Давление, которое Соединенные Штаты и Запад в целом применяют в отношении Ирана с целью удержать его от обретения ядерного оружия, осуществляется абсолютно напрасно. У Исламской Республики уже имеется не только ядерное оружие от бывшего Советского Союза, но и достаточное количество обогащенного урана для производства нового оружия. И что еще хуже, у Ирана есть средства доставки.
Запад в течение примерно десятилетия проявлял беспокойство в связи с расширением технических возможностей Ирана в плане производства урана, будучи уверенным, что Иран работает над созданием ядерной бомбы, хотя правительство продолжает настаивать, что его программа по обогащению урана носит исключительно мирный характер.
Когда Иран начал свою ядерную программу в середине 1980-х годов, я работал в качестве шпиона ЦРУ внутри Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Разведка стражей в то время узнала о попытке Саддама Хусейна приобрести ядерную бомбу для Ирака. Командование корпуса пришло к выводу, что им нужна ядерная бомба, потому что если она будет у Саддама, он использует ее против Ирана. В то время две страны находились в состоянии войны.
Мохсен Резэй (Mohsen Rezaei), тогдашний командир Стражей, получил разрешение от аятоллы Рухоллы Хомейни (Ruhollah Khomeini) начать скрытую программу по приобретению ядерного оружия. С этой целью Стражи вступили в контак с пакистанскими генералами и пакистанским ученым-ядерщиком Абдулом Кадиром Ханом (Abdul Qadeer Khan).
Командующий Али Шамхани (Ali Shamkhani) ездил в Пакистан, предлагая миллиарды долларов за бомбу, но все переговоры закончились вместо этого лишь чертежами и центрифугами. Первая центрифуга была доставлена в Иран на личном самолете Хомейни.
В рамках второй, но осуществляемой параллельно попытки заполучить ядерное оружие, Иран обратился к бывшим советским республикам. Когда Советский Союз распался в 1990 году, Иран страстно желал получить тысячи единиц тактического ядерного оружия, которые были распылены по бывшим республикам Союза.
В начале 1990-х годов ЦРУ попросило меня найти иранского ученого, который засвидетельствовал бы, что у Ирана есть бомба. ЦРУ узнало, что агенты иранской разведки ездили на ядерные объекты по всему бывшему Советскому Союзу, и при этом проявляли особый интерес к Казахстану.
Мусульманский Иран активно обхаживал Казахстан, на долю которого приходилась значительная часть советского арсенала, и который при этом являлся преимущественно мусульманским, и Тегеран предлагал ему сотни миллионов долларов за бомбу. Вскоре появились сообщения о том, что три ядерные боеголовки пропали. Это подтвердил и российский генерал Виктор Самойлов, который занимался вопросами разоружения для Генерального штаба. Он признал, что из Казахстана исчезли три боеголовки.
Между тем, Пол Мюнстерманн (Paul Muenstermann), тогдашний вице-президент германской федеральной службы разведки, заявил, что Иран получил две из трех ядерных боеголовок, а также средства доставки ядерного оружия средней дальности из Казахстана. Он также сообщил, что Иран приобрел четыре 152-миллиметровых ядерных боеприпаса у бывшего Советского Союза, которые, по сообщениям, были украдены и проданы бывшими офицерами Красной армии.
Что еще хуже, несколькими годами спустя российские официальные лица заявили, что при сравнении документов о передаче ядерного оружия из Украины в Россию, обнаружилось расхождение ни много ни мало в 250 ядерных боеголовок.
На прошлой неделе Мэтью Насути (Mathew Nasuti), бывший капитан ВВС США, который в какой-то момент был нанят Госдепартаментом в качестве советника для одной из провинциальных групп по восстановлению в Ираке, рассказал, что в марте 2008 года, во время брифинга по Ирану в Госдепартаменте, эксперт департамента по Ближнему Востоку сказал группе собравшихся, что это «общеизвестный факт», что Иран приобрел тактическое ядерное оружие у одной или нескольких бывших советских республик.
Подполковник Тони Шаффер (Tony Shaffer), опытный офицер разведки, награжденный «Бронзовой звездой» (военная медаль, американская военная награда за отвагу, четвертая по значимости награда в ВС США, учреждена в феврале 1944 года - прим. перев. ), рассказал мне, что его источники сообщают, что у Ирана сейчас имеется две рабочие ядерные боеголовки.
