Право заключать международные договоры (договорная правоспособность) - важнейший элемент международной правосубъектности, необходимый атрибут основных субъектов международного права, прежде всего государств. Каждое государство обладает правоспособностью заключать международные договоры. Правоспособность международных организаций заключать договоры регулируется правилами соответствующей организации.
Заключение международного договора представляет собой процесс, состоящий из ряда последовательных стадий, главные из которых - согласование текста договора и различные способы выражения согласия сторон на обязательность договора. Они в свою очередь состоят из ряда подстадий, таких, как подписание, ратификация, утверждение, присоединение, и др. Не обязательно, чтобы каждый договор проходил все подстадии, но любой договор проходит стадию согласования текста и ту или иную форму, в которой выражается согласие государства или международной организации на обязательность договора. Особенности порядка и стадий заключения международных договоров определяются как содержанием договора, так и составом его участников. Например, международные организации не применяют ратификацию.
Государства заключают международные договоры в лице своих высших государственных органов, установленных в конституциях и других внутригосударственных нормативных актах. Международные организации заключают договоры через свои компетентные органы, указанные в их уставах или других нормативных актах этих организаций.
Присутствуют 2 основные стадии:
1. Выработка согласованного текста договора (Тункин - «согласование воль государств»).
Обычно, международные договоры проходят обсуждения по дипломатическим каналам перед заключением. Может быть учреждена специальная комиссия для ведения переговоров (состоит из представителей государств, получивших мандат на ведение переговоров или иные действия). Без предоставления разрешений может быть: Президент, Премьер-Министр, Министр Иностранных Дел: только они могут быть участниками без предоставления полномочий. Далее вырабатывается текст договора (до этого – это лишь проект) путём уступок, взаимного компромисса. Вот почему эта стадия ещё называется аутентификация: это т.н. черта, после которой уже нельзя изменять текст. Это закрепляется ещё в парафировании: это проставление инициалов уполномоченных лиц, оно постраничное (в особых случаях – постатейное). Парафирование запрещает дальнейшие изменения.
Вторая форма аутентификации – ad referendum. –: условное подписание, которое нуждается в утверждении (обычно – в правительственном утверждении).
Третья форма – подписание текста договора, который нуждается в ратификации (это голосование, принятие резолюции, приложением к которой является текст договора (это в отношении международных организаций)). Может быть принятие путём голосования:
· абсолютное большинство (больше 50%),
· квалифицированное большинство (2/3, 3/4...),
· на принципах консенсуса (отсутствие возражений, даже если есть воздержавшиеся),
· единогласное (все – ЗА, без воздержавшихся),
· «в пакете» - единогласность – в наиболее важных вопросах, а по остальным можно поступиться.
· окломация (эмоции),
· «ногами» (несогласные выходят).
2). выражение согласия на обязательность данного договора для данного государства.
Формы (подстадии):
¾ подписание,
¾ ратификация,
¾ присоединения,
¾ утверждение,
¾ обмен ратификационными грамотами,
¾ заключения.
1) Подписание – вступает в силу после подписи, если не предусмотрена ратификация. Если же она предусмотрена, то подписание – лишь аутентификация.
2) Ратификация – после неё государства должны будут воздержаться от действий, которые лишают договор объекта и цели.
Принцип альтерната: последовательность подписания (если слева подпись РФ, а справа Франции, то это Русский договор (т.е. на Русском языке)).
Если многосторонний договор, то государства располагаются в алфавитном порядке (может быть в первой строке подпись наиболее заинтересованного государства).
Ратификация – утверждение договора уполномоченным на то органом.
В РФ – через принятие ФЗ (в СССР – президиум ВС), утверждённого Советом Федерации (срок – 14 дней для обязательного рассмотрения, а не по принципу обычного ФЗ, если в 14 дней не рассмотрен, то автоматически на подпись Президенту).
Закон о международных договорах РФ (1995) – перечень договоров с обязательной ратификацией, с ненужной ратификацией.
Должны быть обязательно ратифицированы договоры:
Об основных правах/свободах,
По вопросам, требующим внесения изменений в федеральное законодательство (силу выше законов, чем закон, имеют только ратифицированные договоры (в случае их коллизии)),
О территориальном разграничении (например: вопрос о Курилах. Президент может заключить соответствующий договор лишь при условии его ратификации),
Об участии РФ в международных образованиях по которым передаются полномочия РФ.
По вопросам обороноспособности и сокращения вооружений.
Ратификация имеет 2 стороны:
а) внутреннюю – принятие внутригосударственного акта о ратификации.
б) внешнюю – подписание Президентом ратификационной грамоты, и обмен ими между участниками.
4) Обмен ратификационными грамотами.
Если государство в чём-то несогласно – то оговорка: это официальное заявление государства, в котором оно отменяет или изменяет отдельные положения договора. Оговорка может быть только в письменной форме на любой подстадии выражения согласия на обязательность. Оговорки возможны только к многосторонним договорам.
Режим оговорок:
Если государство А сделало оговорку, то государство Б– возражение на нее, а В – молчит, то:
· между А и Б недействителен весь договор,
· между А и Б недействительна только это положение.
Оговорку можно снять в любое время, при чем согласие возражающих гос-в не требуется.
Оговорки недопустимы:
1. если это предусмотрено в самом договоре
2. оговорки м.б. лишь к статьям №….
3. оговорки м.б. ко всем, кроме …. статей»
4. оговорки недопустимы к объекту и цели договора.
5 .«Заключение» - окончательное выражение согласия в любой его форме. После заключения они регистрируются в Секретариате ООН(СТ.102 Устава ООН), т.е. это доведение договора до мировой общественности, а иначе –на него нельзя ссылаться.,
6 . Присоединение .: государство не участвовало в разработке договора, он был создан еще до присоединения этого государства.
Мяснянкин В.Н., адвокат Адвокатской палаты Курской области, член Российской ассоциации международного права.
Прямое применение российскими государственными органами норм, создаваемых в рамках международных организаций, возможно в силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, включившей международное право в правовую систему нашей страны. Для определения тех норм, которые могут применяться, необходимо привлечение некоторых положений международного права.
Акты международных организаций могут иметь нормотворческий характер в том случае и в том объеме, как это предусмотрено учредительными документами этих структур. В основном отмечается три способа формирования международных обязательств для государств-членов в деятельности международных организаций:
Широко распространенное выражение "конвенция, принятая международной организацией" означает, что та или иная конвенция разрабатывалась с использованием механизма соответствующей международной организации.
Возьмем для примера ВОЗ. В рамках Всемирной организации здравоохранения полномочиями по принятию конвенций и иных международных соглашений по всем вопросам, входящим в компетенцию ВОЗ, наделена Всемирная ассамблея здравоохранения - высший орган ВОЗ. В Ассамблею входят все государства - участники ВОЗ, поэтому можно сказать, что в этом случае Ассамблея действует точно так же, как международная конференция.
В соответствии с Уставом ВОЗ для принятия соглашения необходимо не менее 2/3 голосов Ассамблеи. Если голосование состоялось, это значит, что Ассамблея одобрила текст обсуждавшегося соглашения. Одобрение текста соглашения еще не делает его юридически обязательным. Каждое государство - член ВОЗ должно провести процедуру ратификации или одобрения в соответствии с собственным законодательством <*>.
<*> Каркищенко Е.И. Нормотворческая деятельность Всемирной организации здравоохранения // Московский журнал международного права. 2004. N 1. С. 76 - 84.
Акты, принимаемые отдельными органами международной организации, носят разные названия, и в процессе их разработки наблюдается большая специфика в каждой организации. Эти акты могут быть различными по своим функциям: они могут быть источником права, актом толкования права и правоприменительным актом. В разработке таких актов большое значение имеет не только международное право, которое применимо, конечно, к отношениям между государствами - членами организации, но и внутреннее право каждой отдельно взятой организации. Вместе с тем уже явственно складываются определенные обычаи принятия рекомендаций. Так, в деятельности международных организаций все более распространяется так называемая практика "молчаливого согласия" с рекомендацией или регламентом, принимаемыми органами специализированных учреждений ООН (уже упоминавшейся Всемирной организации здравоохранения, Международной организации гражданской авиации, Всемирной метеорологической организации и других). Рассмотрим этот метод правотворчества на примере ВОЗ. Согласно Уставу ее Ассамблея наделена полномочиями принимать регламенты в области международного здравоохранения, касающиеся:
Государства, не согласные с регламентом, должны в установленный срок (от 3 до 9 месяцев) заявить о своем отказе принять регламент или сделать оговорки к нему. Данная процедура, как видим, отличается от обычной практики принятия международных обязательств, в соответствии с которой государство берет на себя обязательство по международному договору только после положительно выраженного согласия путем подписания или ратификации данного договора <*>. Регламенты вступают в силу и приобретают характер нормативных документов для всех государств, за исключением тех, которые заявили об отказе принять регламент.
<*> См.: Зайцева О.Г. Международные организации: принятие решений. М., 1989.
Своя специфика существует в применении актов, принимаемых органами Организации Объединенных Наций. В России сложилась практика издания актов, посвященных реализации решений Совета Безопасности ООН, которые, согласно Уставу ООН, имеют обязательный характер. Такие акты вносят серьезные изменения в право страны, например запрещают любые экономические связи с государством, в отношении которого применяются санкции Совета, несмотря на то что эти связи были юридически оформлены в соответствии с правом РФ. В одних случаях в качестве актов государства выступали постановления Правительства, в других - указы или распоряжения Президента. В этих случаях возможно изменение норм внутреннего права без ратификации соответствующих документов.
