симона/ Ф. Энгельса), и бюрократию, - предначертал им различные судьбы в будущем: сохранение первых и упразднение вторых.
Внимательный и скрупулезный анализ текста «Государства и революции» убеждает, что (как это ни покажется непривычным, даже парадоксальным на фоне мифов, распространенных о «Государстве и революции») нигде в своем сочинении вождь большевизма ни прямо, ни косвенно не пишет о ненужности и упразднении в послереволюционном будущем специалистов - инженеров, техников, агрономов и т. д. Он или обходит стороной этот вопрос, или в скобках замечает, что не надо смешивать вопрос о контроле и учете, осуществляемых вместо капиталистов, чиновников вооруженными пролетариями, с вопросом «о научно образованном персонале инженеров, агрономов и пр.: эти господа работают сегодня, подчиняясь капиталистам, будут работать еще лучше завтра, подчиняясь вооруженным рабочим».
Более ясно и определенно мысль о важности и нужности использования пролетариатом старых специалистов Ленин аргументировал (учитывая критику со стороны оппонентов своей концепции «государства-коммуны», но публично в этом не признаваясь) в статье «Удержат ли большевики государственную власть?».
Кроме преимущественно угнетательского аппарата - постоянной армии, полиции, чиновников, отмечал вождь, в современном государстве есть и аппарат, «связанный особенно тесно с банками и синдикатами» и выполняющий «массу работы учетно-регистрационной». Этот аппарат, считал Ленин, разбивать нельзя. «Его надо вырвать из подчинения капиталистам, от него надо отрезать, отсечь, отрубить капиталистов с их нитями влияния, его надо подчинить пролетарским Советам, его надо сделать более широким, более всеобъемлющим, более всенародным».
А служащих такого аппарата, выполняющих работу «счетоводства, контроля, регистрации, учета и счета» и в большинстве своем находящихся в пролетарском или полупролетарском положении, можно и нужно одним указом пролетарского правительства - при условии контроля и надзора Советов - перевести на положение государственных служащих, которых социалистическому государству понадобится много больше, чем буржуазному.
Но описанным моментом не ограничивается, как мы уже упоминали, ленинская постановка вопроса о старых специалистах. Кроме привлечения тех из них, которые заняты в народном хозяйстве, Ленин в «Государстве и революции» считал возможным и необходимым допустить на административные должности в первое время после завоевания власти также и представителей старого чиновничества (специалистов государственно-административного управления), но только при соблюдении условий, что они работают: а) не в старом административном аппарате (он в принципе ломается), а в новом, строящемся; б) не по назначению, а будучи выборными; в) сменяясь в любое время; г) с окладом не выше средней зарплаты квалифицированного рабочего.
Более того, в работе «Государство и революция» есть одно важное положение (редко цитируемое в литературе, на что справедливо обращал внимание Б. М. Лазарев), позволяющее сделать вывод, что и Ленин в вопросе о сломе старого аппарата управления проявлял некоторую гибкость.
Так, анализируя критику Паннекука Каутским, Ленин писал: <<Каутский обнаруживает «суеверное почтение» к «министерствам», но почему они не могут быть заменены, скажем, комиссиями специалистов при полновластных и всевластных Советах рабочих и солдатских депутатов?
Суть дела совсем не в том, останутся ли «министерства», будут ли «комиссии специалистов» или иные какие учреждения, это совершенно неважно. Суть дела в том, сохраняется ли старая государственная машина (связанная тысячами нитей с буржуазией и насквозь пропитанная рутиной и косностью) или она разрушается и заменяется, н о в о й>>.
Понятно, что, исходя из контекста ленинского сочинения, не следует искать в процитированном тексте какой-то потаенный смысл или придавать ему большее значение, чем он то¬го заслуживает. Для Ленина установление той или иной институциональной формы исполнительно-распорядительных учреждений («министерства», «комиссии специалистов» и т. п.) как органов полновластных и всевластных Советов не играет особой роли в системе диктатуры пролетариата при условии их полного подчинения и подконтрольности Советам и слома старого подведомственного бюрократического аппарата.
Но этот фрагмент симптоматичен как свидетельство политической гибкости Ленина и его умения правильно вычленять главное в конкретном политическом моменте.