Редакционная статья в иранской газете Kayhan, газете, которая находится под прямым наблюдением аппарата духовного лидера Ирана, в прошлом году предупреждала, что если Иран будет атакован, последуют ядерные взрывы в американских городах.
Несмотря на твердое знание того, что иранские лидеры стремятся обрести ядерное оружие, западные лидеры выбрали путь переговоров и умиротворения, в надежде найти решение иранского вопроса. Прошло примерно три года работы администрации Обамы, и мы должны признать, что политика сначала пряника в виде доброй воли и сотрудничества, а потом кнута в виде санкций не смогла убедить иранцев отказаться от ядерной программы, и не смогла сдержать их агрессивное позиционирование. Сегодня иранские лидеры, несмотря на четыре набора санкций ООН, продолжают реализацию и своей ракетной программы, и программы в области ядерного обогащения, и у них достаточное количество обогащенного урана для создания шести ядерных бомб, согласно данным последнего отчета Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).
В Лозанне успешно завершились переговоры по рамочному соглашению с Ираном . "Шестерка" международных посредников в составе США, Великобритании, Франции, Германии, Китая, России подписала с Тегераном документ, ограничивающий развитие Ираном ядерных программ в обмен на отмену принципиальных санкций. При этом у Ирана остается право на мирный атом, включая работы по обогащению урана. Г лава иранского внешнеполитического ведомства Мохаммад Джавад Зариф заявил, что Тегеран ставит перед собой задачу выйти на мировой рынок ядерного топлива. Для этого планируется внедрить ряд уже имеющихся в распоряжении Ирана новых технологических разработок.
Как сообщила верховный представитель ЕС по внешней политике Федерика Могерини, участники переговоров достигли базовых договоренностей, которые создают основу для достижения окончательного соглашения с Ираном, намеченного на конец июня. Представители "шестерки" надеются, что это соглашение воспрепятствует созданию иранской атомной бомбы под прикрытием гражданской ядерной программы, и положит конец международному кризису, который продолжается уже 12 лет.
Иран согласился сделать свою ядерную программу максимально прозрачной, не развивать новых ядерных проектов и отказаться от обогащения урана на всех объектах, кроме одного - в Натанзе. Если Международное энергетическое агентство подтвердит, что Тегеран выполнил все ключевые условия договора, введенные против Ирана санкции США и ЕС, будут приостановлены. Если же возникнут хотя бы малейшие подозрения в том, что Иран ведет нечестную игру, будут проводиться комплексные проверки.
Несмотря на то, что США и другие страны расценивают достигнутые соглашения с Ираном как большую победу, французская сторона прокомментировала событие весьма сдержанно. Министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус отметил, что хотя соглашение, несомненно, - ступень к позитивным сдвигам в вопросе ядерной программы Ирана, "есть еще над чем работать". Он порекомендовал Ирану не нарушать достигнутого соглашения, выполнение которого Франция берет под свой контроль.
Единственный, кто не порадовался успеху на переговорах с Ираном, стал премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху. По его мнению, соглашение угрожает существованию Израиля. Интересно, что при этом Израиль является единственным государством Ближнего и Среднего Востока, которое уже давно имеет собственное ядерное оружие, средства его доставки и в целом гораздо более мощную, чем Иран, научно-технологическую базу в ядерной сфере. И, в отличие от Ирана, Израиль до сих пор не присоединился к ДНЯО (Договору о нераспространении ядерного оружия).
Затратный путь к компромиссу
Сложности во взаимоотношениях Ирана и мирового сообщества возникли в 2003 году. Тогда выяснилось, что Иран уже 18 лет занимался ядерной деятельностью и разработками, несмотря на то, что является официальным членом МАГАТЭ. Правительство Ирана "сдала" оппозиционная партия страны, а затем информацию подтвердила западная разведка. Поводом для обвинений в стремлении Тегерана получить собственное ядерное оружие стали не зарегистрированные МАГАТЭ центрифуги для обогащения урана, обнаруженные в 2004 году. Позже обвинительная линия Запада строилась на информации о том, что Иран начал работы по обогащению имеющегося у него урана до уровня 20%.
Все попытки организации плодотворных переговоров с Ираном по поводу прекращения ядерной деятельности ни к чему не привели, причем с приходом к власти Махмуда Ахмадинежада дискуссии по этому поводу вообще прекратились.