Противоречие принятого Федеральным Собранием закона резолюции Совета Безопасности может служить основанием для отклонения его Президентом. В сентябре 1995 г. Президент РФ отклонил закон о прекращении участия Российской Федерации в осуществлении международных санкций против Югославии. В качестве основания Президент указал на противоречие закона международному праву. Аналогичная ситуация имела место и в США в связи с инициативой Конгресса отменить эмбарго на поставки оружия мусульманам в бывшей Югославии. В том же порядке осуществляются резолюции Совета Безопасности ООН об отмене санкций.
Конституционный Суд Российской Федерации при принятии своих решений опирается нередко также на резолюции Генеральной Ассамблеи ООН и некоторых других ее органов, не имеющие обязательного характера. О.И. Тиунов считает использование такого рода актов не самоцелью. Рекомендательные резолюции международных организаций, особенно по вопросам защиты прав человека, содержат положения, связанные с моделями поведения, опирающимися на совпадающую по параметрам практику многих государств. В определенной мере они обобщают подходы этих государств к решению вопросов общегуманитарного характера, содержат ориентиры, которые могли бы оказаться полезными для других государств. По сути, рекомендательные резолюции аккумулируют опыт государств в той или иной сферах их деятельности, содержат положения, имеющие более конкретный характер, и новые подходы по сравнению с положениями действующих международно-правовых норм, отражают правосознание человечества и в конечном итоге служат побудительным мотивом для государств в их работе по кодификации и прогрессивному развитию международного права.
Несколько иное использование резолюции Генеральной Ассамблеи ООН отмечается в практике Верховного Суда РФ. При пересмотре дела, касающегося соблюдения прав наследников репрессированных лиц, Суд привлек декларации Генеральной Ассамблеи для раскрытия понятия "лицо, имеющее право на компенсацию", но в качестве юридического основания своего решения взял Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий".
В некоторых случаях обязательность решений, принимаемых международными организациями, подкрепляется наличием контрольных механизмов. Широко известны такие механизмы, действующие в области защиты прав человека.
Значительный интерес представляют также взаимоотношения России с такой важной организацией, как Международная организация труда. Особенностью этой организации является наличие контрольного механизма, основы которого заложены в Уставе (принят в 1919 году), так что каждое государство - член МОТ признает обязательность контроля за соблюдением обязательств по конвенциям и рекомендациям, разработанным в рамках этой организации. Различие между двумя категориями актов, принимаемых Международной организацией труда, - конвенциями и рекомендациями - состоит в том, что конвенции ратифицируются государствами-членами и приобретают обязательную силу, а рекомендации остаются рекомендациями.
Основным средством контроля в рамках МОТ являются доклады государств. Процедура докладов основана на праве Организации запрашивать доклады у государств-членов и на обязанности этих государств представлять их в соответствующие сроки и по надлежащей форме. Из Устава МОТ следует, что государства-члены обязаны представлять доклады по ратифицированным конвенциям, нератифицированным конвенциям и рекомендациям. Таким образом, руководящие органы Организации держат под контролем не только выполнение ратифицированных конвенций, но и ход работы над нератифицированными конвенциями и даже учет рекомендаций.
Что касается ратифицированных конвенций, то каждый член Организации обязуется представлять ежегодные доклады Международному бюро труда (секретариат МОТ) относительно принятых мер для применения конвенций, к которым он присоединился. Содержание доклада определяет Административный Совет МОТ (исполнительный орган МОТ). По нератифицированным конвенциям государства-члены представляют доклады относительно состояния национального законодательства и существующей практики, которых касается нератифицированная конвенция, а также о том, какие меры были приняты или намечены для реализации положений конвенции, и об обстоятельствах, препятствующих ратификации.
Государства-члены также обязаны сообщать Генеральному директору Международного бюро труда о состоянии национального законодательства и существующей практике относительно вопросов, которых касается та или иная рекомендация; о том, какие меры были приняты или намечены для реализации положений рекомендации, а также об изменениях, которые необходимо внести в рекомендацию для ее применения. Правда, на практике Организация редко прибегает к этой процедуре, концентрируя в основном внимание на докладах государств по конвенциям <*>.
<*> См.: Гликман О.В. Механизм контроля за соблюдением обязательств государств - членов Международной организации труда (МОТ) // Юрист-международник. 2003. N 4. С. 52.
Никаких мер наказания за неисполнение тех или иных документов не предусмотрено, все дело ограничивается обсуждением. Тем не менее государства-члены внимательно следят за исполнением своих соответствующих обязательств. Таким образом, практика Международной организации труда показывает, что российские государственные органы имеют право применять нормы, содержащиеся в нератифицированных конвенциях, и обязаны применять положения ратифицированных конвенций. Международные обязательства могут также возникнуть до подписания учредительного договора международной организации, когда государство намерено в нее вступить. За международными организациями общепризнано право предъявлять определенные критерии к государствам-членам. Поэтому нередко государство принимает на себя обязательства принять те или иные меры с целью достичь соответствия для вступления в организацию. Таким образом, хотя формально-юридически учредительный договор международной организации не является действующим для государства-кандидата на вступление, он порождает обязательства для этого государства. Очень хорошей иллюстрацией этому служат отношения Российской Федерации с Советом Европы. После подачи Россией заявки на вступление в Совет Европы Парламентская Ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) приняла Заключение N 193 (1996) от 25 января 1996 года. В Заключении были перечислены основные обязательства, соблюдение которых являлось критерием готовности Российской Федерации стать полноправным членом этой организации и в дальнейшем продолжать членство <*>. Некоторые обязательства являлись по преимуществу политическими и определялись конкретной ситуацией (вывод 14 армии из Молдавии, прекращение первой чеченской войны и т.п.). В то же время большинство рекомендаций носило юридический характер и относилось к конкретным мерам по приведению российского законодательства и правоприменительной практики в соответствие с европейскими нормами.
<*> См.: О выполнении Россией обязательств, принятых при вступлении в Совет Европы. Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. М., 2002.
Положения Заключения N 193 в целом носят рекомендательный характер. Однако само Заключение является, по сути, приложением к имеющей юридическую силу Резолюции Комитета Министров Совета Европы (96)2 от 8 февраля 1996 года с предложением России вступить в члены организации. Кроме того, еще в феврале 1995 года в специальном Послании Совету Европы, подписанном Президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным, Председателем Правительства В.С. Черномырдиным и руководившими в то время палатами Федерального Собрания В.Ф. Шумейко и И.П. Рыбкиным, содержалось обещание совершенствовать законодательство России и привести его в соответствие с европейскими стандартами. В приложении к Посланию под названием "Пояснения к составлению и планам совершенствования правового порядка в России" были представлены анализ и планы совершенствования российского законодательства и правоприменительной практики. Основная идея Послания и приложения к нему состояли в том, что Россия брала на себя недвусмысленное обещание выполнить рекомендации, которые будут сформулированы Советом Европы. С юридической точки зрения это был односторонний акт государства, добровольно принявшего на себя международные обязательства, и сохранял такой характер до 28 февраля 1996 года, то есть до момента принятия России в члены Совета Европы.
Значительную часть требований Совета Европы Россия должна была выполнить в течение года после вступления в эту организацию. В частности, необходимо было ратифицировать Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней (N 1, 2, 4, 7, 9, 10 и 11), а также ряд других европейских конвенций; провести реформу прокуратуры; принять закон об Уполномоченном по правам человека; внести изменения в законы о национальных меньшинствах, об основных политических свободах, о свободе вероисповедания; улучшить условия содержания заключенных в тюрьмах и перевести пенитенциарные учреждения в компетенцию Министерства юстиции Российской Федерации; ввести со дня вступления в Совет Европы мораторий на исполнение смертных приговоров и в течение трех лет отменить смертную казнь, ратифицировав Протокол N 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод; отменить все запреты на свободное передвижение и выбор места жительства; признать в законодательном порядке право граждан на индивидуальное обращение в контрольные органы Совета Европы и обязательную юрисдикцию Европейского суда по правам человека.
В отечественной юриспруденции не получил должного освещения вопрос, касающийся реализации норм МГПП, содержащихся в недоговорной форме (актах международных организаций, актах международных судебных органов).
Ни Конституция РФ, ни процессуальные кодексы (ГПК РФ и АПК РФ) об этих источниках не говорят ни слова.
Между тем эти источники оказывают растущее влияние на национальные правовые системы, включая правоприменительную деятельность судов. Г.И. Тункин писал: "Роль нормативных рекомендаций специализированных международных организаций в международных отношениях, несомненно, возрастает. Поэтому установление их юридической природы и действительной роли имеет как теоретическое, так и практическое значение" . В научном исследовании нуждается юридическая возможность и необходимость использования правоприменительными органами норм международного права, содержащихся в различных источниках, при рассмотрении конкретных ситуаций.
Тункин Г.И. Теория международного права. М., 2000. С. 43 - 44. Российские суды весьма часто руководствуются указанными актами.