Состав второго слоя управляющих, в отличие от первого, не постоянен, в него входят поочередно - воплощая идеал примитивной демократии - вначале часть пролетариев, затем все пролетарии и, наконец, все трудящиеся, сочетающие попеременно труд на производстве с выполнением функций контроля и надзора.
Как известно, находясь еще за пределами революционной России и пребывая в состоянии революционно-романтического экстаза, Ленин в «Письмах из далека» писал, что институт пролетарской (а затем и всенародной) милиции (всеобщее вооружение пролетариата, крестьянства, всего народа) возьмет на себя не только функции обороны и охраны общественного порядка (функции «народной армии» и «полиции»), но и контроль за мерой производства и мерой потребления, проведением трудовой повинности.
По приезде в Россию, непосредственно наблюдая на практике «плюсы» и «минусы» деятельности рабочей милиции и размышляя (про себя, не артикулируя в тексте) над доводами своих оппонентов, Ленин конкретизировал и скорректировал свое положение о пролетарской (и всенародной) милиции в направлении частичного ограничения ее функций и полномочий, сфер управления, предложив, наряду с участи¬ем в ее работе всего пролетариата, всего народа, выдвигать также из всех слоев талантливых организаторов, проверять их на деле и <<проводить в «министры» - не в старом смысле, не в смысле награждения портфелем, а в смысле должности общенародного инструктора, разъездного организатора, помощника в деле налаживания повсюду строжайшего порядка, величайшей экономии человеческого труда, строжайшей товарищеской дисциплины>>, т. е. счел необходимым определить узкий слой управляющих из рабочих и других слоев народа, непосредственно организующих пролетарскую (и всенародную) милицию и управляющих ею.
(Повторим, что Ленин в тексте обходит стороной вопрос о том, кто же будет выдвигать «талантливых организаторов» и проверять их на деле. Но, очевидно, для вождя само собой разумеющимся является то, что именно большевистская партия, ее функционеры будут выявлять и выдвигать, а значит и сменять «талантливых организаторов».)
Более того, разрабатывая в «Государстве и революции» проблему поэтапного перехода к поголовному управлению по мере созревания предпосылок, Ленин вполне определенно высказывал мысль, что управление государством при переходе от капитализма к социализму доступно не всем трудящимся, а преимущественно горожанам, образ жизни и деятельность которых на базе капиталистической экономики, техники и культуры лишь и позволяет выполнять управленческие функции.
Сам же контроль и надзор пролетариев за специалиста¬ми и чиновниками Ленин предполагал осуществить двояким образом: «снизу», через механизм революционной демократии на уровне предприятий, учреждений, и условно «сверху», посредством Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Понятно, что три слоя управляющих не может не означать и три структуры управления.
Таким образом, Ленин, надеясь своей моделью управляющей системы покончить с бюрократией и бюрократизмом, по сути дела умножает количество людей, занятых разного рода управленческим трудом и утраивает количество управленческих структур. (Более подробно вопрос об опасности нового типа бюрократизма, таившейся в ленинской схеме управления постреволюционным обществом, мы рассмотрим далее.)
По Ленину, только в конце переходного периода по мере подготовки «своих» специалистов, роста общекультурного и образовательного уровня трудящихся масс, повышения их дисциплинированности и сознательности в ходе дальнейшего постулируемого им упрощения функций управления трехслойность управляющих структур должна будет смениться двуслойностью, чтобы затем - по мере построения коммунизма и воспитания нового человека - вместе с отмиранием государства и управленческих структур исчезнуть вообще (за исключением «технократов», занятых «управлением вещами»).
Правда, здесь следует сделать одно небольшое уточнение.
Трехслойность управляющих ясно обозначена у Ленина в системе управления народным хозяйством, как в целом по стране, так и на отдельных предприятиях, но в системе государственно-административного управления наличие первого слоя - старых чиновников - не безусловно, а вероятностно, что и понятно, ибо концепция «государства-коммуны» основывается в принципе на системе Советов снизу доверху, на поголовном и непосредственном участии всех трудящихся в управлении и на единстве законодательной, исполнительной и контролирующей власти. И только на начальном этапе формирования PC возможно не спорадическое, а более или менее широкое использование бывших чиновников в строящемся новом аппарате управления.