В 2006 году досье по ядерной программе на Иран было передано в ООН. Каждый год, начиная с 2006 и заканчивая 2010, Союз безопасности организации принимал новые санкции, но должного успеха они не имели. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, когда три года назад свои санкции против ядерной программы Ирана ввели ЕС и США, что очень болезненно ударило по экономике страны. Две самые критичные санкции: запрет на импорт нефти и газа в ЕС и США и исключение из межбанковской системы SWIFT.
Аналитики подсчитали, что с 2012 по 2013 год экспорт иранской нефти сократился на миллион баррелей в день, что в денежном эквиваленте составило до $40 млрд в год. За тот же период порядка $100 млрд иранских нефтедолларов были заблокированы в западных банках. Поскольку иранскую банковскую систему в процессе санкций отрезали от всего мира, это привело к уменьшению внешней торговли примерно на треть, равнозначно увеличив стоимость импорта. В итоге ВВП Ирана в 2013 году упал на 6,6%.
Как только к власти пришел Хасан Рухани, в Женеве было заключено соглашение, ставшее первым шагом к иранскому ядерному компромиссу. Каждый месяц стали проходить встречи Ирана и "шестерки", но сроки окончательного соглашения постоянно сдвигались из-за идеологических и политических разногласий, а также в виду определенных технологических сложностей. И вот, наконец, 2 апреля было достигнуто базовое соглашение между Ираном и посредниками. Так что путь к этому событию был действительно долгим и сложным.
Соглашение с Ираном, в первую очередь, выгодно ЕС И США, ведь они несут от антииранских санкций ощутимые потери. С 1995 по 2012 год, согласно официальным данным американских экспертов, США недополучили около $175 млрд потенциальной экспортной выручки от торговли с Ираном. Кроме того, Америка и Европа планируют наладить новые отношения с Ближним Востоком, чтобы ослабить газовую зависимость от России. Иран, кстати, хорошо понимает. По словам президента страны Хасана Роухани, "Иран обладает уникальным статусом в энергетической сфере, поэтому может быть надежным источником энергии для Европы".
Ядерные резервы
По словам Барака Обамы, после достигнутого апрельского соглашения мир может спать спокойно, не боясь иранской ядерной угрозы. Но действительно ли так страшен ядерный потенциал Ирана? Интересно, что Иран стал одним из первых государств, которое присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия, подписав его в 1969 году и ратифицировав в 1970 году. Через четыре года после этого Тегеран подписал Соглашение о гарантиях с МАГАТЭ, которое предусматривает проведение на иранской территории регулярных инспекций.
Начало развитию иранской ядерной программы было положено еще в 60-е годы, причем, как ни удивительно, при активной поддержке США и Европы. Первый ядерный реактор мощностью 5 МВт, использующий в качестве топлива более 5,5 кг высокообогащенного урана, Вашингтон презентовал шаху Ирана Мухаммеду Реза Пехлеви. Параллельно Франция, Великобритания, Италия, Бельгия, а также Германия принимали участие в программе развития ядерной энергетики в Иране, участвуя в строительстве двух атомных электростанций в Бушере и Ахвазе, поставляя оборудование и ядерное топливо, обучая специалистов.
Свержение шахского режима и установление республиканской формы правления в Иране привело к разрыву отношений с Западом. Продолжить ядерную программу удалось лишь в 90-е годы, с новыми партнерами в лице Китая и России. Последняя, в частности, заканчивала строительство АЭС в Бушере. С приходом к власти Махмуда Ахмадинежада темпы развития ядерной промышленности, включая технологии обогащения урана, резко возросли. Для этого в Араке построили завод по производству тяжелой воды, в Натанзе - уранообогатительный завод, в Кередже - ядерный исследовательский реактор.
В настоящее время в Иране есть семь центров по разработке и производству ракетной техники, которую можно использовать для потенциальной доставки ядерного оружия. По оценке экспертов, иранские вооруженные силы располагают баллистическими ракетами меньшей и средней дальности до 1.600 км. При этом планируется создать баллистические ракета с гораздо большей дальностью полета (в том числе, "Шехаб-5" и "Шехаб-6") и дальностью стрельбы от 3.000 до 6.000 км. В ближайшие годы появится также баллистическая ракета "Саджиль-2" с предполагаемой дальностью полета как минимум 2.000 км. Потенциально эти ракеты могут применяться против израильских, а также американских военных баз, расположенных в зоне Персидского залива. В 2011 году Иран заявил о намерении производить углепластиковые композиционные материалы, что, по мнению специалистов, свидетельствует о готовности страны создавать баллистические ракеты межконтинентальной дальности.