Так, например, Свердловским областным судом на основании обобщения практики рассмотрения дел о защите прав потребителей за период 2001 - 2004 гг. приведены
соответствующие международно-правовые нормы, подлежащие применению судами при рассмотрении дел о защите прав потребителей: "Российская Федерация является государством-участницей Организации Объединенных Наций, поэтому на ее территории непосредственно действуют Руководящие принципы для защиты прав потребителей, принятые 9 апреля 1985 г. Генеральной Ассамблеей ООН, где указано, что потребители находятся в неравном положении с точки зрения экономических условий, уровня образования и покупательной способности, что потребители должны иметь право на доступ к безопасным товарам... С 24 февраля 1996 г. на основании Федерального закона от 23 февраля 1996 г. N 19-ФЗ "О присоединении Российской Федерации к Уставу Совета Европы", Федерального закона от 23 февраля 1996 г. N 20-ФЗ "О присоединении Российской Федерации к Генеральному соглашению о привилегиях и иммунитетах Совета Европы и протоколам к нему" Российская Федерация является членом Совета Европы. В силу Устава Совета Европы для членов указанной международной организации обязательна Резолюция 25-й консультативной ассамблеи Европейского союза от 1973 г. N 543 "Хартия защиты прав потребителей". Хартия закрепляет право на возмещение любого ущерба или потери от поставки товаров или услуг, если они явились результатом неверного описания, низкого качества товара или услуги".
Официальный сайт Свердловского областного суда: тегтгісіа.е-Ьигд.ги/БГіо\/\_Сос.ргір?іС=3998.
Верховный Суд РФ (п. 16 Постановления Пленума от 10 октября 2003 г. N 5) указал, что резолюции международных конференций и организаций, если иное специально не оговорено, юридической силой не обладают и не подлежат применению судами, а могут использоваться лишь при толковании норм международного права. Сходная точка зрения высказывалась теоретиками права, но, на наш взгляд, она неправильна, не сбалансирована и опровергается практикой того же Верховного Суда РФ.
См.: Российская правовая система и международное право: Современные проблемы взаимодействия // Государство и право.
1996. N 3. С. 25.
Так, Свердловский областной суд, повторяя п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. , указал на то, что "судам следует иметь в виду, что согласно ст. ст. 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в СМИ, принятой 12 февраля 2004 г. на 872-м заседании Комитета министров Совета Европы, политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ" .
О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 4. С. 6.
Справка по результатам обобщения практики рассмотрения и разрешения судами Свердловской области дел суда о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц за 1-11 кварталы 2006 г. // Официальный сайт Свердловского областного суда: www.ekboblsud.ru/show_doc.php?id=15024.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, оставляя решение Томского областного суда в силе, указала на то, что "по данному процессу были выполнены все нормы международного права и российского законодательства, защищающие интересы детей, в частности, ст. ст. 16, 17 Декларации о социальных и правовых принципах, касающихся защиты и благополучия детей, особенно при передаче детей на воспитание и их усыновлении на национальном и международном уровнях (принятой Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 3 декабря 1986 г.), в соответствии с которой усыновление ребенка за границей в качестве альтернативного решения вопроса обеспечения ребенка семьей может рассматриваться лишь в случае, если не представляется возможным передать его другой семье на воспитание или усыновление или обеспечить для него надлежащую заботу в стране происхождения" .
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20 декабря 2005 г. N 88-Г05-19 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. N 10. С. 1.
Верховный Суд РФ, оставляя в силе решение Ленинского районного суда г. Владивостока о частичном удовлетворении требований о взыскании заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск и дни отгулов, указал на то, что суд правильно произвел расчет задолженности ответчика перед истцом по заработной плате и компенсационным суммам на
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 февраля 2003 г. N 56-Впр03-2 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 1. С. 12.
Исполнение обязательств, вытекающих из решений международных организаций, неразрывно связано с действием международно-правовых норм, закрепленных в международных договорах и иных источниках. Неисполнение таких обязательств ведет к нарушению международно-правовых норм и, следовательно, принципа pacta sunt servanda, независимо от их формы (преамбула Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации, ст. 44 Федерального конституционного закона от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации", ст. 22 Федерального конституционного закона от 30 января 2002 г. N 1-ФКЗ "О военном положении", ст. 263 НК РФ и др.). Так, отказ государств - членов ООН подчиняться решениям Совета Безопасности есть нарушение ст. 25 и п. 2 ст. 2 Устава ООН.
Устав Организации Объединенных Наций. Принят в г. Сан-Франциско 26 июня 1945 г. // Международное публичное право: Сб. документов. Т. 1. М., 1996. С. 1 - 2, 227 - 237, 401 - 404.
Исполнение обязательств, вытекающих из решений международных организаций, неразрывно связано с действием международно-правовых норм, закрепленных в недоговорной форме. Неисполнение таких обязательств ведет к нарушению международно-правовых норм и, следовательно, принципа добросовестного выполнения международных обязательств.
Проблема применения в России недоговорных источников МГПП имеет много аспектов. Рассмотрим два из них.
Первый. Реализация в России актов органов международных организаций.
Юридическая сила решений международных организаций определяется учредительными документами. Они могут иметь как обязательный, так и рекомендательный характер. Сформировалась концепция о делении международного права на "мягкое право" -рекомендательные нормы и "твердое право" - обязательные нормы. Вопросы, связанные с решениями, относящимся к международному "мягкому праву", исследовались Ю.С. Безбородовым, Л.И. Воловой, В.В. Гавриловым, Р.А. Колодкиным, И.И. Лукашуком, Т.Н. Нешатаевой, Ю.А. Решетовым, Г.И. Тункиным, В.М. Шумиловым и др. .
См.: Нешатаева Т.Н. Международные организации и право: Новые тенденции в международно-правовом регулировании. М., 1998. С. 107 - 108.
См.: Барковский И. Правотворческая деятельность международных организаций: Теоретические аспекты и современные тенденции // Белорусский журнал международного права и международных отношений. 2003. N 2; Безбородов Ю.С. Роль норм мягкого права в международно-правовом регулировании // Международное публичное и частное право. 2004. N 6. С. 3 - 6; Гаврилов В.В. Нормотворческая деятельность ООН в области прав человека // Проблемы российского законодательства: Сб. науч. тр. Владивосток, 1997. С. 87 - 101; Он же. ООН и права человека: Механизмы создания и осуществления нормативных актов. Владивосток, 1998; Волова Л.И., Папушина И.Э. Международное инвестиционное право. Ростов н/Д, 2001. С. 64; Тункин Г.И. Теория международного права. М., 2000. С. 142 - 159; Колодкин Р.А. Критика концепций "мягкого права" // Советское государство и право. 1985. N 12. С. 95 - 100; Крылов Н.Б. Правотворческая деятельность международных организаций. М., 1988; Лукашук И.И. Международное "мягкое" право // Государство и право. 1994. N 8/9. С. 159 - 163; Малинин С.А. Правотворческая деятельность межгосударственных организаций и научно-техническая революция // Правоведение. 1977. N 3. С. 131; Маргиев В.И. Внутреннее право международных организаций: Дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 1999; Матвеева Т.В. К вопросу о "мягком праве" в регулировании международных частноправовых отношений // Государство и право. 2005. N 3. С. 62 - 71; Нешатаева Т.Н. Международные организации и право. Новые тенденции в международно-правовом регулировании. М., 1999; Она же. Влияние межправительственных организаций системы ООН на развитие международного права: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1993; Решетов Ю.А. К вопросу о "мягком праве" // МЖМП. 2000. N 3. С. 26.
Как отметил В.Ф. Петровский, "мягкое право" получает все более широкое распространение, а относящиеся к нему резолюции международных организаций выполняют ряд важных функций -они зачастую заполняют разрыв между договорными актами и обычным правом. Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН нормативного характера и соответствующие рекомендации специализированных учреждений ООН не следует рассматривать в качестве документов, принимаемых исключительно в целях воспроизведения, подтверждения наличия или толкования
действующих принципов и норм международного права, они обладают собственным регулятивным потенциалом и накладывают на государства обязательства политического характера. Резолюции Генеральной Ассамблеи являются одним из важных факторов формирования международно-правовых норм и функционирования международного права в целом. Т.М. Ковалева по этому поводу указывает: "правотворчество международных организаций является составной частью международного правотворчества вообще... " . Профессор Токийского университета И. Онума подчеркивает: "принципы, которые вновь и вновь подтверждаются консенсусом или подавляющим большинством голосов в декларациях таких универсальных органов, как Генеральная Ассамблея ООН, получили гораздо большее признание в международном сообществе, чем большинство норм обычного международного права" .
См.: Бахмин В.И. Вторая Всемирная конференция по правам человека // МЖМП. 1994. N 4. С. 31.
См.: Гаврилов В.В. Принятие ООН актов о правах человека и международный механизм их имплементации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1994. С. 5.
См.: Лукашук И.И. Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН в практике судов государств // Государство и право. 1993. N 7. С. 119.
Ковалева Т.М. Правотворческая деятельность межгосударственной организации как способ реализации учредительного акта: Дис. ... д-ра юрид. наук. Калининград, 1999. С. 16.
Proceedings of the 75th Annual Meeting of the American Society of International Law. Washington. CD C., 1981. P. 166.
Акты органов международных организаций (например, Европейского сообщества и Европейского союза, Совета Европы, ВТО, ИКАО, МАГАТЭ, СНГ, ЕврАзЭС и др.) являются обязательными не только для их институтов, но и для государств-членов. Значение актов международных органов и организаций состоит не только в их влиянии на последующую разработку международно-правовых норм, но и в наличии у них собственного регулятивного потенциала. Пункт 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" рекомендует судам в случае возникновения затруднений при толковании общепризнанных принципов и норм МП, международных договоров РФ использовать акты и решения международных организаций, в том числе органов ООН и ее специализированных учреждений.
Гаврилов В.В. Нормотворческая деятельность ООН в области прав человека // Проблемы российского законодательства: Сб. науч. тр. Владивосток, 1997. С. 88.