В целом же, как мы видим, взгляды Ленина на решение проблемы «управляющие/управляемые», изложенные им в «Государстве и революции», весьма отличаются от вульгаризированной интерпретации ленинизма, согласно которой Ленин предлагает тотчас же после революции перейти к по¬головному участию всех трудящихся к управлению, к тому же полностью отказавшись от услуг старых специалистов и чиновников.
ПРИМЕЧАНИЯ
20 Фишер Л. Жизнь Ленина. London: OPI, 1970. С. 177; Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990. С. 103.
21 Современного исследователя подстерегает опасность пренебрежительного в лучшем случае, а то и просто тотально и огульно негативного отношения к той горе (в буквальном смысле слова) апологетической литературы, посвящен¬ной в той или иной мере «Государству и революции», которая была опубликована в СССР за более чем семь десятков лет. Подобная позиция, безусловно, имеет под собой веские основания. Но при этом надо отличать ошибочные выводы и панегирические оценки, высказанные в адрес ленинского утопического проекта, как правило, всеми писавшими на эту тему, от самого текстуального анализа, проведенного рядом отечественных обществоведов достаточно адекватно.
Еще в 20-е гг. как из рога изобилия «посыпались» многочисленные сочинения большевистских авторов. Здесь, прежде всего, выделяется статья Е. Пашуканиса из юбилейного номера журнала «Революция права»: Пашуканис Е. Десятилетие «Государства и революции» Ленина // РП. 1927. № 4. С. 9-22. Среди других можно назвать: Гойхбарг А. Ленин о государстве // СП. 1924. № 6. С. 3-23; Каценбоген С. Ленин и государство // Труды Белорусского государственного университета.1925. № б-7. С. 1-9; Луппол И. Ленин как теоретик пролетарского государства // ПЗМ. 1924. № 2. С. 173-195; Нечаев И. Открытие В. И. Лениным учения Маркса и Энгельса о государстве // Коммунист (Нижний Новгород). 1924. № 1. С. 108-111; Пашуканис Е. Ленин и вопросы права // Революция права. Сборник № 1. Изд-во Ком. Академии, 1925. С. 40-60; Разумовский И. К воззрениям Ленина на государство и право // ПЗМ. 1926. № 1. С. 31-53; Рязанов Д. Ленин как теоретик пролетарского государства // Правда. 1924. 4 марта. № 52; Стучка П. Ленинизм и государство. (Политическая революция). М.: Прометей, 1924.- 174 с.; Стучка П., Вечер В. Ленин о пролетарском государстве / С предисловием и примечаниями составителей: Хрестоматия. М.: ГПЗ, 1924.-440с.; Стэн Я. Марксизм и ленинизм // КИ. 1925. № 2. С. 39, 94-108.
См, также: Адоратский В. Диктатура // Энциклопедия государства и права. Вып. II. М.: Изд-во Ком. Академии, 1925. С. 927-937; Он же. О государстве. М,: Изд-во Соц. Академии, 1923.- 148 с.; Он же. Рец. на «Революционную роль права и государства» П. Стучки // ПиР. 1923. № 2. С. 186-187; Ангаров А. К вопросу о классовой борьбе и диктатуре пролетариата // РП. 1927. № 3. С. 40-47; Он же. Де-Лион и Ленин по вопросу о пролетарском государстве // РП. 1927. № 4. С. 33-45; Берман Я. Основные вопросы теории пролетарского государства. М.: Изд-во Наркомюста РСФСР, 1925.- 147 с.; Бошко В. Очерки развития правовой мысли: от Хаммураби до Ленина. Харьков: Изд-во Наркомюста УССР, 1925.- 570 с.; Бухарин Н. Теория пролетарской диктатуры // Атака: Сб. статей. М.: ГИЗ, 1924. С. 89-114.