Объемы производства Ираном низкообогащенного и среднеобогащенного урана (соответственно до 5% и 20%) и имеющаяся научно-производственная ядерная база свидетельствуют о том, что у Ирана есть действительно реальный потенциал для создания ядерного оружия. И если он решит его создать, то найдет способ это сделать в обход всех договоренностей: ведь не зря на протяжении многих лет никто не догадывался о наличии у Тегерана секретных ядерных программ.
Поэтому мир вряд ли может спать спокойно, тем более, что на Востоке есть еще и Израиль, в активе которого уже не предполагаемое, а вполне реальное ядерное оружие, авиационные и ракетные средства его доставки, прикрываемые современными национальными противоракетными системами. Очевидно, что без комплексного урегулирования иранской и израильской ядерных проблем, а также ликвидации химического оружия Израилем, создание на Ближнем и Среднем Востоке свободной от оружия массового уничтожения зоны просто невозможно.
В марте республиканцы в Сенате США направили странное открытое письмо лидерам Ирана, сообщив им, что любая ядерная сделка которую они заключат с президентом Обамой будет разнесена в пух и прах Конгрессом. На первый взгляд может показаться, что республиканцы хотят , чтобы Иран создал ядерное оружие. Но это не так. Этим письмом они дают понять, что они не хотят, чтобы Обама заключил сделку, которая позволит Ирану выйти сухим из воды. К тому же, подогрев страстей и напряжённости – хороший способ застраховаться, что он всё-таки не сможет этого осуществить.
Но почему все так этого боятся? Неужели Иран может стать второй Северной Кореей? Неужели однажды они смогут нажать красную кнопку и нанести удар в самое сердце Тель-Авива? Будут ли они использовать этот аргумент, чтобы запугать нас и отнять у нас доступ к иностранной нефти? Или, несмотря на все наши страхи, Иран станет ответственным членом международного сообщества, хотя и с ядерным арсеналом?
Чтобы выяснить, каким может стать мир, если Исламская Республика Иран начнёт производить ядерное оружие, я попросил прояснить ситуацию двух экспертов: Уильяма Х. Тоби, старшего научного сотрудника Бельферского Гарвардского центра науки и международных дел при Гарвардском университете, и Камрана Бохари, советника по делам Ближнего Востока и Южной Азии в Стратфор.
VICE : Прежде чем мы перейдём к обсуждению гипотетических сценариев развития событий, какая вероятность того, что Иран может создать ядерное оружие?
Уильям Х. Тоби: Они предприняли кое-какие шаги, которые вызвали довольно серьезные действия со стороны Международного агентства по атомной энергетике и Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, так что я не думаю, что такое возможно. Но всё может измениться в любой момент.
Камран Бохари: Главный вопрос: они хотят иметь ядерное оружие или хотят иметь геополитическое влияние. Что для них важнее? Поддержание влияния в Сирии. Сотрудничество с ИГИЛ – угроза получить ответные жёсткие шаги со стороны США? Быть уверенными, что шииты удержат власти в Ираке? Хезболла остаётся доминирующей силой в Ливане? Быть уверенными, что Хути продолжают господствовать в Йемене? Эти вопросы интересуют Иран больше, чем ядерное оружие.
Ну, хорошо, предположим, они получили оружие. Что может произойти? Бохари: Они бы по-тихому разработали технологию и не испытывали бы её до тех пор, пока побережье не очищено. Или не испытывать его вообще. Если бы я был иранцем, то зачем мне тестировать технологию, зная, что это вызовет гнев международного сообщества? Я уже под санкциями. Я уже веду переговоры, чтобы избавиться от санкций и тут я делаю что-то, что может только усугубить санкции. Это означало бы нивелирование всех уступок, которых они добились, особенно в переговорах с Соединенными Штатами за последние два года.
Тоби: Это полностью меняет расчёт риска по Ирану. Это даст Ирану возможности для дестабилизации ситуации в регионе. Это может повлечь эскалацию конфликтов с их соседями. Они бы знали, что Иран может пойти на крайние меры и это могло бы вызвать, например, волну террористических атак в регионе.
Напуган ли этим Израиль? Бохари: Если вы посмотрите на размер Израиля, то можете понять, что существование государства-врага, которое потенциально может использовать ядерное оружие против Израиля, для последнего – это равносильно концу света, и они не переживут даже одного удара. Дело в том, что такие страны, как Израиль, не могут позволить себе строить несколько сценариев развития событий, будет ли враг делать что-то или нет. Обычно военно-стратегические доктрины таких стран строят исходя только из наихудших сценариев.