Например, Комитетом министров Совета Европы была принята Рекомендация N Р(95)11 относительно отбора, обработки, представления и архивации судебных решений в правовых информационно-поисковых системах. В данной Рекомендации говорится о необходимости обмена правовой информацией, в том числе по вопросам гражданского процесса, между правоприменительными органами государств - членов СЕ. Во исполнение этой рекомендации судебные органы РФ обмениваются правовой информацией с судами других стран. В результате проведенного анализа решений, вынесенных Европейским судом по правам человека, Советом Европы были сделаны выводы о том, что в некоторых государствах не существует четкой структуры судебных органов, позволяющих защищать гражданские права. Поэтому государствам было указано, что система государственных судов должна предоставлять возможность исчерпания средств защиты гражданских прав.
См.: hri.ru/docs/?content=doc&id=131.
Кроме того, в Рекомендации от 28 февраля 1984 г. N Р(84)5 указано, что государства-члены должны разработать конкретные правила или свод правил, ускоряющих разрешение спора: а) в случаях, не терпящих отлагательства; б) в случаях, связанных с неоспоримым правом; в) в случаях, связанных с исками на небольшие суммы; г) по отдельным категориям дел (в связи с дорожно-транспортными происшествиями, трудовыми спорами, вопросами, касающимися отношений между арендодателем и арендатором жилища, некоторыми вопросами семейного права, в частности, установлением и пересмотром размера алиментов). В Бельгии, Дании, Англии под влиянием указанных рекомендаций были внесены серьезные изменения в процессуальные кодексы.
См.: Кудрявцева Е.В. Гражданский процессуальный кодекс Англии (Правовой статус и основы базовой концепции) // Законодательство. 2003. N 6. С. 68 - 79; Матвеева Т.В. К вопросу о
"мягком праве" в регулировании международных частноправовых отношений // Государство и право. 2005. N 3. С. 67.
Российскими судами широко применяются международные нормы, содержащиеся в иных, чем международные договоры, источниках.
Так, например, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ при рассмотрении жалобы граждан ФРГ на решение Омского областного суда об отказе в удочерении Р. сослалась на ст. ст. 16, 17 Декларации о социальных и правовых принципах, касающихся защиты и благополучия детей, особенно при передаче детей на воспитание и их усыновлении на национальном и международном уровнях, принятой Резолюцией 41/95 Генеральной Ассамблеи
Председатель Свердловского областного суда обращает внимание судов области на необходимость применения в качестве "нормативных положений международного права" Рекомендаций Кабинета министров Совета Европы от 14 мая 1981 г. N Рч(81)7 и от 11 сентября 1995 г. N Р(9)12 .
Между тем в Российской Федерации пока не существует общего юридического механизма по реализации норм, закрепленных в форме актов органов международных организаций. Действующее право лишь обозначает в общих чертах некоторые элементы этого механизма. Часть 4 ст. 15 Конституции РФ рассчитана главным образом на международные договоры. Лишь Федеральный закон от 17 июля 1999 г. N 176-ФЗ "О почтовой связи" предусматривает законодательно закрепленную возможность применения актов органов международных организаций. В соответствии с ч. 2 ст. 4, "отношения в области международной почтовой связи могут регулироваться решениями международных почтовых организаций, участником которых является Российская Федерация".
СЗ РФ. 1999. N 29. Ст. 3697; 2003. N 28. Ст. 2895; 2004. N 35. Ст. 3607.
Как правило, имплементация актов органов международных организаций носит разовый характер и осуществляется на всех уровнях и во всех сферах отношений.
См. подробнее: Комендантов С.В. О роли актов органов международных организаций в правовой системе Российской Федерации // Российское правовое государство: Итоги формирования и перспективы развития: В 5 ч. Ч. 1 / Под ред. Ю.Н. Старилова. Воронеж, 2004. С.
В результате анализа практики имплементации актов международных организаций в России вырисовывается следующая картина. Имплементация указанных документов осуществляется всеми государственными органами; причем проблемы решаются, так сказать, по мере их возникновения.
Например, 18 октября 1995 г. Комитет РФ по рыболовству издал Приказ N 165 "Об организации управления безопасной эксплуатацией рыбопромыслового флота" , в котором указал на необходимость применения в качестве международного стандарта Международного кодекса по управлению безопасной эксплуатацией судов и предотвращением загрязнения - МКУБ, являющийся резолюцией Международной морской организации.
Имплементация актов органов международных организаций осуществляется и судебными органами. Конституционный Суд РФ неоднократно мотивировал свои постановления положениями Основных принципов, касающихся роли юристов 1990 г. , Декларации о правах инвалидов 1975 г. и другими актами.
В Постановлениях Президиума ВАС РФ от 7 сентября 1999 г. N 1245/98 и от 29 февраля 2000 г. N 2459/99, в информационном письме ВАС РФ от 18 января 2001 г. N 58 российским арбитражным судам было указано на необходимость применения решения Совета глав правительств СНГ от 18 октября 1996 г. "О новой редакции пункта 9 Правил определения страны происхождения товаров".
Поскольку все большее число актов органов международных организаций приобретает качества источников международного права, их реализация в России должна быть обеспечена собственным юридическим механизмом. Необходимо перейти от практики разовой имплементации, когда российское государство с большим опозданием издает акты о порядке выполнения конкретного документа той или иной организации, а то и вовсе не делает этого, к схеме "генеральной рецепции", при которой правовая система России будет автоматически включать документ органа международной организации, имеющий юридически обязательный характер.
Представляется необходимым уточнить содержание норм законодательства в сфере реализации норм нетрадиционных источников международного права. Поскольку Российская Федерация подтверждает свою приверженность основополагающему принципу международного права - принципу добросовестного исполнения международных обязательств и выступает за неукоснительное соблюдение и исполнение норм международного права независимо от формы их закрепления, необходимо:
1) дополнить АПК РФ статьей 3.1 следующего содержания:
"Статья 3.1. Арбитражное процессуальное законодательство Российской Федерации и международное право
1. Нормы международного права, в частности общепризнанные нормы, содержащиеся в разнообразных источниках международного права, являются составной частью российской правовой системы и непосредственно порождают права, свободы и обязанности физических и юридических лиц в сфере арбитражного судопроизводства. Если международно-правовой нормой, являющейся обязательной для Российской Федерации, установлены иные правила, чем предусмотрены настоящим Кодексом, применяется правило, содержащееся в международно-правовой норме.
2. Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, официально опубликованных иных международно-правовых актов, в соответствии с законодательством Российской Федерации в сфере арбитражного судопроизводства не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления положений, закрепленных в международно-правовых актах, требующих издания внутригосударственных актов, принимаются соответствующие правовые акты.
3. Международные договоры Российской Федерации, согласие на обязательность которых дано в форме федерального закона, имеют преимущественную силу перед нормами настоящего Кодекса";
2) дополнить ГПК РФ статьей 1.1 следующего содержания:
"Статья 1.1. Гражданское процессуальное законодательство Российской Федерации и международное право
1. Нормы международного права, в частности общепризнанные нормы, содержащиеся в разнообразных источниках международного права, являются составной частью российской правовой системы и непосредственно порождают права, свободы и обязанности физических и юридических лиц в сфере гражданского судопроизводства. Если международно-правовой нормой, являющейся обязательной для Российской Федерации, установлены иные правила, чем предусмотрены настоящим Кодексом, применяется правило, содержащееся в международно-правовой норме.
2. Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, официально опубликованных иных международно-правовых актов, в соответствии с законодательством Российской Федерации в сфере гражданского судопроизводства не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления положений, закрепленных в международно-правовых актах, требующих издания внутригосударственных актов, принимаются соответствующие правовые акты.
3. Международные договоры Российской Федерации, согласие на обязательность которых дано в форме федерального закона, имеют преимущественную силу перед нормами настоящего Кодекса".
Второй. Реализация в России актов международных судебных органов. Речь в нашем случае идет об актах Европейского суда по правам человека и Экономического Суда СНГ.
С одной стороны, согласно ч. 3 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" 1996 г. , обязательность на
территории РФ постановлений международных судов определяется международным договором. Данная формулировка предполагала расшифровку ее в процессуальных кодексах, и в ГПК РСФСР 7 августа 2000 г. такое положение было внесено. Согласно Федеральному закону от 7 августа 2000 г. N 120-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР", обязательность на территории Российской Федерации актов судов иностранных государств, международных судов и арбитражей определяется международными договорами Российской Федерации.
СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1 (с послед. изм.). СЗ РФ. 2000. N 33. Ст. 3346.
Однако новые ГПК РФ и АПК РФ подобной нормы не содержат. Часть 4 ст. 16 АПК РФ и ч. 5 ст. 13 ГПК РФ ограничивают вопрос признания и обязательности (в АПК РФ) и признания и исполнения (в ГПК РФ) на территории России судебными актами, принятыми иностранными судами и иностранными третейскими судами (в ГПК РФ), а также иностранными арбитражными решениями (в АПК РФ). Акты международных судебных органов остались без внимания. Между тем проблема имеет серьезный характер. Рассмотрим ее подробнее.
1. Важное место в правовой системе России занимают решения Европейского суда по правам человека, обеспечивающего надлежащее осуществление положений Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. В своем Постановлении 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" суд указал, что его акты "служат не только решением конкретных споров, но и, в более широком смысле, разъяснением, защитой и развитием норм Конвенции, а также содействуют соблюдению государствами - участниками Конвенции взятых на себя обязательств". Заявлением, сделанным Россией при ратификации Европейской конвенции, признается, что "положения Конвенции существуют не сами по себе, а в том виде, как их понимает и применяет Европейский суд по правам человека" .