Весьма примечательно, что Н. Бухарин в этой своей работе, впервые изданной в 1919 г., излагая большевистскую теорию пролетарской диктатуры, в основном тексте никак не касается «Государства и революции», хотя дважды упоминает ее в примечаниях, присовокупив при этом эпитеты «великолепная книжка» и «блестяще изложена»; Он же. Ленин как марксист. М.: Пролетарий, 1924.- 52с.; Гурвич Г. Основы советской конституции. М.: ГИЗ, 1924.- 162 с.; Он же. Общественная организация классового господства // СП. 1926. № 3. С. 3-26; Деборин А. Диктатура пролетариата и теория марксизма // ПЗМ. 1927. № 10- 11. С. 5-45; Ильинский И. Введение в изучение Советского права. М.: ГИЗ, 1925.- 124 с.; Колесников А. Советское строительство: Научные предпосылки. М.: Изд-во Ком. Академии, 1926. -91 с.; Ксенофонтов Ф. Государство и право: Опыт изложения марксистского учения о существе государства и права. М.: Юрид. изд. Н.К.Ю., 1924.- 171 с.; Магеровский Д. Государственная власть и государственный аппарат. М.: Новая Москва, 1924.- 181 с.; Он же. Советская власть и взаимоотношения классов // СП. 1925. № 5. С. 3-16; Марголин И. К вопросу о государстве переходного времени // Зап. Науч. О-ва марксистов. 1923. Кн. I (V). С. 162-197; Пашуканис Е. Общая теория права и марксизм. М.: Изд-во Соц. Академии, 1924.- 160 с.; Он же. Марксистская теория права и строительство социализма // РП. 1927. № 3. С. 3-12; Попов А. Основные течения марксистской юридической мысли, Новочеркасск: Изд-во Северо-Кавказского отд. ГИЗ"а, 1925.- 56 с.; Разумовский И. Детские и старческие болезни в правовой теории // ПЗМ. 1925. № 5-6. С. 26-43; Он же. К критике общей теории права: По поводу книги Е. Пашуканиса «Общая теория права и марксизм» // Вестник Коммунистической Академии (далее ВКА). 1924. № 8. С. 357-365; Он же. Проблемы марксистской теории права. М.: Изд-во Ком. Академии. 1925.- 136с.; Рейснер М. Основы советской конституции. М.: Изд. Ген¬штаба, 1920.- 238 с.; Он же. Государство, буржуазия и конституция РСФСР. М.: ГИЗ, 1923.-417 с.; Розанов Я. Философско-социологическая литература марксизма. За первое десятилетие советской власти (1917-1927). М.: Изд-во Ком. Академии, 1928.- 319 с.; Он же. Литература по основным вопросам права и государства в марксистском освещении // ВКА. 1925, № 14. С. 294-311; Рязанов Д. Маркс и РКП // Очерки по истории марксизма. М.: Московский рабочий, 1923. С. 475-482; Сафаров Г. Общество и государство. Пг.: ГИЗ, 1919.- 116 с.; Стучка П. Государство // Энциклопедия государства и права. Вып. II. С. 655-699; Он же. Государство и право в период социалистического строительства // РП. 1927. № 2. С. 3-26; Он же. Государство и революция // СП. 1922. № 1. С. 5-24; Он же. Три этапа Советского пра¬ва // РП. 1927. № 4. С. 3-8; Он же. Учение о государстве и конституция РСФСР. Изд. 2-е. М.: Красная Новь, 1923.- 346 с.; Он же. Рец. на книгу Адоратского «О государстве» //" ПиР. 1923. № 6. С. 204-206; Энгель Е. Общество и государство//Зап. Науч. О-ва марксистов. 1923. № 5. С. 126-148.