Тоби: Они слышат, что люди в Иране говорят, что «Израиль – страна для одной бомбы», и они опасаются, что чуть более экстремальное правительство, чем нынешнее, с определёнными религиозными убеждениями, может посчитать, что апокалипсис является полезным с какой-то их точки зрения. Так думают люди, которые сейчас у власти в Израиле, для них это вопрос существования. И если ядерное оружие появиться в Израиле, люди не захотят жить там. Это оружие вызывает огромные разрушения.
Что случится с Израилем в случае ядерного удара? Тоби: В первую очередь люди обсуждают политический и экономический эффект. Для оставшихся людей это означало бы осознание того, что они больше не находятся в безопасности. Одна бомба не разрушит всю страну в буквальном смысле. Один ядерный удар не может уничтожить Израиль, но если подорвать экономическую и политическую жизнеспособность страны, по сути, устраняя чувство безопасности, Израиль может развалиться как государство. Это, конечно, сложно представить, но, к сожалению, есть люди, которые этого хотят. Большие последствия будет иметь не сама бомба, а вторичные эффекты.
Бохари: На протяжении многих лет существовала идея «что израильтяне собираются напасть на иранские ядерные объекты». Давайте поговорим о том, что это может повлечь за собой: эта операция требует определённого количества самолетов, топлива, возможности дозаправки в воздухе, рассчитанной траектории полёта, чтобы проникнуть через бог знает сколько метров бетона, под которым похоронены иранские ядерные объекты, которые к тому же рассредоточены на многие километры. Не говоря уже о том, что Иран физически находится в 1200 км от Израиля. Если вы проведёте нехитрые расчёты, то вы увидите, что существуют определённые физические и технические трудности, которые необходимо учитывать, прежде чем можно сделать выводы о том, может ли Израиль успешно нанести удар по ядерным объектам.
Тоби : Я думаю, реальная угроза будет состоять в том, что это даст Тегерану возможность быть более активным в своей поддержке таких групп, как Хезболла, а боязнь ответной реакции со стороны Соединенных Штатов или Израиля снизится, потому что ядерное оружие снижает шансы действий против сил им обладающих. Хезболла теперь присутствует и в Ливане, и в Сирии. С точки зрения [неядерного] нападения на Израиль, атака может начаться с севера.
Бухари : Соединенные Штаты не пойдут на это, потому что -и опять таки, вы никогда не можете быть уверены - но путем переговоров с Ираном, вы держите Иран в роли «плохого парня». Вы же не хотите, напасть на него, что обернётся сочувствием к нему во всем мире. Китайцы и русские в таком случае откажутся вести переговоры Я уверен, что и европейцы были бы шокированы также.
Тоби : Иранцы озвучат аргументы, согласно которым на протяжении вот как 300 лет или около того их границы остаются практически неизменными, и что Иран не ведет захватнических войн, и если проанализировать историю за последние несколько веков, то получится, что в сущности, такое утверждение является верным. Но что Иран делал, так это использовал контролируемые им группы или органы власти других стран для распространения своего влияние. Таким образом, в Йемене, Ираке, Сирии и Ливане, иранское влияние очень сильно, и это осуществляется за счет других стран региона, а именно суннитских стран. Распространение шиизма является стратегической целью Ирана, [хотя], вероятно, не только это. Я уверен, что Тегерану гораздо выгодней иметь дружественное правительство в Багдаде, чем, например, правительство Саддама, которое вело очень сложную и долгую войну против Ирана.
Окажет ли это экономическое влияние на другие страны, например на США? Бухари: Я думаю, самый большой экономический эффект ощутит сам Иран. Это приведет к введению новых санкций.
Тоби : Довольно долго длится холодная война между Ираном и Саудовской Аравией. Если холодная война нагревается, это может влиять на нефтяные потоки, потому что добыча нефти или перерабатывающие мощности в Саудовской Аравии могут быть повреждены, что может повлиять на цены на нефть, и на наши экономические интересы. Мы не так чувствительны к такому развитию ситуации, потому как сейчас мы производим достаточно нефти у себя, а крупнейшим покупателем саудовской нефти является Китай. Но мировые экономический потоки настолько взаимозависимы, что рецессия в Китае может повлиять на Соединенные Штаты.