СЗ РФ. 1998. N 14. Ст. 1514.
Как отметил Генеральный директор по правам человека Совета Европы Пьер-Анри Амбер, присутствовавший на заседании Пленума Верховного Суда РФ, "российские суды должны воспринимать практику Европейского суда не как нечто чуждое, иностранное, а как часть своей собственной практики" . Диаметрально противоположного мнения придерживается Н. Витрук, который считает, что "для российской правовой системы заявление о прецедентном праве, в частности решений Европейского суда по правам человека, является недостаточно аргументированным. Признание прецедентного права в правовой системе России может серьезно ослабить юридическую силу Конституции, закона, привести к деформации последних посредством правоприменительной практики" . На наш взгляд, подобного рода позиция, к сожалению, достаточно распространенная в среде судейского корпуса, не может быть признана правильной. Как справедливо отмечают специалисты, все более активное внедрение элементов прецедентного права свидетельствует об углублении интеграции судебной системы России в международное судейское сообщество. В силу ст. 32 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейский суд по правам человека имеет право решать все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней. Поэтому правовые позиции Европейского суда, излагаемые им в решениях при толковании положений Конвенции и Протоколов к ней, и сами прецеденты Европейского суда признаются Российской Федерацией как имеющие обязательный характер.
Цит. по: Михайлина Ю. Российские суды примут "чуждую практику Европейского суда" // Газета. 2003. 19 сент.
Витрук Н. О некоторых особенностях использования решений Европейского суда по правам человека в практике Конституционного Суда Российской Федерации и иных судов // Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы: Сб. докладов. М., 2006. С. 184.
См.: Интернет-интервью с В.Д. Зорькиным, Председателем Конституционного Суда РФ: "Предварительные итоги деятельности Конституционного Суда РФ на пороге 15-летия" // Официальный сайт Конституционного Суда РФ: www.ksrf.ru.
В п. 10 Постановления Пленума от 10 октября 2003 г. N 5 Верховный Суд РФ указывает, что применение Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод должно осуществляться с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Пункт 11 данного Постановления гласит, что в силу п. 1 ст. 46 Конвенции постановления Европейского суда по
правам человека в отношении Российской Федерации, принятые окончательно, являются обязательными для всех органов государственной власти Российской Федерации, в том числе и для судов.
В информационном письме от 20 декабря 2000 г. N С1-7/СМП-1341 "Об основных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных прав и права на правосудие" ВАС РФ отмечает: "В результате присоединения к юрисдикции Европейского суда российские механизмы судебного контроля за соблюдением имущественных прав участников экономического оборота в Российской Федерации получили поддержку в виде международного судебного контроля. Это означает, что компетенция арбитражных судов по рассмотрению имущественных споров и компетенция Европейского суда по рассмотрению жалоб на нарушение имущественных прав взаимосвязаны".
Вестник ВАС РФ. 2000. N 2.
Российские суды обязаны следовать практике ЕСПЧ, учитывать постановления суда, принятые им в отношении не только России, но и иных государств. Это будет залогом того, что в дальнейшем по аналогичным делам против Российской Федерации не будет вынесено такого же по содержанию постановления. Верховный Суд РФ в этой связи указал, что "применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод". Закономерен вопрос: а что понимать под "учетом практики Европейского суда"?
Выступая на пресс-конференции, В.М. Лебедев сказал: "Сегодня не новинка, когда суды, рассматривая гражданские и уголовные дела... учитывают прецеденты Европейского суда. Причем не только применяют, но и ссылаются на них, мотивируя свое решение" .
Интернет-конференция Председателя Верховного Суда Российской Федерации Лебедева Вячеслава Михайловича "Реформирование процессуального законодательства в Российской Федерации" // www.garweb.ru/conf/supcourt/.
В ряде своих документов Верховный Суд РФ (например, решение от 14 ноября 2003 г. N ГКПИ03-1265, Определение от 21 мая 2004 г. N 49-Г04-48 , Обзор судебной практики за II квартал 2004 г.) для аргументации своей позиции использовал постановления ЕСПЧ. Применяются они и нижестоящими судами. В частности, Белгородским областным судом неоднократно обращалось внимание на необходимость применения и учета судами позиций ЕСПЧ, изложенных в постановлениях ЕСПЧ.
Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 11. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 1. С. 26.
Обзор судебной практики по гражданским делам за июль 2004 г. // Информационный бюллетень Белгородского областного суда. 2004. N9. С. 18- 21; Информация для судей Белгородской области о необходимости в правоприменительной деятельности учитывать положения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и практику Европейского суда по правам человека // Информационный бюллетень Белгородского областного суда. 2004. N 2. С. 42 - 43.
Показательно следующее дело. Решением суда Чернянского района Белгородской области Б. отказано в удовлетворении заявления об установлении факта. Суд исходил из того, что мать Б. не состояла в зарегистрированном браке с Н. "Семейный кодекс РФ признает браком только юридически оформленные отношения мужчины и женщины, фактические супружеские отношения не влекут за собой юридических последствий". Отменяя решение суда Чернянского района, судебная коллегия Белгородского облсуда указала на то, что ЕСПЧ "расширил понятие "семейная жизнь" с учетом современных изменений социальных и культурных моделей семейной жизни. По конкретным делам Европейский суд признавал наличие семейной жизни между лицами, не состоящими в браке. Такое решение было принято по делу "Джонстон против Ирландии". Определяющее значение для принятия такого решения имел устойчивый характер взаимоотношений заявителей и тот факт, что, проживая вместе, они не отличались от семьи, основанной на браке".
Обзор судебной практики по гражданским делам Белгородского областного суда за декабрь 2004 г. // Информационный бюллетень Белгородского областного суда. 2004. N 12.
Большое внимание актам ЕСПЧ уделяется и арбитражными судами. В соответствии с положениями Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о
защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" 1998 г. постановления Европейского суда по правам человека, принимаемые в отношении Российской Федерации, являются составной частью правовой системы России. Указанные судебные акты обязательны для всех государственных и муниципальных органов Российской Федерации. Эти постановления ЕСПЧ являются юридическим фактом для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных решений, принятых национальными судебными органами. Так, одним из оснований пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам согласно п. 7 ст. 311 АПК РФ является установленное ЕСПЧ нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский суд по правам человека.
СЗ РФ. 1998. N 14. Ст. 1514.
В Постановлении Пленума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. N 22 по вопросу о внесении в Государственную Думу проекта Федерального закона "О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" ВАС РФ мотивировал свою позицию ссылками на решение Европейского суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы А.А. Денисова против Российской Федерации от 6 мая 2004 г. .
Вестник ВАС РФ. 2004. N 10.
Труднообъясним пробел в части отсутствия подобного предписания в ГПК РФ. В перечне ст. 392 ГПК РФ оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений и определений суда, вступивших в законную силу, не содержится. Как обоснованно замечает Г.В. Игнатенко, "только элементарная небрежность могла породить такой пробел, явно недопустимый при обилии рассматриваемых Европейским судом индивидуальных жалоб, обусловленных сопоставлениями решений и определений российских судов по гражданским делам и конвенционных предписаний" .
Игнатенко Г.В. Современные аспекты судебного правоприменения международных актов. С. 51.
По проблеме юридических последствий актов ЕСПЧ не высказался и Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 10 октября 2003 г. N 5. Между тем постановления ЕСПЧ, вынесенные в отношении России, являются частью правовой системы России, носят обязательный характер. Решения и постановления, вынесенные Европейским судом ранее в отношении других государств, являются правовым инструментарием, который используется судом для принятия решения по аналогичному делу. Европейский суд по правам человека постановил, что будет исходить из ранее принятых решений по "неоспоримым соображениям", например, "для обеспечения того, чтобы толкование Конвенции отражало общественные изменения и продолжало соответствовать требованиям сегодняшнего дня" .
Вильдхабер Л. Прецедент в Европейском суде по правам человека // Государство и право. 2001. N 12. С. 5 - 17.
Российская Федерация извлекает для себя "горький опыт, пожиная плоды законотворчества и правоприменительной деятельности" в виде постановлений Европейского суда по правам человека в отношении России, вынесенных не в пользу России. Можно назвать Постановления Европейского суда по правам человека по следующим делам: "Нелюбин против Российской Федерации" от 2 ноября 2006 г. (жалоба N 14502/04); "Долгова против Российской Федерации" от 2 марта 2006 г. (жалоба N 11886/05); "Соколов против Российской Федерации" от 22 сентября 2005 г. (жалоба N 3734/02); "Кляхин против Российской Федерации" от 30 ноября 2004 г.; "Никитин против Российской Федерации" от 20 июля 2004 г. (жалоба N 50178/99); "Сухорубченко против Российской Федерации" от 10 февраля 2005 г. (жалоба N 69315/01); "Познахирина против Российской Федерации" от 24 февраля 2005 г.; "Макарова и другие против Российской Федерации" от 24 февраля 2005 г.; "Петрушко против Российской Федерации" от 24 февраля 2005 г.; "Гиззатова против Российской Федерации" от 13 января 2005 г.; "Тимофеев против Российской Федерации" от 23 октября 2003 г. (жалоба N 58263/00); "Еманакова против Российской Федерации" от 23 сентября 2004 г. (жалоба N 60408/00); "Плаксин против Российской Федерации" от 29 апреля 2004 г. (жалобы N 14949/02); "Прокопович против Российской Федерации" от 18 ноября 2004 г. (жалоба N 58255/00), "Смирновых против Российской Федерации" от 24 июля 2003 г. (жалобы N 46133/99 и 48183/99); "Бурдов против России" от 7 мая 2002 г. (жалоба N 59498/00) и др.