В последующие годы количество литературы, посвященной «Государству и революции», неизмеримо возросло. Только перечень авторов займет множество страниц, а библиография отечественных работ наверняка составит толстый том. Понятно, что мера научности этих сочинений до перестройки в целом хотя и определялась личностью ученого, но еще в большей степени ограничивалась узкими рамками дозволенной свободы творчества в общественных науках. Назовем вначале ряд работ доперестроечного и раннеперестроечного периода, а затем несколько сочинений последнего времени, более адекватно рассматривающих интересующую нас тему. В той или иной мере, прямо или косвенно содержание «Государства и революции» исследовалось или затрагивалось в следующей литературе:
1)историко-политическая: История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. В/ С. Нерсесянца. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрид. лит., 1988. С. 644-652; Ис¬тория политических учений: Учебник / Под ред. К. А. Мокичева. Часть II. М.: Высшая школа, 1972. С. 205-214, и др.;
Учение о государстве и праве. История развития и современность / Ред. кол.: Н. В. Витрук, Л. С. Мамут и др. М.: Наука, 1977. С. 76-96, 271-287; Основы теории политической системы / Отв. ред. д. ю. н. Ю. А. Тихомиров, В. Е. Чиркин. М.: Наука, 1985.- 248 с.; Знаменский О. И., Шишкин В. А. Ленин, революционное движение и парламентаризм. Л.: Лениздат, 1977.- 296 с.; Крашенинников М. А. Политическая власть рабочего класса: вопросы становления, содержания, формы. Казань: Изд-во-КГУ. 1990.- 267 с.; Курашвили. Б. П. Очерк теории государственного управления. М.: Наука, 1987.- 296 с.; Лазарев Б. М. Государственное управление на этапе перестройки. М.: Юрид. лит., 1988.- 320 с.; Мухина Г. 3. Социалистическая революция и государство. Март 1917 - март 1918. М.: Мысль, 1975. С. 212-273; Пискотин М. И. Социализм и государственное управление (уроки истории и перестройка). 2-е изд. М.: Наука, 1988.- 336 с.; Платковский В. В. И. Ленин о диктатуре пролетариата и социалистическом государстве. М.: Политиздат, 1973. С. 111 - 174; и др.;
3)историко-философская: История философии в СССР: В 5-ти т. Т. 4. / Под. общ. ред. Е. В. Евграфова и др. М.: Наука, 1971. С. 533-554; и др.;
4)по истории международного рабочего движения: Международное рабочее движение: Вопросы истории и теории. Т. 4: Великий Октябрь и международный рабочий класс /Редкол.: В. В. Загладин (отв. ред.) и др.; Введ. Б. Н. Пономарев. М.: Мысль, 1980. С. 46-55; и др.;
5) по истории государства и права в СССР: История государства и права СССР. Ч. 2. / Под ред. О. И, Чистякова, Ю.С. Кукушкина. М.: Изд-во МГУ, 1986.- 326 с.; История; государства и права СССР. Ч. 2 (Советский период): Учебник / Под ред. Г. С. Калинина, Г. В. Швекова. 2-е изд. перераб. и доп. М.: Юрид. лит., 1981.- 520 с.; Косицын А. П. Государство, рожденное Октябрем. М.: Юрид. лит., 1987.-320 с.; и др.;
6) научно-библиографическая: Лебединская Л. Н. О книге В. И. Ленина «Государство и революция». М.: Политиздат, 1988.- 94 с.; Марценюк С. Ф. Научно-теоретическая основа подготовки и победы Великой Октябрьской социалистической революции (к 70-летию книги В. И. Ленина «Государство и революция») // НК. 1987. № 8. С. 3-12; Солодухин Ю. Источник неувядающих идей. К 70-летию работы B. И. Ленина «Государство и революция» // ПС. 1987. № К C. 59-67; и др.
Мы вовсе не касались литературы историко-партийной, биографической, по критике буржуазной, реформистской ревизионистской идеологии, публицистической и т. п.
Из последних отечественных работ хотелось бы выделить (в хронологическом порядке):
Иванченко А. В. Демократические институты в истории советского государства // СГП
1989. № 1. С. 118- 126; Медведев Р. А. Советы в истории нашего государства // ОН. 1989. № 3. С. 104-124; Деев. Н. Н. От государства-аппарата к государству-ассоциации // Известия вузов: Правоведение. 1990. № 5. С. 3-11; Леонов С. В. Советская государственность: замыслы и действительное (1917-1920) // ВИ. 1990. № 12. С. 29-46; Оболонский А. В. Какую политическую систему мы унаследовали: Анатомия доапрельского политического режима // СГП. 1990. № 10.С.59-72; Социалистическое правовое государство: концепции и пути реализации. М.: Юрид. лит., 1990.- 320 с.; Симонов Н. С. Реформа политического строя: замыслы и реальность (1921 - 1923 гг.) // ВИ КПСС. 1991. № 1. С. 42-55; Волобуев П. Власть Советов: расчеты и просчеты (1917-1923 гг.) // К-ст. 1991. № 1. С. 69-82;Гимпельсон Е. Г. Политическая система и НЭП: неадекватность реформ // ОН. 1993. №2. С. 29-43; и др.