Иран знает как обходится с ядерным оружием, или они могут наделать глупостей? Тоби : Если вы ставите на вооружение ядерное оружие, возможность случайного или несанкционированного пуска возрастает. Появляется целая новая страна, владеющая ядерным оружием. Вы не знаете, какие у них правила пуска, на американским системах, например, стоят специальные замки, исключающие несанкционированный запуск. Будет ли иранское оружие снабжено такими механизмами? И даже если бы они имели их, как будет выглядеть их структура командования и управления? Кто несёт ответственность? Верховный лидер? Президент? Может ли один человек отдать приказ на применения ядерного оружия.
Бухари : Вы можете просчитаться, но вы не собираетесь намеренно делать что-то глупое. [Например, когда боевики Исламского государства] сожгли пилота, что было актом варварства, я уверен, за этим была определенная логика. Это не происходит вот так: «Знаете, я хочу отрубить себе ногу сегодня. Можно я пойду сожгу ещё одного иорданского пилота». Это не преднамеренное ошибка. За безумием скрывается цель.
Возможна ли передача Ираном ядерных боеголовок таким группам как Хезболла или Хамас? Тоби : Есть люди, которые беспокоятся об этом, а есть люди, которые возражают, что это маловероятно, учитывая, что такое оружие будет выводить на след Ирана, и последствия будут настолько серьезными, вплоть до военной операции против Ирана, так что я думаю они от такого воздержаться. Но я думаю, что это сложный вопрос. Мы знаем, что Иран поддерживал террористические нападения на гражданских лиц. Может ли такая политика иметь продолжение в виде передачи ядерного оружия террористам? Я не знаю.
Бухари : Вы не можете найти ядерное оружие лежащим где-то на полке, взять его и пойти использовать. Это не так просто. Оно находятся в дезактивированном состоянии, если только не приключилась ситуация, в которой оружие должно быть приведено в полную боевую готовность. Мы в Stratfor рассматривали этот вопрос в 2006 году. Мы провели большое исследование по ракетному химическому, биологическому и радиационному оружию, которое могло бы пребывать в распоряжении негосударственных субъектов и, честно говоря, пришли к выводу, что учитывая необходимую для такого оружия инфраструктуру, владение таким оружием со стороны негосударственных субъектов практически исключено. Вам нужны территория, ресурсы, технические ноу-хау и возможности, так что это просто невозможно. Это вроде той страшилки что, племена талибов в Пакистане могут получить в свои руки ядерную бомбу, что звучит совершенно фантастично.
Может ли получения такого оружия Ираном обернуться каким-либо не ужасным образом? Бухари : Нельзя исключать возможность работы с Ираном для противодействия Дешам и джихадистам. Мысль о том, что Соединенные Штаты и Иран могут разделять какие-то идеи не выходит за рамки приличия. Мы делали это в прошлом. Соединенные Штаты имеют историю работы с сомнительными субъектами. Вашингтон работал со Сталиным для того, чтобы победить нацистскую Германию. Он работал с коммунистическим Китаем, имел дело с Советским Союзом. Мы свергли режим талибов, сотрудничая с иранцами, а также координировали действия и сотрудничали в вопросе свержения режима Саддама. Эти действия не черного цвета, но и не белого.
Тоби : Я просто не знаю. Я надеюсь, что этого можно избежать.
И ранский МИД дал Европе два месяца, чтобы определиться.
За это время европейские страны должны дать Тегерану четкие гарантии соблюдения ими условия ядерного соглашения 2015 года. В противном случае Иран оставляет за собой право принять «вынужденное решение». Об этом в ультимативной форме сообщил заместитель главы МИД Ирана Аббас Аракчи 13 мая 2018 года.
Какими будут эти «вынужденные решения», догадаться не трудно. Иран вновь приступит к разработке собственного ядерного оружия. Причем займет это у него очень небольшое время. Дело в том, что Иран, как очень разумная страна, претендующая на региональный статус, наверняка подстраховался.
Итак, заявление Ирана недвусмысленно намекает на то, что Иран готовится возобновить военную ядерную программу. Такие же планы есть и у саудитов, а Израиль , как мы знаем, давно входит в ядерный клуб с предположительной парой сотен боеприпасов. Причем Саудовская Аравия, скорее всего, рассчитывает «ускорить» работы над созданием ядерной бомбы путем переговоров с Пакистаном, которому она в свое время дала денег на создание первого в исламском мире «ядрен-батона».