В ГПК РФ и АПК РФ нет даже упоминания об Экономическом Суде СНГ. Однако в некоторых случаях используется практика и этого суда, хотя, необходимо признать, достаточно противоречиво.
Так, в Определении N 13В01пр-3 , решении от 8 декабря 1999 г. Верховный Суд РФ руководствовался решением Экономического Суда СНГ от 15 апреля 1999 г. N 01-3/5-98, в котором дано толкование ст. 1 Соглашения о социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей 1992 г.
Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 4.
Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 10. С. 13 - 14.
В Определении от 14 марта 2000 г. N КАС00-91 Верховный Суд РФ сослался на решение Экономического Суда СНГ от 17 сентября 1997 г. о толковании Соглашения о Таможенном союзе между Российской Федерацией и Республикой Беларусь от 6 января 1995 г.
В другом случае, при рассмотрении жалобы Гавриленко о признании недействительными п. п. 4, 5 указания ГТК РФ от 28 ноября 1996 г. N 01-14/1310 "О таможенном оформлении товаров", Верховный Суд РФ не признал убедительной ссылку заявителя на решение Экономического Суда Содружества Независимых Государств от 15 сентября 1997 г., поскольку, как установил суд, данное решение для союзного государства Беларуси и России обязательного характера не носит
Президиум ВАС РФ отменил состоявшиеся по делу судебные акты, ссылаясь на решение Экономического Суда СНГ от 27 июня 2000 г. N 01-1/1-2000 . В п. 12 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 декабря 1996 г. "Обзор практики рассмотрения споров по делам с участием иностранных лиц, рассмотренных арбитражными судами после 1 июля 1995 г." , п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июня 1999 г. N 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса" ВАС РФ аргументирует свою позицию решением Экономического Суда СНГ от 7 февраля 1996 г. N 10/95 С-
Постановление Президиума ВАС РФ от 20 января 2004 г. N 13111/03 // Вестник ВАС РФ. 2004. N 6.
Вестник ВАС РФ. 1997. N 3.
На законодательном уровне требует решения вопрос о том, действуют ли и в качестве чего в России акты международных судебных органов. При этом речь должна идти не только о Европейском суде по правам человека. Игнорирование актов других международных судебных органов не отвечает духу и букве международного права.
Таким образом, в России не создан правовой механизм исполнения международных судебных решений. Высшие суды также принимают меры по восполнению имеющихся пробелов законодательства, но только относительно решений ЕСПЧ.
В связи с этим ч. 1 ст. 13 АПК РФ и ч. 1 ст. 11 ГПК РФ представляется необходимым дополнить словами после слов "Конституции Российской Федерации" "действующих для Российской Федерации норм международного права".
Кроме того, полагаю целесообразным дополнить ст. 16 АПК РФ ч. 5, а ст. 13 ГПК РФ ч. 6 следующего содержания: "Обязательность на территории Российской Федерации постановлений международных судов и арбитражей определяется международными договорами Российской Федерации".
Думается, необходимо расширить основания для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, дополнив часть 2 ст. 392 ГПК РФ пунктом 5 следующего содержания:
"5) установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский суд по правам человека".
Для того чтобы деятельность судов развивалась на должном уровне, необходим законодательный фундамент, без которого не будут применяться нормы МГПП. Именно процессуальные подробности, точность, детальность и скрупулезность процессуальных норм, четкость требований и определенность формулировок послужат большей взвешенности, обоснованности и юридической корректности судебных актов, грамотному применению норм международного права при рассмотрении конкретных дел. Вместе с тем внутригосударственная
имплементация не ограничивается только мерами правотворческого характера. Важную роль играют и меры организационного характера, в основе которых лежит оперативно-исполнительная деятельность государственных органов и индивидов по воплощению в жизнь предписаний международного права. Необходимо коренным образом изменить отношение правоприменительных органов (в частности, органов судебной власти) к нормам международного права. Только тогда, когда конституционное положение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ станет реальностью, когда нормы международного права действительно станут частью правовой системы Российской Федерации, будут действительно иметь регулирующее воздействие на внутригосударственные отношения, а не использоваться при принятии решения лишь в качестве иллюстративного, дополнительного, субсидиарного основания, мы сможем с полной уверенностью говорить об интеграции нашей правовой системы в международное право, с точки зрения создания единого правового поля.
См.: Рыхтикова Л.Ю. Конституционно-правовые основы имплементации норм международного права в Российской Федерации. М., 2004. С. 80.
См.: Выступление М.В. Баглая на Всероссийском совещании "Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия" // Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия. С. 11 - 12; Витрук Н. О некоторых особенностях использования решений Европейского суда по правам человека в практике Конституционного Суда Российской Федерации и иных судов // Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы: Сб. докладов. М., 2006. С. 183 - 192; Выступление В.Д. Зорькина на VIII Международном форуме по конституционному правосудию "Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы" // Официальный сайт Конституционного Суда РФ: www.ksrf.ru.
1. Реализация в РФ актов органов международных организаций. 3
2. Сравните международные нормы о товарных знаках и положения Части четвертой Гражданского кодекса РФ. 15
3. Задача 19
Список литературы 25
1. Реализация в РФ актов органов международных организаций.
Нарастающие интеграционные процессы обусловливают более тесное взаимодействие национального и международного права. Их взаимовлияние становится мощным фактором правового развития в современном мире. В метафорическом плане перед нами "пересекающиеся параллели", когда две правовые системы то сходятся, то расходятся. Между ними появляется такая разновидность, как межгосударственные объединения типа ЕС, СЕ, СНГ с более строгой внутренней структурно - нормативной организацией.
Причем взаимовлияние внутреннего права и "внешних" правовых систем весьма своеобразно. К отраслям национального права как бы примыкают соответствующие международные нормативные массивы или отрасли (международное образовательное, экологическое право и др.), становясь в известной степени их источником. В свою очередь, отраслевая система национального права воздействует на отраслевую специализацию международного права. Да и общую теорию государства и права теперь нельзя развивать сугубо на национальной основе, ибо международное право и сравнительное правоведение расширяют ее источниковедческую базу.
В государственно - правовой практике возникают острые проблемы, для решения которых необходимо творчески разрабатывать систему международных норм и механизм их реализации и действия в национальной правовой системе, в том числе в российской. Причем акцент делается на имплементации преимущественно международно - договорных правил. Наиболее основательно интересующие нас проблемы разработаны в последнее время И.И. Лукашуком и С.Ю. Марочкиным. Значение общепризнанных принципов и иных международных норм нельзя недооценивать. К тому же в рамках межгосударственных объединений принимаются своеобразные акты. Спецификой международно - правовых актов и норм объясняются особенности способов и процедур их реализации. В правовой системе страны эти акты "встречаются" с другими, связанными между собой, и оказывают влияние, как на законотворчество, так и на правоприменение.
Начнем с выяснения соотношения международной правосубъектности и суверенитета государств. В международных актах, например в Европейской энергетической хартии, признаются суверенные права государств. Отсюда неизбежен главный вопрос: каковы критерии соответствия международно - правовых норм Конституции и российскому законодательству? Назовем их:
а) обеспечение национально - государственных интересов, закрепленных в ст. 1, 2, 3, 4, 8, 10, 15 Конституции РФ;
б) соответствие принципам российской правовой системы и построения законодательства и его отраслей, основным юридическим понятиям;
в) сохранение устойчивой компетенции субъектов российского права и их взаимоотношений;
г) охрана прав и свобод человека и гражданина;
д) обеспечение устойчивости национальных параметров экономики;
е) наличие процедур реализации норм и защиты законных интересов граждан и юридических лиц.
В иностранных государствах можно встретить своеобразные конституционные формулы. Согласно Конституции Испании органический закон может разрешить заключение договоров об участии в международных организациях. Заключение некоторых международных договоров требует предварительного разрешения Парламента. По Конституции Италии правопорядок страны согласуется с общепризнанными нормами международного права.
Последнее обновление: июль 2017
Сотрудничество с компетентными органами иностранных государств, а также с международными органами и организациями является одним из приоритетных направлений деятельности Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Для обеспечения этого важного направления в июне 2006 г. приказом Генерального прокурора Российской Федерации вместо Международно-правового управления было создано Главное управление международно-правового сотрудничества, в состав которого вошли управление экстрадиции, управление правовой помощи и управление международного права.
В целях повышения эффективности сотрудничества с компетентными органами зарубежных государств по делам, находящимся в производстве центральных аппаратов следственных органов, а также по делам, получившим большой общественный резонанс, в сентябре 2010 г. в составе Главного управления международно-правового сотрудничества создан отдел международного сотрудничества по особо важным делам (на правах управления). В марте 2011 г. в управлении правовой помощи Главного управления международно-правового сотрудничества образован отдел правовой помощи и приграничного сотрудничества с государствами Восточной Азии (с дислокацией в г. Хабаровске).
На сегодняшний день наиболее важное место в международной деятельности Генеральной прокуратуры Российской Федерации занимают вопросы взаимодействия с зарубежными партнерами в сфере уголовного судопроизводства. Это вопросы выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам, в том числе в области возврата из-за рубежа имущества, полученного в результате совершения преступлений.
В соответствии с международными договорами и российским законодательством Генеральная прокуратура Российской Федерации является компетентным органом Российской Федерации по вопросам выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам.