Не имея возможности обозреть многочисленную литературу, впервые опубликованную на Западе и анализирующую «Государство и революцию», назовем: Карр Э. История Советской России. Кн. I: Т. 1-2 / Пер. с англ. М.: Прогресс,1990. С. 191-205; Фишер Л. Жизнь Ленина.London:OPI, 1970. С. 165-189; См. также: Авторханов А. Происхождение партократии. Т. I. Frankfurt/Main: Possev, 1981. С. 13-14,592-593; Он же. Ленин в судьбах России // НМ. 1991. № \. С. 166-168; Мизес Л. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность / Пер. с англ. М.: Де¬ло. 1993. С. 98-100, 181 - 182; Некрич А. М., Геллер М. Я. Утопия у власти. London: OPI. 1989. С. 48-49, 57, 60-61.; Van den Berg A. The immanent Utopia: From Marxism on the state: to the state of Marxism. Princeton (N. Y.): Princeton univ. press, 1988.-XI, 580 p.; Jessop B. State theory: Putting (he capitalist state in its Place. Cambridge; Oxford: Polity press, 1990.-XII, 413 p.
Упомянем сочинения, авторы которых не затруднили себя особым анализом ленинского труда, хотя тема исследования обязывала их это сделать: Пайпс Р. Создание однопартийного государства в Советской России (1917-1918) / Пер. с англ. // Минувшее. Исторический альманах. М.: Прогресс; Феникс, 1991. № 3. С. 81 - 130; № 4. С. 95-139; Такер Р. Политическая культура и лидерство в Советской России (главы из книги) // США- ЭПИ. 1990. № 1. С. 76-85; № 2. С. 87-96; № 3: С. 73- 83; № 4. С. 77-90; № 5. С. 70-81; Шапиро Л. Коммунистическая партия Советского Союза / Пер. с англ. London: OPI, 1990.- 933 р. Сразу же оговоримся, что хотя свое замеча¬ние мы делаем на основе неполных текстов Р. Пайпса и Р. Такера, но концептуальный подход обоих авторов не ос¬тавляет сомнений, что работа «Государство и революция» ими сколько-нибудь тщательно не проанализирована, не является предметом специального исследования.
22 См.: Ленин В. И. ПСС. Т. 49. С. 444.
23 Там же. Т. 33. С. 6.
24 Там же. С. 34.
25 Там же. Т. 34. С. 307.
26 Там. же. Т. 33. С. 44.
27 Там же. С. 40.
28 Там же. С. 43.
29 Там же. С. 231.
30 Там же. С. 48.
31 Там же.
32 Там же. С. 48, 50.
33 Там же. Т. 34. С. 315.
34Макаренко В. П. Бюрократизм и сталинизм. Р.-н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та, 1989. С.55. Любопытно, что в работе, вышедшей двумя годами раньше и посвященной ле¬нинской концепции «у/у», В. П. Макаренко точнее и полнее исследует ленинские взгляды на проблему бюрократии. Па¬радоксально, но факт - большая свобода для публичного изложения своих взглядов, предоставленная за это время ученому, не пошла впрок (см.: Бюрократия и государство: Ленинский анализ бюрократии царской России. Р.-н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та, 1987.- 192 с.).
35 См.: Ленин В. И. ПСС. Т. 33. С. 50, 78, 101.
36 Там же. С. 48-50. См. также: Т. 31. С. 146.
37 Там же. Т. 33. С. 100-102.
38 Там же. С. 26.
зя Там же. Т. 32. С. 111.
40 Там же. Т. 33. С. 49, 101. См. также: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 291-292.
41 См.: Ленин В. И. ПСС. Т. 33. С. 101.
42 См.: Там же. Т. 34. С. 307.
43 Там же.
44 Там же.
45 См.: Там же. Т. 33. С. 48-50. См. также: Т. 31. С. 146.
46 См.: Лазарев Б; М. Государственное управление на этапе перестройки. М.: Юрид. лит., 1988. С. 15.
47 Ленин В. И. ПСС. Т. 33. С. 114.
48 Там же. С. 116.
49 См.: Там же. Т. 31. С. 34-47, 55-57.
50 Там же. Т. 32. С. 111.
51 См.: Там же. Т. 33. С. 44, 49, 100.
[Продолжение последует]