Уверен, что именно этот путь является для королевства наименее затратным и наиболее реализуемым. Иран же вел разработку ядерного оружия самостоятельно и основательно. К началу 2010-х он достиг довольно больших успехов в этом направлении, но под давлением США вынужден был свернуть работы. У меня есть все основания предполагать, что свернуты они были не полностью. Вернее, совсем не свернуты, но в другом месте…
Этой темы мы подробно касались, когда рассматривали возможности иранских стратегических ракетных сил и системы ПРО Израиля отразить их удар, если это потребуется в будущем. Теперь же пришло время дорассказать то, о чем я тогда предпочел умолчать, но о чем уже ранее вскользь упоминал. Меня всегда «смущала» явная дополняемость ракетно-ядерной программы Северной Кореи и программа создания ракетно-ядерного щита Ирана.
Иран создал неплохие БР СД, но не стал делать МБР. В свою очередь КНДР сделала упор именно на этих ракетах. Иран создал новые системы наведения БЧ. А еще разделяющуюся головную часть, что в первую очередь имеет смысл для ядерного оружия. В то же самое время корейцы не только создали ядерный заряд, но и поработали над его миниатюризацией (насколько успешно вопрос, но то дело времени и денег) и не стали «заморачиваться» созданием точных систем наведения и разделяющихся головных частей.
Интересная логика, правда? Если мы копнем глубже, то резкая активизация разработки ядерного оружия и новых ракет в КНДР начались именно тогда, когда Иран отказался от подобных разработок у себя дома. И именно тогда они смогли добиться больших и главное для многих неожиданных успехов в этом деле. И мало кто задавался вопросом, а откуда у КНДР на все это нашлись ресурсы.
Конечно, можно предположить, что все дело в Китае и его помощи. Логика в этом тоже есть. А если это все-таки Иран? Не секрет, что многие секреты Пхеньян получил, перекупив их у таких стран, как Украина. Наработки советских конструкторов во многом послужили основой для работы северокорейских специалистов. А ведь мало кто уже помнит, что с начала 2000-х именно Иран очень плотно окучивал украинское руководство и получил от него очень много ценных знаний в области ракетостроения и даже покупал у него образцы (например несколько крылатых ракет Х-55).
А еще не секрет, что ранее Иран и КНДР очень плотно сотрудничали в этой отрасли и схема иранские деньги в обмен на ракетный продукт давно уже отработана в отношениях двух стран. Это и наличие серьезных финансовых возможностей у Тегерана и отсутствие таковых у КНДР заставляют совсем по-другому посмотреть на проблематику создания иранской ядерной бомбы. А что, если она уже создана и просто лежит в другом месте.
Сколько на сегодня у КНДР ядерных боезарядов, не знает никто. Как никто не знает и о секретных договоренностях двух режимов. И как тут не вспомнить о вдруг серьезном пересмотре Пхеньяном отношения к своей ядерной программе. Ким Чен Ын с большой охотой сегодня идет навстречу США в вопросе ядерного разоружения. Еще год назад он заявлял, что его страна никогда не расстанется с ядерной бомбой, а сегодня Вашингтон даже объявляет сроки, когда такое событие может случиться (2020 год).
Пусть они пока гипотетические, но все же прорыв очень примечательный. А если предположить, что все наработки по бомбе, а также часть боеголовок будут перевезены в Иран? Скажете, невозможно? Не уверен. Тогда, имея свои центрифуги и производственные мощности, уже через пару лет Тегеран сможет стать полноправным обладателем ядерного оружия (и межконтинентальных ракет в придачу). А на первое время, чтобы отбить у Израиля желание делать глупости, хватит и десятка северокорейских зарядов. Ведь система ПРО Израиля пока не готова противостоять этой угрозе, а уже через десяток лет все это может стать бессмысленным… Итак, как мы видим ядерная угроза со стороны Ирана, это вовсе не блеф. Причем, самое интересное в этом, что Тегеран при этом не нарушал условия соглашения 2015 года.
П олемика по поводу ядерной программы Ирана оказывается не более чем обычной истерикой. Вот, например, как высказался сенатор Джон МакКейн: «Хуже вооруженных действий может быть только одно: если у Ирана появится ядерное оружие». Хочется процитировать Шекспира: «Много шума из ничего». Только вот шума действительно слишком много, а некоторые люди в верхах уж слишком серьезно говорят о том, что и в самом деле пора развернуть военные действия и не позволить Ирану получить ядерное оружие. Почему же это так важно и почему именно для них?