В частности, Указами Президента Российской Федерации (от 26 октября 2004 г. № 1362, от 18 декабря 2008 г. №№ 1799 и 1800, от 13 февраля 2012 г. № 180) Генеральная прокуратура Российской Федерации определена центральным органом по реализации положений о сотрудничестве по вопросам выдачи и правовой помощи по уголовным делам, содержащимся, соответственно, в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г., Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 г., Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. и Конвенции Организации экономического сотрудничества и развития по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок от 21 ноября 1997 г.
В настоящее время Генеральная прокуратура Российской Федерации взаимодействует в сфере уголовного судопроизводства с партнерами из более чем 80 государств мира. Такое взаимодействие осуществляется на основе международных договоров или принципа взаимности, закрепленного в статьях 453, 457, 460, 462 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Генеральная прокуратура Российской Федерации является единственным компетентным органом Российской Федерации, который направляет в иностранные государства запросы о выдаче лиц для привлечения их к уголовной ответственности или исполнения приговоров, а также принимает решения по иностранным запросам о выдаче лиц из Российской Федерации.
Россия имеет специальные двусторонние и многосторонние международные договоры, регламентирующие вопросы выдачи , почти с 80 государствами (перечень этих договоров см. в разделе «Основные документы»). В частности, Россия является участником таких многосторонних договоров, как Европейская конвенция о выдаче 1957 г. с тремя дополнительными протоколами к ней 1975 и 1978 и 2012 гг., а также заключенной в рамках СНГ Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. с Протоколом к ней 1997 г.
У Российской Федерации имеются специальные двусторонние и многосторонние договоры о правовой помощи по уголовным делам более чем с 80 государствами (перечень этих договоров см. в разделе «Основные документы»). Так, Россия участвует в ряде многосторонних договоров в этой сфере: Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 г. и Дополнительном протоколе к ней 1978 г., Европейской конвенции о передаче уголовного судопроизводства 1972 г., а также заключенной в рамках СНГ Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. с Протоколом к ней 1997 г.
Сотрудничество Генпрокуратуры России с компетентными органами иностранных государств в вопросах выдачи и оказания правовой помощи за последние годы развивается достаточно активно.
О масштабах этого сотрудничества говорит то, что ежегодно Генеральной прокуратурой Российской Федерации рассматривается более 10 тысяч материалов о выдаче, правовой помощи по уголовным делам, розыску и другим вопросам, отнесенным к компетенции Генеральной прокуратуры Российской Федерации в сфере уголовного судопроизводства.
Наиболее эффективно сотрудничество складывается с компетентными органами Беларуси, Казахстана, Узбекистана, Германии, Испании, Сербии, Швейцарии.
Ежегодно Генеральной прокуратурой Российской Федерации в компетентные органы иностранных государств направляется около 400 запросов о выдаче лиц, а рассматривается свыше 1500 аналогичных иностранных запросов.
Расширяется география сотрудничества в сфере выдачи. Все чаще преступники пытаются скрыться от правосудия в государствах, с которыми у России нет договоров о выдаче. Однако в последние годы с некоторыми из таких стран (в частности, с Чили, Ганой, Камбоджей, Парагваем, Объединенными Арабскими Эмиратами, Таиландом) успешно решались вопросы передачи в Россию разыскиваемых лиц.
Ежегодно Генеральной прокуратурой Российской Федерации рассматривается более 6 тыс. запросов о правовой помощи по уголовным делам, как поступивших из-за рубежа, так и российских, предназначенных для направления в иностранные государства.
Эффективно используется институт передачи уголовного судопроизводства. В компетентные органы иностранных государств направляются ходатайства об осуществлении уголовного преследования иностранных граждан, совершивших преступления на территории России, а также рассматриваются ходатайства иностранных государств об осуществлении уголовного преследования российских граждан, совершивших преступления за рубежом.
Одним из важных направлений деятельности Генеральной прокуратуры России является сотрудничество с зарубежными коллегами в вопросах розыска, ареста, конфискации и возврата из-за рубежа похищенного имущества.
Благодаря сотрудничеству с зарубежными коллегами только из Швейцарии за последние несколько лет российским компаниям были возвращены свыше 110 млн. дол. США, арестованных по поручениям Генпрокуратуры России.
На сегодняшний день по запросам Генеральной прокуратуры России арестованы и заблокированы за рубежом денежные средства злоумышленников на общую сумму порядка 250 млн. евро и недвижимое имущество на сумму около 300 млн. евро.
В мае 2011 г. в Кодекс РФ об административных правонарушениях введена глава 29-1, регламентирующая международное правовое сотрудничество по делам об административных правонарушениях. При этом Генпрокуратура России определена одним из компетентных органов по вопросам оказания правовой помощи по таким делам.
Кроме того, Генеральная прокуратура Российской Федерации является компетентным органом по заключенной в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ) Конвенции о передаче лиц, страдающих психическими расстройствами, для проведения принудительного лечения (1997 г.).
В последние годы во взаимодействии с Минюстом России и МИДом России проводится большая работа по развитию договорно-правовой базы участия нашей страны в международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства, а также по имплементации положений международных договоров в российское законодательство.
Представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации принимают активное участие в разработке проектов договоров о выдаче и о правовой помощи по уголовным делам, в т.ч. в рамках международных организаций.
В частности, один из заместителей начальника Главного управления международно-правового сотрудничества Генеральной прокуратуры Российской Федерации более 20 лет успешно представляет российские интересы в Комитете экспертов Совета Европы по действию европейских конвенций о сотрудничестве по уголовным делам, активно способствуя реализации российской инициативы по модернизации таких конвенций, в т.ч. в вопросах ускорения и упрощения процедур выдачи.
На постоянной основе проводится работа по укреплению правовой базы межведомственного сотрудничества. В частности, в рамках СНГ подписаны:
Соглашение о сотрудничестве генеральных прокуратур (прокуратур) государств - участников Содружества Независимых Государств в борьбе с коррупцией от 25 апреля 2007 г.;
Соглашение о сотрудничестве генеральных прокуратур государств-участников Содружества Независимых Государств в борьбе с торговлей людьми, органами и тканями человека от 3 декабря 2009 г.
В целом на сегодняшний день Генеральная прокуратура Российской Федерации имеет 5 многосторонних и 80 двусторонних межведомственных соглашений и иных договоренностей о сотрудничестве с партнерами из 66 иностранных государств. За последние 5 лет подписано 28 таких договоренностей.
С 2007 г. на основе соглашений с компетентными органами иностранных государств разрабатываются и подписываются программы сотрудничества. Программы принимаются на 1-2 года и предусматривают обмен опытом и налаживание практического взаимодействия по актуальным вопросам, представляющим взаимный интерес. За это время подписано 48 программ с партнерами из 28 иностранных государств, реализовано 40 программ сотрудничества, проведено более 130 предусмотренных ими мероприятий: консультаций, встреч, семинаров и «круглых столов».
В настоящее время реализуются 7 программ межведомственного сотрудничества: с органами прокуратуры или юстиции Абхазии, Армении, Бахрейна, Венгрии, КНР, Кубы, Финляндии.
Особенно тесные отношения у Генпрокуратуры России сложились с белорусскими коллегами. 15 мая 2008 г. создана Объединенная коллегия Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Генеральной прокуратуры Республики Беларусь, которая осуществляет координацию деятельности органов прокуратуры двух стран в сферах обеспечения законности и правопорядка, защиты прав и свобод человека и гражданина, борьбы с преступностью.
Представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации участвуют в деятельности различных международных органов и организаций, в том числе в соответствующих структурах ООН, Интерпола, СНГ, Совета Европы, Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), а также Совета государств Балтийского моря.
Например, представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации включены в состав делегаций Российской Федерации, принимающих участие в работе Комиссии ООН по наркотическим средствам и Комиссии ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию, а также в международных мероприятиях, проводимых в рамках Конвенции ООН против коррупции. Обеспечивается участие российских прокурорских работников в мероприятиях по линии Управления ООН по наркотикам и преступности, Контртеррористического комитета Совета Безопасности ООН, а также в конференциях участников Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности.
На встрече Генерального прокурора Российской Федерации Чайки Ю.Я. с Генеральным секретарем Интерпола г-ном Ю. Штоком 22 июня 2017 г. в Москве обсуждались вопросы организации эффективного розыска по каналам Интерпола лиц, обвиняемых в совершении преступлений в России.
Взаимодействие прокуратуры Российской Федерации в сферах обеспечения законности, защиты прав и свобод человека, борьбы с преступностью с партнерами из стран СНГ осуществляется в рамках Координационного совета генеральных прокуроров государств - участников СНГ (КСГП).
С момента создания КСГП в декабре 1995 г. его председателем бессменно является Генеральный прокурор Российской Федерации. На базе Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации функционирует Научно-методический центр КСГП.
На ежегодные заседания КСГП выносятся наиболее важные вопросы. В частности, традиционно заслушивается информация о состоянии защиты прав граждан, в особенности находящихся за пределами своего государства на территориях государств – участников СНГ, а также о практике исполнения межгосударственных программ и международных договоров государств - участников СНГ в сфере борьбы с преступностью. Осуществляется обмен информацией о передовых практиках прокурорской деятельности в различных сферах.
27-е заседание КСГП состоится в Санкт-Петербурге в ноябре 2017 г. Ранее в России заседания КСГП проводились 8 раз, в т. ч. в Москве 5 сентября 2010 г. и Санкт-Петербурге 15 мая 2012 г.