Во-первых, что страшного случится, если завтра у Ирана появится ядерное оружие? На сегодняшний день оно есть у девяти стран – это Соединенные Штаты, Великобритания, Россия, Франция, Китай, Израиль, Индия, Пакистан и Северная Корея. Что изменится, если десятой станет Иран? Кому он станет угрозой? Кого он станет бомбить? На данный момент не похоже, чтобы Иран проявлял агрессию. Нет, нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад высказывался крайне враждебно насчет Израиля, который от Ирана расположен достаточно далеко. Но значит ли это, что он собирается Израиль бомбить и что у него хватит на это военной мощи? Говорить – это одно, а действовать – совсем другое.
Но если Иран не собирается никого бомбить, зачем ему оружие? Причины очевидны. Из девяти государств, оружием обладающих, по крайней мере восемь вполне могут направить его против Ирана. Было бы весьма наивно со стороны иранского правительства об этом не задумываться. Кроме того, Соединенные Штаты вторглись в Ирак, но не тронули Северную Корею – именно потому, что у Ирака ядерного оружия не было, а у Северной Кореи было, вот и вся разница.
Вторая (тоже очевидная) причина – государственный интерес. Не нужно забывать, что Иран стремился стать ядерной державой еще до того, как к власти пришел нынешний президент – со времен правления шаха, еще до революции. Разумеется, статус «средней» державы, к которым относят Иран, на геополитической арене сильно возрастет, если она станет членом ядерного клуба. Иран действует в государственных интересах, как любая другая страна, и без сомнения хотел бы играть главную скрипку в своем регионе.
Но угрожают ли его стремления остальным странам региона? Когда в 1949 году в Советском Союзе произвели первые ядерные испытания, Запад начало лихорадить. Но теперь нет никаких сомнений, что с момента испытаний в 1949 до распада Советского Союза в 1991 военных действий между Штатами и СССР удалось избежать в основном благодаря тому, что у обеих держав имелось ядерное оружие. Именно на страхе взаимного уничтожения держался мир даже в периоды, когда отношения между двумя сторонами были особенно натянутыми, - во время совместной оккупации Берлина, Карибского кризиса и войны в Афганистане. Столкновения между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира не привели к серьезным действиям именно потому, что ядерное оружие имеется у обеих сторон.
Разве угроза взаимного уничтожения не может подобным же образом уравновесить силы на Ближнем Востоке? Возможно, если у Ирана появится ядерное оружие, это утихомирит его соседей. На это обычно возражают, что правительство Ирана не настолько «рационально мыслит», чтобы отказаться от использования ядерной бомбы. Это полная ерунда – причем отдающая национализмом. Иранское правительство нисколько не глупее правительства Буша и не заявляет в открытую о своих намерения на кого-либо нападать.
Тогда чем же вызвана вся эта истерика? Генри Киссинджер уже объяснил все год назад, а недавно то же самое повторил Томас Фридман в «Нью-Йорк таймс». Не вызывает сомнений, что, как только ядерное оружие появится у Ирана, плотина прорвется, и еще как минимум 10-15 стран приложат все усилия, чтобы вступить в ряды ядерных держав. Среди очевидных претендентов Южная Корея, Япония, Тайвань, Индонезия, Египет, Ирак (да-да, именно Ирак), ЮАР, Бразилия, Аргентина и многие европейские страны. В 2015 число обладателей ядерного оружия может достигнуть двадцати пяти.
Опасно? Разумеется, ведь всегда может найтись какой-нибудь сумасшедший или группа безумцев, которые доберутся до кнопки. Но в существующих на сегодняшний день девяти ядерных державах такие сумасшедшие наверняка тоже есть, и вряд ли их окажется намного больше у пятнадцати держав-претендентов. Ядерное разоружение по-прежнему необходимо, но в его рамках должно проводиться и неядерное разоружение.
Почему же Соединенным Штатам не дает покоя возможное превращение Ирана в ядерное государство? Потому что, если ядерное оружие появится у средних государств, это сильно ослабит Штаты. Но о нарушении мирового спокойствия речь не идет. Ожидать ли нам в таком случае вторжения Соединенных Штатов в Иран или атаки со стороны Израиля? Вряд ли, поскольку у Штатов сейчас не хватит военной мощи, правительство Ирака поддержки не окажет, а Израиль один не справится. Вывод один - много шума из ничего.