К 27-му заседанию КСГП будет приурочено 15-е заседание генеральных прокуроров государств – членов ШОС. Решение о создании механизма регулярных встреч генеральных прокуроров государств – членов ШОС было принято в ходе состоявшейся 31 октября – 2 ноября 2002 г. в Шанхае (КНР) встречи генеральных прокуроров государств – членов Организации.
За 15 лет существования этого формата сотрудничества принято немало решений, способствовавших совершенствованию прокурорского сотрудничества в рамках ШОС, прежде всего, антитеррористического, консолидации усилий прокуратур в борьбе с организованными формами преступности, а также в защите прав и свобод человека. В России заседания генеральных прокуроров государств – членов ШОС проводились дважды (Москва, 24 ноября 2005 г. и 13 апреля 2009 г.).
Вопрос о возрастающей роли прокуроров в борьбе с терроризмом обсуждался на 14-м заседании генеральных прокуроров государств-членов ШОС (Китайская Народная Республика, Санья, 30 ноября 2016 г.).
В сентябре 2017 г. в России (г. Казань) состоится третье заседание Межгосударственного совета по противодействию коррупции (Межгоссовет), соглашение о создании которого было принято на заседании Совета глав государств СНГ 25 сентября 2013 г. В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 21 февраля 2014 г. № 104 Генеральный прокурор Российской Федерации является членом Межгоссовета от России.
Укрепляется взаимодействие прокуратур государств, входящих в международное объединение БРИКС (Бразилия, Индия, Россия, Китай, ЮАР). Генеральной прокуратурой Российской Федерации организовано проведение первой встречи руководителей прокурорских служб государств БРИКС (Сочи, 10 ноября 2015 г.), участники которой договорились о налаживании прокурорского взаимодействия в объединении, прежде всего в целях предотвращения международного терроризма, противодействия мировой наркотической угрозе и коррупции, а также одобрили Концепцию сотрудничества прокуратур государств БРИКС.
Вторая встреча руководителей прокурорских служб государств БРИКС состоялась 1 декабря 2016 г. в г. Санья (провинция Хайнань, КНР). В ходе этого мероприятия обсуждены вопросы сотрудничества в области борьбы с коррупцией.
Представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации участвовали также во встречах старших должностных лиц БРИКС по вопросам антикоррупционного взаимодействия (Санкт-Петербург, 1 ноября 2015 г.; Лондон, 9 – 10 июня 2016 г.), в ходе которых обсуждались вопросы функционирования Антикоррупционной рабочей группы БРИКС. А также принимали участие в заседаниях этой группы (Пекин, 26-27 января 2016 г., Берлин, 22-26 января 2017 г., Бразилиа, 14 марта 2017 г.) В 2017 г. основными пунктами повестки дня Антикоррупционной рабочей группы БРИКС являются вопросы, связанные с активно набирающей обороты проблематикой возвращения активов, полученных в результате актов коррупции.
На третьей встрече руководителей прокурорских служб государств БРИКС, намеченной к проведению в г. Бразилиа с 23 по 24 августа т.г., предполагается обсудить вопросы борьбы с киберпреступностью и преступлениями против окружающей среды.
Представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации активно участвуют в работе созданного в 2005 г. Консультативного совета европейских прокуроров (КСЕП), который является совещательным органом Комитета министров Совета Европы – главного органа этой организации, объединяющей 47 государств старого континента. КСЕП принял 11 заключений по различным аспектам прокурорской деятельности, в разработке которых активно участвовали российские прокуроры.
Например, по российской инициативе в октябре 2008 г. принято заключение КСЕП № 3 «О роли прокуратуры вне уголовно-правовой сферы». Основой для подготовки заключения КСЕП № 3 послужил итоговый документ Конференции генеральных прокуроров европейских стран, проведенной по указанной теме Генеральной прокуратурой Российской Федерации совместно с Советом Европы 1 – 3 июля 2008 г. в Санкт–Петербурге. В ходе этой конференции высокую оценку зарубежных коллег получил опыт работы органов прокуратуры России по защите прав и свобод человека и публичных интересов вне уголовно-правовой сферы.
В развитие заключения КСЕП № 3 в сентябре 2012 г. при деятельном участии представителей Генеральной прокуратуры Российской Федерации была принята рекомендация Комитета министров Совета Европы (2012)11 государствам – членам о роли прокуроров вне системы уголовного правосудия.
Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации является членом созданной в рамках Совета Европы Лиссабонской сети по обмену информацией о подготовке прокуроров и судей.
Делегации Генеральной прокуратуры Российской Федерации принимают активное участие во встречах генеральных прокуроров государств – членов Совета государств Балтийского моря. В сентябре 2017 г. в г. Калининграде планируется провести 17-ю встречу генеральных прокуроров государств-членов Совета государств Балтийского моря.
Российская прокуратура имеет высокий международный авторитет, свидетельством чего является то, что ее представители избраны в руководящие и рабочие органы ряда авторитетных международных организаций, в т.ч. Совета Европы, Международной ассоциации прокуроров и Международной ассоциации антикоррупционных органов.
В 2011 г. в состав бюро Группы государств против коррупции (ГРЕКО) вошел заместитель начальника управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Генеральной прокуратуры Российской Федерации. С ноября 2013 г. руководители этого управления избираются в состав Исполнительного комитета Международной ассоциации антикоррупционных органов, созданной в 2006 г.
В ноябре 2016 г. на 85-й сессии Генеральной Ассамблеи Интерпола представитель Генеральной прокуратуры Российской Федерации по результатам тайного голосования был избран членом Комиссии по контролю за файлами Интерпола и порядка взаимодействия по каналам Интерпола в сфере международного розыска лиц.
Тесные отношения связывают Генеральную прокуратуру Российской Федерации с такой неправительственной организацией, как Международная ассоциация прокуроров (МАП). Российская прокуратура входила в число инициаторов ее создания в 1995 году.
В Ассоциации состоят более 2200 индивидуальных членов и 170 организационных членов (прокурорские службы, национальные ассоциации прокуроров и ряд органов по борьбе с преступностью). Таким образом, МАП представляет почти 250 тысяч прокуроров из 173 юрисдикций.
Генеральный прокурор Российской Федерации Чайка Ю.Я. является членом Сената МАП. Представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации также принимают активное участие в работе Исполнительного комитета Ассоциации.
В частности, Генеральная прокуратура Российской Федерации удостоилась права провести 18-ю Ежегодную конференцию МАП, которая прошла в Москве в сентябре 2013 г. и была посвящена теме «Прокурор и верховенство закона». В ней приняло участие 115 делегаций из более чем 90 государств и 16 международных органов и организаций, в том числе 52 генеральных прокурора и директора национальных служб государственного обвинения.
В ноябре 2015 г. в Сочи проведена 7-я региональная конференция МАП для государств Центральной и Восточной Европы, Центральной Азии, посвященная борьбе с терроризмом и насильственным экстремизмом. Она собрала более 150 представителей органов прокуратуры из 34 государств и 9 международных органов и организаций, включая ООН, Совет Европы, ОБСЕ, СНГ, ШОС и Евроюст.
Укреплению связей с компетентными органами иностранных государств во многом способствовали усилия, направленные на развитие межведомственного сотрудничества с зарубежными партнерами.
Помимо заключения соглашений о сотрудничестве и программ, Генеральной прокуратурой Российской Федерации организовываются мероприятия многостороннего международного характера, в ходе которых обсуждаются наиболее актуальные вопросы международного прокурорского сотрудничества. В частности, 13 сентября 2010 г. в Москве по инициативе Генеральной прокуратуры Российской Федерации проведена первая встреча руководителей подразделений прокуратур государств-участников СНГ, в компетенцию которых входят вопросы выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам.
В апреле 2011 г. в Пскове проведена международная конференция по теме «Противодействие незаконному обороту наркотиков, в том числе синтетических наркотических средств и их прекурсоров. Эффективность международного сотрудничества в данной сфере».
Вопросы сотрудничества в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических средств и противодействия незаконной миграции рассматривались на международной конференции, организованной Генеральной прокуратурой Российской Федерации и проведенной в Екатеринбурге 28 – 29 августа 2012 г.
Во Владивостоке 23 – 25 сентября 2014 г. проведен международный семинар с представителями компетентных органов ряда государств Восточной и Юго-Восточной Азии по вопросам повышения эффективности сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.
Байкальская международная конференция прокуроров, проведенная Генеральной прокуратурой Российской Федерации в Иркутске 26 – 27 августа 2014 г., была посвящена теме сотрудничества в противодействии транснациональной организованной преступности.
14 декабря 2016 г. в Москве с участием представителей компетентных органов иностранных государств и ряда организаций международного прокурорского сообщества Генеральной прокуратурой Российской Федерации проведен Третий открытый информационный форум по вопросам международного правового сотрудничества.
Представители международного прокурорского сообщества участвовали в торжественных мероприятиях по случаю 290-летия, а также 295-летия российской прокуратуры в январе 2017 г. В последних юбилейных мероприятиях участвовали представители органов прокуратуры и юстиции из 18 государств, а также руководители Международной ассоциации прокуроров и Исполнительный секретарь КСГП.
Важнейшими задачами российской прокуратуры на ближайшую перспективу являются расширение и повышение эффективности ее участия в международном правовом сотрудничестве, особенно в сфере уголовного судопроизводства, совершенствование договорной и законодательной базы, в том числе по вопросам розыска, ареста, конфискации и возврата из-за рубежа имущества, полученного преступным путем.
Главное управление международно-
правового сотрудничества, июль 2017 г.
